Николай Леонов - Свинцовый аргумент
Шапито тупо смотрел прямо перед собой.
– Бровь болит, – поморщился он.
– Ничего, – Гуров пристроил во рту сигарету. – В тюрьме тебя залатают, Шапито. А когда выйдешь, будет совсем незаметно. Времени-то сколько пройдет, сам подумай.
– Да, лихо вы меня, полковник...
Мандраж, беспокойство, нервозность – все это осталось позади. Шапито прекрасно понимал, что не в его силах уже каким-либо образом изменить ситуацию в лучшую сторону. Приходилось мириться с суровой действительностью.
– Какой мерой меряете, той и вам отмерено будет, – назидательно заметил Гуров. – Ладно, давай рассказывай. Как же ты, такой осторожный, ухитрился на ровном месте да мордой об асфальт? И в самом деле, не похоже это на тебя, Шапито. Я удивлен.
– Я же говорю. Эти суки просто подставили меня. – Шапито скрипнул зубами. – Как лоха развели. Как мальчишку желторотого.
– Кто? – коротко спросил Гуров.
Шапито вскинул голову и одним глазом посмотрел в лицо полковника. Всем своим видом он намеревался сейчас вызвать сочувствие к собственной персоне, и Гуров понимал это, потому и сохранял бесстрастное, суровое выражение.
– Лев Иванович, – Шапито слегка закусил нижнюю губу. – Я уже сказал вам, мне за чужие грехи платить неохота. Но... Как бы это сказать?.. Если я вам все расскажу, да, все, что знаю, то мне это зачтется? Ну, вроде как явка с повинной? Или чистосердечное?
Гуров отрицательно покачал головой.
– Договориться можно было еще там, – строго произнес он. – На той квартире, куда я пришел просто поболтать с тобой, Шапито. Но с тех пор многое изменилось. Я, знаешь ли, ужасно не люблю, когда в меня стреляют. Особенно всякая шваль вроде тебя. И не прощаю подобного. Ты уж извини, Шапито. Но в одном ты прав. Идти паровозом в деле об убийстве тебе нет никакого резона. Нам нужен тот, кто это убийство совершил. В результате ты пойдешь только как соучастник преступления, соответственно, и на меньший срок. Да что я тебе все это рассказываю, Шапито, ты и сам все прекрасно знаешь. Не маленький уже.
Несколько минут Шапито хранил напряженное молчание, взвешивая все «за» и «против». Гуров не торопил его с решением. Щелкнув зажигалкой, он прикурил сигарету и с наслаждением затянулся. Дождь за окнами стал значительно интенсивнее, и полковнику пришлось включить «дворники».
– Хорошо, – произнес наконец Шапито. – Дело вышло такое, Лев Иванович. Я всегда получал товар через один и тот же канал. Кто им руководит, я не знаю. Но, так или иначе, есть человек, в руках которого сосредоточены все нити этого бизнеса. Вилок именует его не иначе как «шеф» или «наставник». Никогда не звучало ни имени, ни фамилии. Впрочем, меня-то это и не особо волновало.
– А Вилок – это кто? – живо ухватил нить рассказа Гуров.
– Толя Вилков. Прежде я всегда получал товар через него. До тех пор, пока его не посадили. Это было четыре года назад. А недавно он откинулся и вроде как снова вошел в дело, хотя шеф по-прежнему продолжал переправлять мне кокс через нового поставщика. Молодой такой парнишка, я даже кликухи его не знаю. С Вилком всегда все было иначе, а этот... Из него слова не вытащишь. Такое ощущение, будто ему западло со мной разговаривать. Но речь не об этом, полковник. Вся суть этой гребаной истории заключается как раз в Вилкове. – Шапито на мгновение замолчал и поморщился от нахлынувших на него неприятных воспоминаний. Гурову даже показалось, что наркодилера передернуло, но это впечатление вполне могло быть и обманчивым. Полковник слушал задержанного, не перебивая и не торопясь с наводящими вопросами. Шапито находился сейчас в таком состоянии, когда ему самому хотелось выговориться, сбросить с души тяжелый груз.
