Николай Леонов - Оборотни в погонах
Крячко в ярости двинул кулаком в челюсть Марата, и тот, резко дернув головой, затих, потеряв сознание. Стас рывком перевернул его на живот и застегнул наручники на запястьях у него за спиной.
– Стас, достань из машины аптечку и перевяжи ему рану. По-моему, я ему в задницу попал.
– Да пошел он, козел, душегуб отмороженный!.. Еще я ему жопу не подтирал, пусть даже от крови, – разозленный Стас даже не пошевелился.
Но, поймав неодобрительный взгляд Гурова, он все же поднялся и направился к машине.
Гуров же пошел к дому, рядом с которым уже стоял автобус ОМОНа. Несколько бойцов спешили к нему на помощь.
– Ребята, этого в наручниках помогите доставить к автобусу, – попросил их полковник.
Пока бойцы вместе со Стасом возились с раненым Маратом, Гуров зашел в дом, охраняемый омоновцами, и поднялся на второй этаж.
Дом был недавно построен, и мебели в нем было не много. На втором этаже в просторной комнате стояли лишь стол и несколько стульев. В углу находился старый диван, на котором сидел майор Купцов, а на подоконнике широкого окна пристроился Борисов. Двое бойцов ОМОНа стояли в центре комнаты, рядом со стулом, на котором сидел скованный наручниками пленник.
– Ну что, Климов, даже застрелиться не успел, так быстро тебя взяли? – насмешливо спросил Гуров.
Климов, одетый в гражданский костюм, выглядел совсем иначе, нежели в милицейской форме. Он был похож на вполне преуспевающего менеджера высшего звена частной компании. Впрочем, Гуров давно заподозрил, что в этом человеке имеется не одно скрытое дно, иначе он не смог бы стать во главе преступной группировки, дерзко занявшейся не только отъемом собственности, но и полной ликвидацией конкурентов в этой борьбе, при этом оставаясь нераскрытым и действуя на виду у следствия.
Климов медленно поднял глаза на Гурова и с пренебрежительной усмешкой спросил:
– С какой это стати мне стреляться? Ты что же, во мне слабака увидел?
– А честь мундира, замаранная тобой кровью жертв вашей банды?
– Ты и вправду придурок, Гуров, если всерьез это говоришь, – с презрением заявил Климов. – Какая на хер честь мундира, ты что! Да кругом все только деньги делают и используют для этого все подручные средства, в том числе и мундиры, если они есть. Чем дольше я служу, тем больше в этом убеждаюсь. Один только ты, блин, осколок упавшей империи, все суетишься ради своей страны и своего полковничьего мундира. Вижу, обрадовался, что повязал меня, только у тебя ничего не получится. Руки у тебя коротки, не знаешь, с кем связался!
– Дальше несложно, следствие установит, что ваша с Муратовым банда уничтожила группировку Покровского-Земцова для присвоения принадлежащей ей бизнес-структуры, как легальной, так и нелегальной, – спокойно пояснил Гуров.
– Это тебе покойник Покровский рассказал? – уточнил Климов.
– Да ничего он мне не рассказал, – грустно усмехнулся Гуров. – Просто я тебя на понт взял, как лоха последнего. Я тебя, козла, давно подозревал и поэтому разыграл с тобой эту простую и нехитрую комбинацию – сказал тебе, что везу важные сведения. Я был уверен, что ты пришлешь своего киллера Марата, чтобы со мной разобраться и выяснить, что мне удалось узнать о ваших делах. Я к тому времени уже знал, как он выглядит, и когда он появился в аэропорту, для меня все встало на свои места. Дальше мы его якобы случайно упустили, и он привел нас к тебе. Так что препираться нет смысла, мы взяли вас с поличным на месте встречи.
– Бред! – выкрикнул Климов. – Я не знаю ни о какой банде, ни у кого я ничего не отнимал и никого не убивал! Все это твой вымысел! Нет никаких доказательств моей виновности, все, что вы здесь творите, – это произвол! А этот Марат просто бывший знакомый, такой же мент, просто попросил меня помочь ему деньгами! О том, что он киллер, я узнал от вас!
Молчавший до сих пор Борисов влез в разговор и заявил, обращаясь к Климову:
– Я записал ваш с Муратовым разговор, это доказательство вашей причастности к преступлениям.
– А разрешение на прослушку у тебя имеется? – с вызовом спросил Климов.
– Вас поймали на месте встречи с киллером, вы ему деньги передали, – продолжал напирать Борисов.
– Я не знал, что он киллер, и деньги ему в долг дал, – недолго думая ответил задержанный. – Он был моим информатором. И если он кого-то замочил, то и спрашивайте с него. Я лично никого не убивал.
– Это ты врешь, когда говоришь, что никого не убивал, – снова вступил в беседу Гуров. – Ты только что подсунул бомбу своему подельнику, наемному убийце Муратову. Бомба находилась в чемодане с фальшивыми деньгами. Это была плата за выполненные им заказные убийства. А ты являешься заказчиком этих расправ.
– Хватит болтать, все это вымысел, который надо еще доказать, – упрямо твердил Климов. – Нет у вас почти ничего на меня, а того, что есть, недостаточно, чтобы меня за жопу взять.
Майор Купцов, до этого мирно сидевший на диване, вдруг рывком поднялся и, подойдя к стулу, на котором сидел Климов, произнес, обращаясь к Гурову:
– Лев Иванович, я не знаю, докажете вы вину этого паскуды или он выкрутится, но у меня к нему свой личный счет, и я больше не могу смотреть на то, как он тут нас всех за дураков держит.
После этих слов омоновец почти без замаха воткнул кулак в живот Климову, и тот перегнулся пополам с полезшими из орбит глазами, судорожно ловя воздух ртом. Климов на этом не остановился и, уперевшись подошвой тяжелого сапога в плечо подполковника, резким толчком опрокинул его вместе со стулом.
Гуров, присев на край стола, равнодушно наблюдал за действиями омоновца, но как только тот вознамерился врезать лежащему Климову еще и сапогом под ребра, вступился, спокойным голосом сказав:
– Достаточно, майор. Подозреваемый оказал сопротивление при задержании и был за это наказан. Но далее не стоит продолжать.
Купцов несколько секунд еще стоял над Климовым, явно размышляя, достаточно ли он отвел душу, но, видимо, предостережение Гурова подействовало, и он вернулся на диван. При этом у него был вид человека, получившего пусть небольшое, но облегчение.
Омоновцы по знаку Гурова снова водрузили Климова на стул, и тот, продышавшись, с трудом произнес:
– Ну, уроды, вы за это ответите. Вы за все мне ответите, вы еще не знаете, с кем связались и кто за мной стоит. А когда узнаете, то сильно пожалеете о своих действиях.
– Вот теперь, когда с тебя спесь немного сбили, я и хотел бы узнать, кто за тобой стоит, – заявил ему Гуров. – Я ведь предполагал, что ты не один такой хитрый и ловкий все это затеял. Расскажешь все чистосердечно, я обещаю тебе помочь получить минимальное наказание.
– Да пошел ты со своей помощью куда подальше, – прошипел с ненавистью подполковник. – Тебе самому она скоро понадобится, старый сучок!
Купцов снова поднялся и готов был продолжить воспитательную работу, но Гуров его остановил взмахом руки. Он наклонился к Климову и, заглянув ему в глаза, тихо заговорил:
– Ты, конечно, смелый и крутой, Климов, настоящий подполковник. Ну а чего ты тогда здесь понты наколачиваешь? Ты здесь не стрелу с бандюками забил… А я знаю, почему ты так нервничаешь, и знаю, чего ты реально боишься.
Климов молча внимательно слушал Гурова, и тот продолжил:
– Ты не знаешь точно, все ли концы убрал, сумел ли замочить своего приятеля Марата, которому бомбу подсунул вместе с фальшивыми долларами.
В этот момент в комнату вошел Стас и, посмотрев на Климова, заулыбался и сказал:
– Ну ты и фрукт, подполковник! Это же надо, какой ты фейерверк здесь устроил. Просто повезло нам, что жертва всего одна. Меня самого чуть на куски не разнесло.
При упоминании о жертве Климов с едва заметным облегчением вздохнул. Гуров в свою очередь с беспокойством посмотрел на Крячко. Тот поспешил пояснить:
– На территории автостанции, где и взорвался заряженный чемодан, недалеко от эпицентра взрыва стояла собачья конура. Сторожевой пес погиб на посту смертью храбрых.
– А где Муратов? – спросил Гуров.
– Лежит в автобусе, ругается матом и стонет. Пуля в заднице его сильно беспокоит, – ответил Крячко. – Говорит, что всех козлов, покушавшихся на его жизнь, он обязательно достанет.
Гуров повернулся к Климову, у которого не осталось ни сил, ни желания больше дерзить. Он сидел молча, с заметно побледневшим лицом, глядя в невидимую точку перед собой.
– Вот кого ты сейчас больше всего боишься, – обратился к нему Гуров. – Маратик после такой расплаты с ним за тяжелый и опасный труд, видимо, сам захочет заплатить той же монетой. Я почему-то думаю, что он молчать не будет и все нам о вас расскажет.
– Я больше ничего вам не скажу без адвоката, – угрюмо произнес Климов.
– Да больше ничего и не надо, – заявил в ответ Гуров. – Тебе теперь стоит подумать, кто первый из вас начнет сотрудничать со следствием и кто пойдет по облегченной статье. Стас, давай его к нам в машину, а киллера пусть омоновцы в автобусе довезут. Только не придушите его там, он мне нужен сейчас живой и здоровый. Дырка в заднице не в счет.
