Эд Макбейн - Колыбельная
— Пожалуйста.
Он спустился по пожарной лестнице до второго этажа, потом повис на руках и спрыгнул на землю, пролетев около полутора метра. Потом, обойдя дом сбоку, вышел на улицу, неся видеомагнитофон под мышкой, с изумрудным кольцом в кармане пальто из верблюжьей шерсти. Он дошел до Калвер-авеню и сразу сбыл видеомагнитофон, продав его в баре под названием «Лысый орел». Почти что в два часа ночи бар был все еще открыт.
— Пожалуйста, припомните время поточнее, — попросил Карелла.
— Ну, там по телевизору в баре только что начали показывать фильм с Джоан Кроуфорд. Черно-белый. Я не помню ни названия фильма, ни канала. Вот когда начался этот фильм, тогда я и вошел в бар.
— И продали видеомагнитофон...
— Скупщику, который дал мне за него сорок два доллара.
— Его имя? — прервал его Карелла.
— Зачем вам?
— Оно — твое алиби.
— Джерри Маклин, — подумав, сказал Проктор.
Он также показал Маклину кольцо с изумрудом. Маклин предложил за него три сотни, на что Проктор посоветовал ему подтереть ими задницу, поскольку он знал, что кольцо тянет как минимум на пару штук. Маклин предложил полтинник за пальто, но Проктору оно нравилось самому, и он решил пока его придержать. Поэтому Мартин направился к выходу в пальто и с кольцом в кармане в поисках того, у кого можно разжиться парой флаконов...
— Когда ты ушел из «Лысого орла»? — спросил Мейер. — Точно?
— Как можно точнее.
— Могу сказать только, какой момент фильма был тогда, — сказал Проктор, — я не смотрел на часы.
— И какой же момент?
— Она вышла из разукрашенного здания.
— Кто она?
— Джоан Кроуфорд.
— О'кей, что потом?
Проктор покинул бар и побрел к Глиттер-парку. Так в определенных кругах именовался маленький парк на Калвер-авеню между Глендон-стрит и Риттер-стрит, где он наткнулся на...
— О, подождите минуточку, — сказал он. — Я могу припомнить время немного точнее. Тот чувак, у которого я отоварился, говорил, что ему нужно быть в пригороде без четверти три. Он посмотрел на часы и сказал — уже двадцать минут третьего. Поскольку мне понадобилось пять минут, чтобы дойти от бара до Глиттер-парка, то получается, я вышел из бара пятнадцать минут третьего.
— А как имя чувака? — спросил Карелла.
— Да ну вас, что я, должен заложить половину моих знакомых?
— Думай сам, — сказал Мейер.
— Ладно, его зовут Флетчер Гейнс, но не надо говорить про крэк. Понимаете? Вы можете просто спросить, встречался ли я с ним в начале третьего.
— Итак, согласно вашим показаниям, — сказал Мейер, — вы...
— Вы можете это сделать для меня, правда? Пожалуйста, ведь я сотрудничаю с вами.
— Этот парень обслуживает всю территорию штата? — улыбнулся Мейер.
— Что вы хотите сказать?
— Проктор, ты так и так вернешься в Каслвью повидаться со старыми друзьями. Тебе нечего сейчас беспокоиться, где взять следующий флакон.
— Ну да, а я не подумал об этом, — вздохнул Проктор.
— Ну ладно, давай подведем итоги, — сказал Мейер. — Ты был в квартире Уигеров в половине второго...
— Я уже уходил в половине второго... — И спустился вниз по пожарной лестнице...
— Правильно.
— По пути вниз не останавливался...
— Правильно.
— И не возвращался...
— Правильно.
— И ты пошел в бар «Лысый орел» на углу Калвер и... Где, ты сказал, это находится?
— Прямо рядом с церковью Святого Павла.
— Почему ты пошел именно туда?
— Потому что я знал, там должен быть Джерри.
— Джерри Маклин.
— Да.
— Твой скупщик.
— Да. Я знал, что он уж точно возьмет видеомагнитофон. Поэтому я смогу получить пару флаконов, чтобы успокоиться, понимаете?
— И ты всю дорогу шел пешком, а?
— Ну да, я гулял.
— Идти-то далеко, да еще в такой холод.
— Я люблю, когда холодно.
— И ты пришел туда как раз, когда начался фильм с Джоан Кроуфорд?
— Парой минут раньше. Мы только-только стали спорить о цене, когда фильм начался. Должно быть, я пришел почти ровно в два, как вы думаете? Я хочу сказать, они показывают кино в какой-то определенный час, нет?
— Как правило, да. И вы вдвоем ушли оттуда через пятнадцать минут.
— Ну.
— И еще раз немножко прогулялись. В этот раз до Глиттер-парка. И ты любишь гулять, а?
— Вообще-то говоря, люблю.
— Так что если это все правда...
