Чужие грехи - Валерий Георгиевич Шарапов
– Полагаю, у вас уже очерчен круг подозреваемых? – подумав, спросил второй секретарь.
– Да, разумеется, – с достоинством кивнул Варламов. – При необходимости он будет расширяться или сужаться.
Следующий вопрос срывался с языка секретаря, и все же удержался. Все поняли, о чем он хотел спросить. Вопрос не имел значения. Первый и главный подозреваемый – как всегда, муж.
– Хорошо, я понял вас, товарищи, – Светличный из последних сил скрывал личную заинтересованность. – Надеюсь, вы в кратчайшие сроки раскроете это жестокое преступление.
– Вы свободны, товарищи, – быстро сказал Сергеев. – А мы с товарищем Светличным еще поговорим.
– Черт бы побрал эти любовные треугольники, – ругнулся Варламов, когда они вышли в коридор. – Ну конечно, тесное сотрудничество у райкома с прокуратурой. Такое тесное, что искры от трения летят… Мне показалось, что нам предлагают обратить наши взоры на Лучинского?
– Вам не показалось, Виктор Павлович. В этом, кстати, есть резон. Ревнивый муж узнает, что его жена залетела от другого, и в сердцах ее убивает. Настолько в сердцах, что остаются за скобками Шмелева с Ермоловой, многие другие нюансы. Но задать несколько вопросов гражданину Лучинскому мы обязаны.
Упомянутый товарищ смог подъехать только к окончанию дня. Бледность не сходила с его лица. Он был мятым, в принципе побрившимся, но небрежно. Сорочка под пиджаком была та же, что и вчера, на пижонских туфлях осела пыль. Мужчина не сутулился, лицо казалось спокойным, но от него исходила какая-то щемящая тоска.
– Присаживайтесь, Вадим Александрович. Просим простить, что снова вас побеспокоили. Понимаем, как вам трудно.
– Вы что-то выяснили? Знаете, кто это сделал? – в глазах зажглась надежда. Порадовать было нечем, он это понял, взгляд потух.
– Мы работаем, Вадим Александрович, рано говорить о результатах. У нас лишь несколько вопросов, надеемся, вы проясните ситуацию. Вам знаком человек по фамилии Светличный?
Вопрос прозвучал в лоб. Времени подготовиться у Лучинского не было. Но ничто не дрогнуло в лице. Он только удивился.
– Кто, простите?
– Светличный Игорь Станиславович.
– Почему я должен его знать? – Мужчина равнодушно пожал плечами. – Кто это?
– Второй секретарь Железнодорожного райкома партии.
– Не имею чести, – Лучинский пожал плечами. – Я работаю в Дзержинском районе, и даже там по фамилиям знаю не всех райкомовских сотрудников. С чего вы решили, что я обязан его знать?
– Ничего страшного, Вадим Александрович. Не знаете – даже лучше. Вы в курсе, что ваша жена была беременна?
– Что? – и снова ничего в глазах, кроме бескрайнего недоумения.
– Это факт: вскрытие подтвердило. Ваша жена была на шестой неделе беременности.
Возражать было глупо. Такими вещами не шутят. Сказанное доходило, новоиспеченный вдовец менялся в лице. Бледнеть было некуда, напряглись и стянули кожу лицевые мышцы. Присутствующие в отделе наблюдали за его лицом.
– Да как же это… – он с трудом выговорил, закашлялся. Подскочила Лида со стаканом воды. Он забрал стакан, забыв поблагодарить, жадно выпил до дна.
– Не беспокойтесь, больше в обморок не упаду…
– То есть вы не знали?
– Понятия не имел… Ума не приложу, почему она не сказала… Мы хотели заводить детей, но позднее. Но раз такое дело…
– Простите за вопрос, Анна от вас была беременна?
– А от кого же еще? – он уставился с непониманием. Потом включилось что-то в голове, лицо потемнело. – Подождите, вы спрашиваете про какого-то Светличного, потом про то, от меня ли была беременна Анна… Может, хватит говорить экивоками? Можете сообщить что-то конкретное? Хотите сказать, что моя супруга забеременела от этого Светличного и я ее за это убил?
– Ни в коем случае, Вадим Александрович. Вы представляетесь нам благоразумным человеком.
– Еще каким, – с горечью процедил Лучинский. – Случись такое, я бы убил не Анну, а этого вашего Светличного… Полный бред, товарищи милиционеры, у моей жены не было романов на стороне, ей просто незачем было их заводить. Да, мы ссорились, иногда кричали друг на друга, но быстро мирились, жили душа в душу, строили планы на будущее. Я понимаю, что вы должны проверить все версии, но эта… уж больно завиральная, извините…
– Пожалуй, Вадим Александрович. Мы вас больше не задерживаем. Еще раз примите соболезнования.
– Хорошо… Когда мне выдадут тело?
– От нас это не зависит, простите. Медики сообщат, и мы с вами свяжемся.
Лучинский вышел. Варламов перехватил взгляд Острового, мотнул головой. Михаил не стал изображать бестолкового, покинул отдел. Вернулся он минут через пятнадцать, когда в помещении царило гробовое молчание.
– Не похоже, что работал на публику, товарищ майор. Фигурант растерян и подавлен. Зря вы ему нарисовали рога, которых, возможно, и не было. Но дело ваше. Шел словно пьяный. На улице от автомата пытался добиться газировки с сиропом, два раза трехкопеечные монеты бросил. Потом на копеечные перешел, хотя перед носом висела табличка «Автомат не работает». Дорогу переходил, чуть под машину не попал, получил порцию матюгов. Сел в свою «Ладу», просидел в ней минут десять – я уж думал, скончался там. Потом как рванет с места – «Москвич» рядом проезжал, водитель так перепугался, что на встречку вылетел. Хорошо, там не было никого…
– Он не врал, – мрачно констатировал Алексей. – Про беременность жены Лучинский не знал, как и о существовании Светличного.
– Не врал, – согласилась Лида. – Вы, мужики, когда врете, все у вас на физиономиях написано.
– Даже жалко мужика, – признался Шабанов, – бабы мутят, а мужьям достается.
– А ничего, что бабу убили? – вступилась за потерпевшую Лида.
– Так, может, и не убили бы, если бы не мутила, – не унимался Денис.
– Ну все, хватит, – отрезал Варламов. – Версию проверили – версия не подтвердилась. Во всяком случае, с кавалерийского наскока. Не тем путем идем, товарищи. Будем следовать рекомендациям Разина, – Варламов иронично глянул на подчиненного. – Он считает, что всех потерпевших что-то объединяет, и, пожалуй, я с ним соглашусь. На сегодня достаточно. Надеюсь, никто не выстроил планы на выходные? Горестно сообщать, но завтра, в субботу, все выходят на работу.
Продолжались встречи с мутными персонажами. Вслед за Светличным и Лучинским на горизонте возник некий субъект, представившийся журналистом. Алексей садился в машину, когда тот вырос не пойми откуда, сунул в нос журналистское удостоверение.
– Товарищ Разин? – У него был насыщенный эмоциями голос. – Моя фамилия Парусов, зовут Ростислав Кириллович, я являюсь специальным корреспондентом областной газеты «Молодость Сибири». Можете уделить мне пару минут?
Алексей помедлил, закрыл дверцу. Субъект был сравнительно молод, кудряв, имел нагловатую физиономию и одевался по западной моде – джинсы, кроссовки, батник со шнуровкой –
