Алексей Макеев - Ледяной свидетель (сборник)
– А может быть, он сам кому-то рассказал? – с надеждой в голосе спросила Олеся, но недобрый взгляд Крячко тут же убил эту надежду.
– Где вы были в то время, когда договаривались о встрече с ним? – спросил Крячко.
– В салоне Ангелины. Это ясновидящая.
– Угу. Вы говорили ей о звонке?
– Я… Нет, не говорила. Я же вообще не знала, что это звонит полковник полиции! Я просто сказала, что появился человек, который может рассказать мне о судьбе Вячеслава. Это мой жених, он пропал, понимаете, и Ангелина взялась помочь. А… – Олеся вдруг прикусила губу. – А почему о нем хотел поговорить со мной полковник полиции? При чем тут полиция?
В других обстоятельствах Станислав Крячко, вероятно, и проявил бы чуткость, но сейчас он просто проговорил:
– Потому что ваш жених найден мертвым. Он был убит почти три месяца назад.
И тут же пожалел о том, что сказал, потому что Олеся вдруг сильно побледнела, отшатнулась, взглянула на Крячко безумными глазами и, опустившись прямо в прихожей на пол, разрыдалась, уронив голову на руки.
– Эй, эй. – Крячко похлопал девушку по плечу. – Ладно, ладно, поднимайся! Валерьянка есть у тебя?
Олеся ничего не ответила на это, продолжая рыдать. При этом била себя в грудь и повторяла, что это она виновата во всем. Крячко топтался рядом, не зная, что делать. Он гораздо лучше ориентировался, когда приходилось иметь дело с физическим противостоянием. При виде же женских слез, а особенно истерик, он попросту терялся.
Продолжая топтаться на месте и говоря какие-то успокаивающие слова, Крячко вдруг различил брошенную Олесей сквозь рыдания фразу:
– Это я его убила! Я! Я все испортила!
– Опа! Интересный расклад. Ну-ка, красавица, поднимайся и поедем со мной. Там все подробно и расскажешь – как убила, когда и почему. Ну, давай, давай, – сгреб он бьющуюся в истерике Олесю, накинул на нее первую попавшуюся на вешалке куртку, помог надеть сапоги и повел к двери.
При этом он был начеку, поскольку остерегался возможной попытки к бегству со стороны Олеси. Ему не раз доводилось присутствовать при симуляции истерик, когда задержанные, усыпив бдительность оперативника, просто сбегали. Но Олеся не пыталась никуда сбежать, и истерика ее, кажется, была настоящей. Она сидела, дрожа, на сиденье рядом с водительским, к которому Крячко на всякий случай приковал ее наручником – больше для того, чтобы она перестала колотить себя руками в грудь.
Ерзая на сиденье и чувствуя себя крайне неуютно, он прибавил газу и на полной скорости помчался к РОВД. Одновременно позвонил Гурову и сообщил, что ждет его там вместе с задержанной Юрьевой.
Гуров же тем временем дождался, когда из кабинета Ангелины вышла, обдав его шлейфом не самых дорогих духов, женщина лет пятидесяти, после чего зашел сам. Ясновидящая была не первой молодости, в жгуче-черном парике, с какими-то жуткими перстнями в пауках и скорпионах, унизывавшими ее полноватые пальцы.
В антураже «кабинета ведуньи» царила гремучая смесь православия, язычества и откровенного оккультизма. Репродукции икон, восковые свечи, зеркала в черных лентах, узелки с какими-то пряными травами, развешанные по углам, пожухлые цветы, огромное блюдо с водой, колода карт, надписи на стенах на непонятном языке… Гурову хватило одного взгляда на все это, чтобы понять, что представляет собой эта «ведунья». Впрочем, он и до визита сюда был уверен, что имеет дело с обыкновенной шарлатанкой, коих пруд пруди как в столице, так и далеко за ее пределами.
– Добрый вечер, добрый вечер, – томным голосом начала Ангелина, следя за Гуровым темно-карими глазами в сеточках глубоких морщин. – Вижу, что привело тебя ко мне, вижу. – И принялась совершать пассы руками перед лицом полковника.
– Неужели? – усмехнулся Гуров, присаживаясь на стул. – Ну, так расскажи!
– Женщину вижу, – уверенно произнесла Ангелина, еще интенсивнее принимаясь водить руками и рискуя задеть Гурова по лицу. – Проблемы у тебя из-за нее. Вижу, что могу решить эту проблему. Беде твоей помочь можно. Всего несколько обрядов провести нужно, несложных, и все будет в порядке.
– Не стоит так утруждаться, – решительно отвел руки ведуньи Лев. – Насчет женщины вы не ошиблись.
– Дорогой мой! – снисходительно усмехнулась Ангелина. – Я никогда не ошибаюсь!
– Вот и отлично. Я, вообще-то, тоже ошибаться не привык, поэтому не сомневаюсь, что вы мне расскажете все об интересующей меня женщине. Зовут ее Олеся Юрьева. И вчера она у вас была.
