Александра Маринина - Личные мотивы
Он сел в машину, включил свет в салоне и достал оба конверта. На первом письме стояла дата 18 апреля, на втором – 24 апреля. То есть к тому моменту, как первое письмо было извлечено из почтового ящика и прошло обработку, Стеценко уже неделю как был мертв. Хан еще раз внимательно изучил штемпели. Первое письмо было отправлено из подмосковной Дубны, второе – из Малоярославца, что в Калужской области. И никаких образцов почерка, и адрес в окошечке конверта, и тексты писем напечатаны на лазерном принтере. Очень современно и крайне неудобно для расследования.
Итак, он оказался в той же точке, с которой начал: в момент убийства Ларисы Кротовой в квартире находились три человека, двое из них мертвы, а третий получает письма с предложениями рассказать, как все было, как будто он сам этого не знает. Чушь несусветная.
* * *В первый после праздников рабочий день Настя и Алексей с самого утра отправились на набережную искать Галину Симонян, но ее киоск по-прежнему был закрыт.
– Да тетя Галя никогда так рано не открывается, – весело заявила девушка, та самая, которая накануне вручила Чистякову чудовищную мышь в качестве приза за «лопнутые» шарики.
– Но она сегодня будет? – спросила Настя.
Девушка пожала печами:
– Должна быть. Она каждый день работает.
– А вчера вечером ее не было, – заметил Чистяков.
– Пораньше закрылась.
По мнению девушки, объяснение было исчерпывающим, она отвернулась от них и снова принялась зазывать редких прохожих на свой аттракцион.
Набережная с утра была еще более безлюдной, чем вечером, однако пляж оказался битком забит отдыхающими, лежащими на подстилках и полотенцах. Вдоль берега стояли девственно-пустые белоснежные шезлонги, за которые никто не хотел платить.
– Ну что, будем гулять и ждать, когда откроется киоск? – спросил Алексей.
– Поехали в налоговую, – решительно сказала Настя. – Во второй половине дня повторим попытку с Симонян, а сейчас не будем терять времени.
– А ты знаешь, где здесь налоговая?
– Понятия не имею, но Интернет знает все. Пока ты с утра пораньше плавал в бассейне, я посмотрела официальный сайт и выписала адрес. Будем надеяться, что местные водилы нас доставят.
– И что, вот ты так просто придешь в налоговую инспекцию, спросишь про своего Евтеева, и тебе сразу все расскажут? – недоверчиво прищурился Чистяков. – Ты меня заранее предупреди, в какой кабинет пойдешь, я буду стоять на улице под окном и ловить тебя, когда тебя будут выкидывать оттуда под фанфары.
– Не дождешься, – фыркнула Настя. – На работе у Стасова я за три месяца приобрела некоторые весьма полезные навыки и совершенно перестала стесняться совать «котлеты».
– Совать котлеты? Это что, жаргон?
– Жаргон, Лешенька, жаргон. «Котлета» – это свернутая в трубочку пачка денег, иногда еще так называют конверт с деньгами. Запомни, пригодится.
Они довольно быстро поймали машину и через десять минут выходили у здания налоговой инспекции.
– А откуда ты знаешь, кому надо совать эту самую «котлету»? – не унимался Чистяков, пока они поднимались по лестнице.
– Сейчас увидишь, – пообещала она.
Они медленно пошли вдоль длинного коридора, и Настя внимательно изучала таблички с именами сотрудников инспекции.
– Ты ищешь конкретного человека?
– Нет, я ищу конкретный кабинет, в котором сидят двое сотрудников.
– Почему двое? – удивился Чистяков.
– Потому что если один, то это какой-нибудь руководитель. А если трое и больше – трудно улучить момент. Два человека – самое оно.
– Для чего? – продолжал не понимать Леша.
– Долго объяснять, – отмахнулась Настя. – Проще показать. Который час?
– Одиннадцать, точнее – без семи минут.
– Отлично. Рабочий день начался в девять, сейчас самое время чайку попить. Вот смотри, в семнадцатом и двадцатом кабинетах сидят по двое. Занимаем позицию и глаз не спускаем с обеих дверей.
Ожидающих в коридоре было немного, сроки подачи деклараций уже закончились, и Настя легко нашла два свободных стула. Из двадцатого кабинета вышел мужчина, Настя слегка напряглась, но тут же расслабилась: мужчина принялся торопливо складывать бумаги в папку, из чего стало понятно, что это не сотрудник, а посетитель, тем более из очереди сразу же вышла женщина и прошла в кабинет.
Они терпеливо ждали, прошло минут тридцать, и из семнадцатого кабинета вышла полная дородная дама с «халой» на голове и в блузке с блестками. В руках у дамы был небольшой кошелек. Настя легонько ткнула мужа локтем: внимание!
