Джон Кризи - Слишком молоды для смерти

Роджер подумал: «Он не хочет, чтоб его тревожили».

— Возьмите этого парня с моего участка, — говорил Эбботсон. — Когда мои ребята прибыли туда, он уже смылся. Его подружку могли уже десять раз изнасиловать, а ему хоть бы хны. И вы ничего не сделаете с таким слюнтяем, разве что вмажете ему хорошенько, если представится возможность. Чем он лучше напавших?

— И как же эта парочка нарывалась на неприятность? — спросил Роджер.

— Да как, лобызались, если так можно сказать, прямо на улице.

— Когда девушку нашли, — сказал Роджер, — она была практически голой и в истерике, так ведь? Ее одежда была облита, как мы предполагаем, серной кислотой, ткань просто расползалась на куски.

— Да. Счастье, что не попало ей в лицо, — подтвердил Эбботсон.

— Счастье, что у ее парня хватило присутствия духа и сообразительности сорвать с нее одежду, иначе у нее были бы очень серьезные ожоги тела, — резко проговорил Роджер.

— Как бы то ни было, после этого самоотверженного поступка он ее бросил и ушел, — холодно возразил Эбботсон. — По-моему, если учесть, что никто серьезно не пострадал, чуток грубости не помешает, будут себя на улице вести поприличнее, — и торопливо добавил: — Предупреждаю, я это говорю не в качестве доклада, не для записи.

— Я так и понял, — буркнул Роджер. Он не мог вспомнить, чтобы когда-то испытывал такое же враждебное чувство к младшему по званию.

— Я, конечно, постараюсь поймать паршивцев, если сумею… — начал Эбботсон.

— А если нет, то местным девушкам, видимо, придется быть скромнее и осмотрительнее, да?

— Клянусь, придется! Эта-то девица сейчас спит, ей сделали успокаивающий укол. Я оставил там в комнате женщину-полицейского. Она возьмет показания, когда та проснется.

— Отданы ли в вашем отделении какие-то особые распоряжения в связи с ситуацией в целом? — спросил Роджер.

— А-а, вы и минуты не потеряете! — воскликнул Эбботсон. — Обо всех преступлениях, совершенных молодыми или против молодых, следует немедленно докладывать в отделение, а отделения должны сразу сообщать вам. И у каждого должна быть одна из ваших отчетных форм, мистер Уэст.

— Хорошо, спасибо, — сказал Роджер. Он чувствовал себя усталым и подавленным. Эбботсон явно думал, что вокруг этих событий поднято слишком много шума. Эбботсон тоже выглядел уставшим и постаревшим; и он не мог прыгнуть выше себя.

— Пришлите мне завтра письменный доклад, — Уэст поднялся, вслед за ним встал Эбботсон и направился к двери. — Спокойной ночи, — дверь отворилась и затворилась, несколько минут было слышно, как стучат по коридору тяжелые шаги полицейского, потом они затихли.

Роджер повернулся к Мориарти.

— А вашему парню, как я понимаю, удрать не удалось?

— У моего ожоги третьей степени от кислоты на спине, ногах, руках, на затылке, — ответил Мориарти. — А у девушки обожжен лоб и немного щека. Если бы он не закрыл ее своим телом и не окунул сразу же в пруд Лег-о-Маттон, было бы гораздо хуже. Я могу представить, что кто-то подглядывает, фотографирует, чтоб потом шантажировать, или просто забавляется ради пикантных снимков, но когда дело доходит до кислоты — это придумывается специально, целенаправленно. — Мориарти помолчал, будто раздумывая, не слишком ли много он сказал, но все же продолжил: — Таково мое мнение, сэр.

Глава третья

МОТИВЫ

Мориарти сидел прямо, напряженно, явно готовясь к возражению, даже порицанию. Его глаза скрывались в такой глубокой тени, что, казалось, окружены приклеенными, искусственными ресницами. Внутреннее напряжение выдавали сцепленные руки, одна поставлена на деревянный подлокотник кресла, другая упирается в колено.

— Предположение, что это сделано специально, мало что нам дает, — спокойно сказал Роджер. — Какова цель — вот что нужно знать.

— Если мы знаем, что есть какая-то цель, это должно направить нас по верному пути.

— Возможно, такой целью было получение удовольствия от причинения боли. Вы это имеете в виду?

— Нет, сэр, я думаю, дело не в этом. Садисту захотелось бы посмотреть, как его жертвы страдают, мучаются. Ему было бы неинтересно брызгнуть и убежать. К тому же мешала темнота — они не могли быть даже уверены, что причинили боль.

У этого человека был живой ум.

— Если не садизм, то что? — настаивал Роджер.