— О, честное слово, все правда.
— Тогда ты можешь довольно точно доказать, как ты провел время с половины второго до двадцати минут третьего. Маклин и Гейне подтвердят твой рассказ?
— Конечно, если вы не будете запугивать их насчет скупки краденого и продажи наркотиков, они должны подтвердить мой рассказ. Послушайте, я же возвращаюсь назад в тюрягу в любом случае, у меня нет причины врать.
«Кроме, может быть, парочки трупов», — подумал Карелла.
* * *Они нашли Маклина примерно в девять того же вечера.
Он подтвердил все, что сказал Проктор.
Он даже вспомнил название фильма с Джоан Кроуфорд, который шел с двух часов ночи.
И вспомнил: когда Проктор вышел из бара, Маклина пригласили на новогоднюю вечеринку, и он прикинул, успеет ли туда до конца этого часа. А тогда было четверть третьего ночи.
Немного дольше пришлось искать Флетчера Гейнса.
Гейне был негром, жил в районе Дайамондбэк.
Когда наконец они нашли его тем же вечером без пяти десять, он сказал им, что он чист, и спросил, не превышают ли копы полномочий, вылезая за пределы своего участка.
Они успокоили его, сообщив, что не интересуются торговлей наркотиками, на что Гейне отреагировал скептически поднятой бровью. Все, чем они интересовались, так это новогодней ночью. Встречал ли он в новогоднюю ночь человека по имени Мартин Проктор?
Не упоминая времени.
Не упоминая места.
Гейне сказал, что он встречался той ночью с Проктором в Глиттер-парке, но не может припомнить, во сколько это было.
Они попросили его все же припомнить время и лучше бы, немного поточнее. Гейне догадался, что его приятель на чем-то погорел.
Не было смысла врать, потому что он не знал, какое время их интересует.
Поэтому он сказал, что не уверен, сможет ли припомнить время поточнее.
Они пристыдили его и собрались уходить. Он сказал:
— Эй, минуточку, я только что вспомнил. Я глянул тогда на часы, и было двадцать минут третьего, это может вам чем-то помочь?
Они поблагодарили его и поехали прочь — на свой участок.
* * *Посетители в госпиталь допускались с восьми до десяти. Старик лежал в отделении корпуса, который назывался онкологическим. Он лежал здесь с третьего июля, когда врачи обнаружили у него опухоль в печени. Уже чуть больше шести месяцев и уже должен был давно умереть. Рак печени развивается быстро и неотвратимо.
Они навещали его каждый вечер.
Две заботливые дочери.
Приходили немногим позже восьми, уходили из госпиталя чуть после десяти. Прощались друг с другом на автостоянке и разъезжались. Каждая на своей машине. Джойс сейчас водила машину старика. Большой коричневый «мерседес-бенц». И жила одна в большом доме.
Она вернулась в Сиэттл в августе, сразу же после того, как узнала, что старик скоро умрет. Посещала его в госпитале каждый вечер. По ее приходам и уходам можно было проверять часы. Мелисса ездила на старом синем микроавтобусе.
Этот вечер был туманным.
Большая редкость. Туман в Сиэттле. Как в Лондоне, во всех этих фильмах про Джека Потрошителя, или фильмах ужасов про оборотней. Только был не Лондон, а Сиэттл. Если здесь в январе нет туманов, так уж точно идет дождь, выбирайте, ничего другого все равно не будет. В этом городе дождь — тот же туман, только погуще. Если хотите зашибить деньгу в Сиэттле, все, что вам потребуется, — это открыть фабрику по производству зонтов. Но для того, что он должен сделать сегодня вечером, туман — самая подходящая погода.
У него был «смит-и-вессон», 59-я модель. Это 9-миллиметровый автоматический пистолет двойного действия. То же самое, что и 39-я модель, только обойма с увеличенной емкостью — четырнадцать патронов вместо восьми. Вообще-то вы не могли бы их различить: общая длина чуть больше семи дюймов, 4-дюймовый ствол иссиня-черного цвета и рукоятка из отличного ореха. Похож на армейский кольт 45-го калибра. Он купил его на улице за две сотни зеленых. В наши дни на улице можно купить что угодно. Он собирался после того, как использует пистолет сегодня вечером, бросить его в Саунд. Прощай, дорогой! Даже если они его найдут, пушку, купленную на улице, привязать к нему невозможно.
Он отправил пистолет в Сиэттл по почте. Просто послал его с помощью компании по скоростной доставке. Запаковал получше и зашел в частное почтовое отделение. Он сказал девушке, которая взвешивала посылки, что это игрушечный грузовик. Вес вместе с упаковкой четырнадцать килограммов. Она написала на накладной крупными буквами «игрушечный грузовик» и спросила, не хочет ли он застраховать посылку, если она дороже 100 долларов, уже оплаченных страховкой.