Дама вышла было окончательно, но потом приоткрыла дверь и громко спросила:
– Ты точно не пойдешь? Может, все-таки передумаешь? У Кисловой день рождения, она торт выставляет.
– Не соблазняй меня, – донеслось из кабинета, – у меня разгрузочный день, я и так растолстела. И с бумагами полный завал.
– Ну, как знаешь.
Дама аккуратно прикрыла за собой дверь, при этом лицо ее выражало не то обиду, не то досаду.
– Я пошла, – шепнула Настя. – Пожелай мне удачи.
Все получилось быстро и несложно. Сидящая на диете инспектор согласилась за деньги предоставить сведения о финансовом положении фирмы Евгения Евтеева. Она пообещала сразу же посмотреть документы и встретиться с Настей во время обеденного перерыва.
– Но я вам и без документов скажу: Евгения Дмитриевича весь город знает, у него хорошая репутация, он человек очень аккуратный и осторожный, не любит рискованных авантюр, в азартных играх замечен не был, и долгов у его фирмы нет. Он очень обеспеченный и благополучный, – сказала инспектор.
– А кто у него «крыша»? – поинтересовалась Настя.
– Милиция, – равнодушно сообщила инспектор.
Похоже, ее нисколько не смущало ни то обстоятельство, что она торгует служебной информацией, ни то, какие деликатные вопросы ей задают. «Привыкла, наверное, – решила Настя, – не я у нее первая, не я последняя».
Они с Чистяковым прошлись по городу, поинтересовались ассортиментом товаров в магазинах, съели по чебуреку, сидя на лавочке, и к часу дня подошли к кафе, где назначена была встреча с инспектором из налоговой. Инспектор действительно сидела на диете, от угощения отказалась, пила только воду. Ничего интересного Настя от нее не услышала: в финансовых делах фирмы Евтеева царит идеальный порядок, нет даже намека на какие-то сомнительные ситуации, невыполненные контракты или невозвращенные задолженности.
– Придется звонить Заточному, – вздохнула Настя. – Он обещал дать контакт с местными обэповцами.
Иван Алексеевич Заточный связал ее с неким Вадимом Уваровым, который согласился помочь, чем сможет, но, сославшись на занятость, встречу назначил только на завтра.
– Опять полдня пустые, – пожаловалась Настя Чистякову. – Одна надежда – на Галину Симонян. Поехали на набережную.
Но надежде не суждено было сбыться, киоск с сувенирами и ракушками по-прежнему стоял запертый.
– Она сегодня не приходила, – сказала девушка Лопни-шарик. – Может, заболела.
– А где она живет, не знаете?
– Да откуда же?
Настя снова начала нервничать, она не привыкла так работать: сделать что-то за час и потом несколько часов бездельничать. Хотя, как выяснилось, бездельничать оказалось довольно приятно. А может быть, дело в том, что она так редко бывает где-то вместе с мужем и проводит с ним так преступно мало времени?
Они отправились гулять по городу, изучали местность, запоминали расположение улиц, рассматривали дома, не уставая удивляться причудливости застройки: новые коттеджи и гостиницы соседствовали со старыми, порой разваливающимися домишками, а то и откровенными хибарами. В одном месте рядом с навороченным домом в итальянском стиле за белым кружевным забором стояла лачуга за покосившейся изгородью, а перед ней – старый ржавый «Москвич-402», на котором, судя по всему, уже давно никто не ездил. Этому «Москвичу» лет было столько же, сколько самой Насте, и она была уверена, что таких машин уже в природе-то не осталось. Почти на каждой калитке висели таблички «Сдаются комнаты», на всех гостиницах такие же таблички извещали о наличии свободных номеров. Валентина Евтеева права, места в гостиницах в этом городе не проблема.
– Аська, я на карте нашел парк имени Пушкина, – заявил Чистяков. – Давай его найдем, по парку погуляем.
Парк они нашли довольно быстро, но на деле это оказались два отдельно стоящих небольших сквера, правда, очень ухоженные, с фонтаном, скамеечками и выложенными красивой плиткой дорожками.
– Какой странный парк, – удивилась Настя. – Два сквера, да еще на расстоянии друг от друга. Ты где-нибудь такое видел?
– Я – нет, – ответил Алексей. – А вот мы сейчас спросим у старожилов, что это за фокус.
Он обратился к пожилой паре, мирно сидящей на скамеечке. Те живо откликнулись на вопрос и с удовольствием поведали о том, каким большим и красивым был когда-то парк имени Пушкина, но потом, при новом строе, центральную часть парка стали вырубать, погубили старинные платаны, земля здесь очень дорогая, и городские власти продали ее под строительство коттеджей и гостиниц.