– Так ты и есть ее жених, что ли? – бросив на Гурова настороженный взгляд, недоверчиво спросила Ангелина.
– А говорите, что никогда не ошибаетесь. Увы, для жениха я староват, – улыбнулся он, – но Олеся меня очень интересует в другом качестве.
– Извини, дорогой, но ничего сообщить тебе не могу, – заявила ведунья. – Тайна это, ты и сам понимать должен. Личная тайна клиента, раскрыть ее не могу. Так что с этим ты ошибся.
– А я вот так не думаю. И чтобы не быть голословным и не тратить время впустую… – Гуров достал из кармана удостоверение и положил перед Ангелиной в раскрытом виде.
Та поджала губы и, подавив вздох, заговорила уже нормальным голосом, без замогильных интонаций:
– У меня все чисто, товарищ полковник. Все налоги плачу, лицензию имею, так что ничего не нарушаю. Можете проверить.
– Непременно, но это и без меня сделают. Меня же по-прежнему интересует Олеся Юрьева. Зачем она к вам приходила, чего хотела, и на чем вы вчера расстались. Можем побеседовать здесь, можем проехать в РОВД – как пожелаете.
– Да чего в РОВД-то? И здесь, чай, неплохо! – Ангелина грузно поднялась со своего кресла, задула все свечи, поморщилась и помахала перед носом рукой, отгоняя дым. Потом подошла к выключателю на стене и включила люстру. Комната сразу лишилась своего колдовского облика, а вся ведическая атрибутика при ярком электрическом освещении стала выглядеть нелепо и неуместно.
– У Олеси жених пропал, – сообщила она. – Она пришла разузнать о его судьбе… Ну, я сказала, что могу помочь.
– А зачем сказали? Вы что, знали, где он и что с ним? Откуда? Только, прошу, не надо рассказывать, что вы это «просто увидели».
– Да ладно! – махнула рукой Ангелина. – Я же подумала, что он просто сбежал от нее к другой бабе. Ну, сами посудите – уехал молодой мужик в Москву и пропал, на невестины звонки не отвечает! Что тут думать-то? Загулял молодец! У меня сколько таких случаев было – не счесть! Все потом возвращались как миленькие, когда деньги заканчивались!
– Понятно. В вашем ремесле главное – умелый психологический подход. Клиенты и понять не успевают, как сами все вам рассказывают.
– Ремесло не хуже других. – Ангелина взяла сигарету и закурила. В комнате сразу стало совсем дымно. – Уж лучше, наверное, чем кондуктором в автобусе. Или на рынке стоять. А другой работы у нас в Орехове после сорока не найдешь. Вот и крутись как знаешь!
Гуров собирался задать следующий вопрос, как послышался звонок во входную дверь. Ведунья поднялась, загасив с легким пшиком сигарету о водную поверхность в блюде, и вышла из комнаты. Дверь в кабинет она закрыла.
Из приемной послышались голоса. Гуров встал и осторожно подошел к двери. Ангелина разговаривала вполголоса с каким-то мужчиной и явно была раздражена.
– Чего ты приперся? Не могу я тебе помочь, вчера еще объяснила! Я тебе сто раз говорила, чтобы не приходил сюда!
Мужчина что-то глухо отвечал, и интонации его были просительными. Но не столько они привлекли внимание Гурова, сколько сам голос. Выждав несколько секунд, чтобы убедиться окончательно, полковник быстро и бесшумно отворил дверь и произнес:
– Добрый вечер!
Ангелина удивленно обернулась, но Гуров не смотрел на нее. Он смотрел поверх опухшего лица мужчины на крупные белые буквы «СОЧИ-2014» на его вязаной шапочке.
Немая сцена длилась совсем недолго. Мужчина, узнав Гурова, сделал шаг назад, потом резко схватил Ангелину в охапку и швырнул вперед, на полковника. Женщина закричала, Гуров успел отклонить корпус в сторону, одновременно подхватывая ее рукой, но она все же упала под тяжестью собственного тела, правда, поддержка Гурова смягчила падение. Она сидела на полу и растирала левую ногу, вдоль которой тянулась широкая ссадина, полученная при ударе об угол тумбочки.
– Пардон, мадам! – Лев ловко перескочил через Ангелину и бросился за мужчиной, который уже скрылся за дверью, захлопнув ее за собой.
Бегал сыщик быстро, а мужчина в шапочке, хоть и был существенно моложе, хорошей физической формой явно не отличался. Уже метров через пятьдесят он начал задыхаться, и вскоре Гуров настиг его, обойдясь без криков и предупредительных выстрелов, молча повалил парня, завел ему руку за спину и в таком положении поднял, пнув несколько раз ногой, после чего повел обратно в салон Ангелины.
Морщась от боли, та смазывала рану на ноге какой-то вонючей смесью из зеленой баночки.
