Николай Леонов - Гуляла смерть в фате венчальной (сборник)

Стас вспомнил — всякий, уважающий себя авторитет за посредничество в конфликтных ситуациях обязательно берет положенный процент. Важно кивнув, он указал взглядом на брата Насти.

— Этому — прощаю, ты его и так ободрал. Ну а с тебя, раз всю эту бодягу учинил, пять «косарей» будет в самый раз. По столице взял бы «пятнашку», в баксах. Ну, уж сделаю скидку на голозадую провинцию…

Когда визитеры скрылись за дверью, словно дождавшись этого момента, в нее тут же кто-то снова постучал. Это была женщина, как мог припомнить Крячко, работавшая уборщицей на первом этаже. Попросив разрешения войти, она за руку затащила за собой в номер патлатого парня лет двадцати пяти.

— Семен Антонович, минуточку мне не уделите? — Тетка умоляюще воззрилась на Станислава. — Ну, может, хоть вы найдете управу на этого обалдуя бессовестного? Дочку мою, ей шестнадцать, обрюхатил, поганец, а жениться — шиш!

Небрежным движением указательного пальца приказав обоим приблизиться (патлатый, как видно, проникшись тем, что пришел вовсе не к своему приятелю в гости и тут не повольничаешь, как хотелось бы, сразу же подтянулся и гонору в манерах заметно поубавил), Крячко суховато произнес:

— Слушаю!

Как явствовало из горячего спича уборщицы, ее сосед по дому, он же — замдиректора гостиницы по персоналу, полгода назад начал приударять за ее дочерью-десятиклассницей. Женщина и подумать не могла, что этот «брандохлыст» сумеет уболтать девчонку и лишить ее невинности. Ну а когда беременность стала явлением свершившимся, ухажер тут же забыл о своей недавней зазнобе.

— …Вот, Семен Антонович, выловила его прямо у кабинета и привела к вам, — ткнув локтем в бок патлатого, заключила жалобщица. — Слезно вас прошу — повлияйте!

— Ну и? — Стас сурово посмотрел на донжуана.

— Так это… А я ей жениться и не обещал! — Тот изобразил мину, которую можно было понимать: я — не я, и лошадь не моя.

— Слышь ты, баклан… — Крячко презрительно усмехнулся. — Что-то ты мне очень не нравишься. Ишь ты — индючком тут передо мной грудь надувает. А раком тебя еще ни разу не ставили? Ну, значит, все еще впереди. Когда на зону кинут — а попадешь ты туда гарантированно, — кайфа словишь там с избытком. За малолетку года три-четыре сунут запросто. Ну, а я «смотрящему» на зоне свою маляву кину. И вот когда засунут твою пустую башку в унитаз, спустят штаны и всей камерой вставят в задницу фитиля — пожалеешь о том, что и на свет появился.

«Цепляев», прищурившись, глядел на внезапно раскисшего и насмерть напуганного донжуана. Судя по всему, язык у того отнялся напрочь.

— Ну, как там, в мозгах еще не прояснилось? От своей ухажерки морду воротить еще не передумал? — не дождавшись ответа, с презрительной усмешкой небрежно обронил «авторитет».

Позеленев и скривившись, патлатый торопливо закивал в ответ:

— Да, Семен Антонович, уже все решил: завтра же делаю ей предложение.

— Сегодня! — категорично изрек Станислав.

— Да-да, прямо сейчас! — немедленно согласился тот. — Сию же минуту!!!

Когда ушли и эти визитеры, Крячко включил телевизор и, блуждая по каналам, незаметно задремал. Его разбудил стук в дверь. «Опять, что ль, кого-то принесло? — с досадой подумал он, поднимаясь с дивана. — Ну, блин, территория! Такое ощущение, что власть здесь вообще ничего не делает и ничего не значит. Уголовный авторитет пользуется куда большей популярностью, нежели официальные органы…»

— Да, войдите!.. — с недовольством в голосе откликнулся он.

Дверь распахнулась, и в номер вошла Настя. На ней была супермини-юбка и почти прозрачная сорочка.

— А это я. Как и обещала! — улыбаясь, объявила гостья.

Прикрыв за собой дверь, она защелкнула ее на замок. Стас, никак не ожидавший столь откровенного визита, внутренне несколько даже растерялся. К тому же что-то такое он обещал Петру — это Крячко твердо помнил и не забывал даже на миг. Хотя… Глядя на Настю — невероятно эффектную и даже обворожительную, — Стас вдруг ощутил и серьезные сомнения в значимости данных им гарантий. Ведь если посмотреть с другой стороны, то должен же он держать марку крутого авторитета?!! Безусловно! А как ее подтвердишь, если вдруг проявишь себя в подобной ситуации не во всех смыслах полноценным бруталом, а некой хлипкохарактерной манной кашей-размазней? Вот ведь где проблема-то!..