— Есть две версии, — ровным тоном проговорил Мориарти.

— Только две?

— Я нашел две.

— Тем лучше.

Мориарти нахмурился. Затем, расслабившись, на миг улыбнулся, и сразу стало видно, что он еще молод; ему было около тридцати пяти, но в напряженном состоянии можно было дать на десять лет больше.

— Во-первых, нападение по личным причинам именно на эту пару, на этого мужчину. Ревнивый любовник, муж или даже брат. — Роджер не перебивал. — Во-вторых, это могло быть своего рода предупреждение.

— Предупреждение для кого?

— Для всех молодых влюбленных в Уимблдон-Коммон, — спокойно ответил Мориарти. Он выговаривал слова очень осторожно, видимо, готовый к тому, что его сейчас засмеют. Роджер увидел, как побелели суставы его пальцев, как обозначились морщинки в углах глаз и губ. Затем они постепенно разгладились, смягчились и совершенно исчезли, когда Роджер произнес:

— Своего рода кампания по очищению нравов?

— Вам уже приходила такая мысль, сэр?

— Да, я тоже думал об этом. Но, на мой взгляд, существуют еще две возможных причины. Одну из них, правда, по-настоящему не назовешь мотивом. Это может быть, допустим, серия подражательных преступлений, смесь похоти, сексуальной неудовлетворенности и даже извращенности. И еще: так мог действовать человек, у которого, скажем так, с головой не все в порядке.

— Да, пожалуй… Но — «подражательные»?

— За последние четыре недели, — спокойно отреагировал Роджер, — у нас в Лондоне было пять случаев разбрызгивания серной кислоты в парках и других общественных местах.

— Я знаю, — кивнул Мориарти. — Эппинг-Форест, Хампстед-Хит, Риджентс-Парк, Гайд-Парк и вот теперь Уимблдон-Коммон. Вы серьезно считаете, что это подражательные преступления?

— Я думаю, это возможно.

— Я проработал версию, что все они совершены одной и той же группой, — сказал Мориарти. — В каждом случае использовалась одна и та же кислота — концентрированная серная.

— Откуда вы знаете? — быстро спросил Роджер.

— Я проверил эти данные в каждом отделении полиции, сэр.

— Значит, вы уже работали над этим делом, да?

— Да, это так.

— Зачем? — удивился Роджер. — Разве у вас мало текущей работы?

— Да больше, чем достаточно, — подтвердил Мориарти. — Трудно сказать, зачем я это делал, сэр. Может, потому, что, когда я поступил работать в полицию двенадцать лет назад, первое мое дело тоже было связано с кислотой. Молодая женщина оставила одного мужчину ради другого, и брошенный вылил на нее концентрированную серную кислоту. Это было…

— Дело Парадиза? — перебил Роджер.

— Да, сэр. Вы вели его, и тогда я в первый раз с вами встретился. Это я нашел женщину на заднем дворе. Она стонала, меня это просто потрясло — и, в общем-то, такое не забывается. На мой взгляд, это самое ужасное преступление из всех.

— Да, немного найдется хуже, — задумчиво подтвердил Роджер. — Итак, вы считаете, что в нынешних случаях кислоту разбрызгивали одни и те же люди. Что заставляет вас допускать такую возможность?

— Основные моменты во всех случаях совпадают, — ответил Мориарти. — Выбирается место, где парочки часто уединяются. Никакого предупреждения — в моем деле, например, девушке показалось, что кто-то чихнул, но она не была уверена. Вспышки света, предположительно фотосъемка…

— Только предположительно?

— Возможно, эти вспышки нужны для того, чтобы ослепить жертвы или посмотреть, что парочки делают. После вспышек света сразу в дело шла кислота. В моем случае впервые парень закрыл собой девушку. Обычно, когда вспыхивает свет, естественная реакция — вскочить на ноги, а это значит, что девушке, как правило, достается гораздо большая доза кислоты.

— Из чего? Из пульверизатора?

— Пульверизатора особого типа, — сказал Мориарти. — Э-э… сейчас покажу, что я имею в виду, сэр. — Он вытащил сложенный лист бумаги и, расправив, положил его перед Роджером. В центре были условно нарисованы две фигуры, расположенные близко друг к другу, а вокруг них шли круги, обозначенные разным цветом, — черный, зеленый, красный, синий и фиолетовый. Круги не совпадали в точности друг с другом. — Это схема распыления кислоты. В каждом случае экспертами тщательно исследовались трава и кусты, устанавливался радиус попадания кислоты. Я просмотрел их все и скопировал. Сегодняшний круг фиолетовый. Видите, что это значит? — нетерпеливо спросил Мориарти.

Роджер кивнул, не прерывая его рассуждений.