– Короче, является Вилок ко мне и говорит, что ему нужна моя помощь в одном личном деле. Он так и сказал – в личном. Мента, говорит, надо одного подставить, на которого он по старой памяти зуб имеет. Ничего мокрого вроде как и не предполагалось. Красивая грамотная подстава, хорошо продуманная. Это слова Вилка, полковник. Моя задача в этом деле заключалась в следующем. Я должен был найти тупой молодняк среди своих клиентов-наркошей. Несколько пацанов и одну девку. Я нашел. Рядом со мной постоянно крутился такой недалекий контингент. И девка тоже удачно подвернулась. А потом в назначенный день и час все было сделано по тому плану, который предложил Вилок. Девка познакомилась с ментом по дороге из магазина. Затем мои пацаны инсценировали нападение на нее. Все было разыграно как по нотам. Мент не смог не вмешаться в ситуацию, он ринулся заступаться за даму, как истинный джентльмен, и... Надо признать, он весьма лихо раскидал в том дворике четырех обдолбанных придурков. Но главная цель была достигнута. Телка вроде как пострадала в момент нападения на нее, и он пригласил ее к себе. На хате она должна была предложить ему выпить и незаметно подсыпать в спиртное какую-то дрянь, тоже выданную мне Вилком. И здесь тоже все прошло гладко. Натаха, так звали телку, хотя вы, наверное, это уже знаете, полковник, отлично справилась с поставленными перед ней задачами. Когда мужик вырубился, она впустила Вилка в квартиру, – Шапито снова замолчал, и на этот раз пауза была значительно длиннее предыдущей. – На этом, собственно говоря, все и должно было закончиться. Так он, во всяком случае, говорил. Вилок должен был отпустить девку, а сам что-то там такое инсценировать, что нас уже не касалось... Но он ее убил.
– Так это сделал Вилков?
Данный вопрос был для Гурова первостепенным. Наличие реального убийцы Натальи Пискуновой само по себе являлось самым лучшим и безупречным алиби для Станислава Крячко. Наличие убийцы, подтвержденное показаниями одного из его близких подельников, фактически косвенного соучастника преступления. Мозаика начинала выстраиваться в нужном порядке. Для полноты картины не хватало буквально двух-трех звеньев, одним из которых был сам Анатолий Вилков, имя и фамилию которого Гуров слышал впервые. Он был уверен, что прежде никогда в жизни не сталкивался с этим человеком. Какое же тогда, черт возьми, он может иметь отношение к Стасу?
– Да, это он, – отдельные капельки крови уже срывались с квадратного выступающего подбородка Шапито и падали на его потертый свитерок. – Причем, я повторяю вам, Лев Иванович, изначально не было такой договоренности. Я бы в жизни не связался с мокрухой.
– Это я уже слышал, – сделав напоследок несколько энергичных затяжек, полковник швырнул окурок за окно и выжал сцепление. «Пежо» наконец тронулся с места. – Где сейчас Вилков?
– О-о, – Шапито поджал губы, и это заставило Гурова недовольно покоситься в его сторону. – А вот это проблемка, полковник. Серьезная проблемка. Когда я понял, что меня наглым образом подставили...
Пока они ехали в управление, задержанный наркодилер красочно и подробно описал Гурову все, что произошло с ним после бегства с той квартиры, где между ними случилась злополучная перестрелка. О визите Вилкова, о его предложении, о том, как Шапито отказался от него, и что за этим последовало. Смерть Михея, ранение Вилка, бегство самого Шапито... С каждой услышанной фразой Гуров мрачнел все больше и больше. Наметившаяся было ниточка безжалостно обрывалась, требовалось срочно принимать какое-то новое и свежее решение, но пока полковник не видел никаких конкретных вариантов действий.
– Ладно, – устало произнес он, когда «Пежо» въехал на стоянку перед зданием управления, а Шапито завершил душещипательную историю событий последних дней. – Сейчас мы с тобой запротоколируем все, что ты сказал. Официально, на бумагу. А дальше... Дальше будет видно. Выходи.
Шапито первым покорно выбрался из салона и остановился в ожидании Гурова. Полковник запер автомобиль. Непродолжительный дождь пошел на убыль, но продолжал моросить, держа столичных обывателей, что называется, в напряжении. Это был только первый этап, прелюдия к настоящей грозе. Об этом явственно свидетельствовало небо, затянутое черными, мрачными тучами.
– А ты уверен, что Вилков действительно имел личную неприязнь к человеку, которого подставил под совершенное им убийство? – спросил Гуров, придерживая Шапито за локоть, когда они шли в направлении парадного входа.
– Что вы имеете в виду? – не понял тот.
– Он мог получить приказ на это от вашего таинственного шефа. Разве не так?
– Ну, – Шапито на мгновение задумался. – Теоретически это, конечно, возможно. Но лично я думаю, что со стороны шефа было высказано не более чем одобрение планируемой акции, но никак не приказ.
– С чего такая уверенность?
– Чутье, – туманно ответил наркодилер, и на его губах обозначилась демоническая ухмылочка.
Гуров не стал с ним спорить. Мысли полковника уже текли в ином направлении. Оставив Шапито на попечении двух оперативников до своего возвращения, Гуров прямиком направился в генеральский кабинет.
Петр Николаевич стоял спиной к двери, заботливо и самозабвенно поливая цветочки на подоконнике. По стеклам сползали вниз одинокие струйки дождя, но генерал, кажется, не придавал в этот момент никакого значения непогоде. Гуров без приглашения пересек кабинет и опустился в кресло. Орлов не обернулся. Секретарша Верочка и так уже доложила ему, кто пожаловал с визитом.