Внутренне понимая, что устоять ему никак не удастся, тем не менее перед тем как сдать свой последний бастион на милость гостьи, он (исключительно для проформы!) с показным равнодушием поинтересовался:

— Это ты из-за брата, что ль?

— Только отчасти, — подходя к нему, Настя лукаво повела бровью. — Знаешь, я без ума от таких вот крутых мужчин — сильных и властных. О-бо-жаю!

Она положила ему руки на плечи, от чего Станислав ощутил во всем своем теле знобящий ток, и в этот миг окончательно понял: придется капитулировать…

…Утро следующего дня выдалось ясное и солнечное, в отличие от вчерашнего — ветреного, с обилием облаков, бегущих по небу. В назначенный срок Крячко отбыл от гостиницы со старшим из южан и тем молодым интеллигентным типом из вчерашней ресторанной компании на крупномасштабной черной «Тойоте». Следом за ними покатила черная «бэха» с густо тонированным окнами. Машины мчались вначале по городу в не совсем понятном направлении, затем свернули на ответвление трассы, уходящее влево.

— Простите, Семен Антонович, а вот этот генерал… Э-э-э… Орлов, — в ходе «светского», ничего не значащего разговора спросил молодой, назвавшийся Романом, — он «в теме»?

— Разумеется… — Крячко снисходительно улыбнулся. — Вы думаете, генералы питаются воздухом и не любят золота и бриллиантов? От этого никто не отказывается и никогда не откажется, особенно если есть жена, которая любит драгоценности. У нас, кстати, и министры «в теме». Вон, Толян Сердюков всю армию развел на бабло. Как лохов педальных! А вы спрашиваете про генералов…

Когда машины пробежали по не очень гладкому асфальту дороги областного ранга километров пять-шесть, предварительно извинившись, Роман протянул Стасу новенькую шелковую косынку и со вздохом пояснил:

— Простите, Семен Антонович, но вынужден попросить вас завязать глаза. Надеюсь, это единственное неудобство, которое вам приходится испытывать.

Ничего не сказав в ответ, Крячко сложил косынку вчетверо и спокойно затянул повязку на глазах. Теперь поездка продолжалась в полном молчании. Примерно через четверть часа, что можно было понять по громкому эху, «Тойота» зарулила в какое-то помещение — то ли заводской цех, то ли подземную парковку. Выйдя из машины, Стас и его сопровождающие куда-то зашагали по полу, выстеленному гладкой плиткой, — это он ощущал подошвами своей обуви. Идти пришлось минут пять, и все это время кто-то из спутников деликатно кончиками пальцев придерживал его за локоть, направляя движение.

Наконец они вошли в какое-то помещение, где эхо почти не ощущалось, и Крячко сказали, что повязку он может снять. Развязав косынку, Стас увидел себя в просторном зале с невысоким потолком и офисным оформлением интерьера. Правда, ни одного окна здесь не было. Зато вдоль стен тянулись стеллажи, на которых стояли сотни ярких картонных коробок. Чуть дальше защитным стеклом поблескивала большая витрина, на бархате которой покоились целые россыпи драгоценностей.

— Вот мы и на месте! — величественно улыбнувшись, Роман повел рукой, указывая на это изобилие.

Невозмутимо кивнув в ответ, Крячко указал взглядом на витрину:

— Я так понял, выбрать образцы товара можно у этого стенда?

— Да, разумеется. Прошу! — утвердительно кивнув, Роман снова изобразил широкий жест.

Сопровождавшие их участники вчерашнего банкета молча наблюдали за ними со стороны. Наблюдая за диспозицией присутствующих в этом зале, Стас догадался, что этот Роман, хоть он и моложе всех прочих, в реальности здесь играет роль главной «скрипки».

Пройдясь вдоль стенда и с видом знатока осмотрев украшения, он попросил пару штук, чтобы рассмотреть поближе. Повинуясь знаку, сделанному Романом, один из азиатов принес коробку, в которой лежали три разных кулона и несколько подвесок. Все эти изделия были украшены бриллиантами.

Взяв в руки одну из подвесок, Крячко полюбовался игрой света на гранях чистого, прозрачного камня и негромко отметил:

— Огранка не фирменная, но качественная. Камень великолепный. Золото, я смотрю, тоже хорошее — проба не ниже пятьсот восемьдесят пятой… Хотя на семьсот пятидесятую и не тянет.

Роман в ответ лишь развел руками, как бы говоря: уж чем богаты… Положив подвеску обратно в коробку, Стас подошел к витрине и, пользуясь тем, что все изделия имели этикетки с ценой и персональные цифровые индексы, вглядываясь в те или иные драгоценные побрякушки, начал набор товара, диктуя сопровождающим, чего и сколько будет брать: