Николай Леонов - Черные хирурги

– А конкретнее?

– Завтра конкретнее и поговорим, – почти простонал Казанцев. – Права не забудь.

Гуров не стал больше мучить страдающего человека расспросами. Выйдя на улицу, представил, как сейчас будет давиться в общественном транспорте, и решил идти пешком. Минут тридцать, но зато по свежему воздуху – если держаться под деревьями, а не идти по самому солнцепеку.

Если утром Гуров просто обильно потел, то после таблеток Казанцева вода из него хлынула так обильно, что мокрыми стали даже трусы. «Значит, дослужился я до повышения, – думал Гуров, поминутно вытирая лоб и глаза, которые заливал пот. – Интересно, что они собираются мне доверить?» Если и дела исключительно завхоза, то будет возможность общаться с большим числом людей. Это уже доступ к информации. Тут уже можно что-то спланировать. Нужна цепочка. Точнее, кончик цепочки, за который можно ухватиться. Таким кончиком может быть, например, факт вывоза вырезанных внутренних органов. Какая машина, каким маршрутом, кто повез. Потом куда, кому. И так далее, и так далее. Главное, чтобы он не был привязан ко двору, как раньше. У завхоза, например, всегда есть дела за пределами Реабилитационного центра.

Гуров пришел домой и с небольшим перерывом выпил три большие кружки горячего крепкого чая с лимоном. Затем быстро собрал вещи и отправился в соседнюю баню, где была хорошая парная. Три часа он отпаривался, выходил отдышаться и снова шел в парную. Когда наконец до скрипа кожи чистый и похудевший килограмма на три Гуров отправился домой, самочувствие его было почти уже нормальным. Теперь ему зверски хотелось есть, а потом завалиться на диван и проспать весь день. Потом встать, поесть и снова завалиться…

Ровно в девять ноль-ноль Гуров постучался в дверь кабинета Казанцева. Рыжий сидел свежий и бодрый и, что-то мурлыкая себе под нос, лихо подписывал бумаги. Увидев Гурова, кивнул на стул:

– Садись, Андреич, я сейчас.

Наконец с бумагами было покончено. Казанцев сложил стопку, хотел было встать, но, глянув на часы, передумал.

– Времени у нас мало, поэтому сразу к делу. Предлагаю тебе работу офицера для особых поручений. Вопросов не задавать, делать все четко и по инструкции. Права взял?

– Взял, – кивнул Гуров. – Но два вопроса все же задать придется: что за должность и какая зарплата?

– Пока двадцатка, а там посмотрим. Только почему тебя должность интересует? Ты ведь и на дворника был согласен.

– Я был пока согласен на дворника, – возразил Гуров. – Я не говорил, что всю жизнь собираюсь им работать. Известный певец Сергей Пенкин тоже с дворника начинал, а попутно своего добивался. И добился.

– Не спеши, Андреич, – понизив для значимости голос, посоветовал Казанцев. – Все у тебя будет, дай только срок. Ты начни в нашей команде работать, а там мы тебя, если хочешь, хоть директором запишем, хоть президентом корпорации. И доходы будут соответствующие.

– Ладно. Верю. Жду приказаний, босс.

– Вот и ладушки, – скупо улыбнулся Казанцев, вставая из-за стола. – Пошли?

Гурову последнее слово показалось произнесенным точь-в-точь как начальником гестапо Мюллером нашему разведчику Штирлицу в небезызвестном фильме. Тогда группенфюрер СС, добродушно улыбаясь, повел Штирлица в подвал, в камеру. С пыточными приспособлениями, между прочим.

Однако Казанцев вывел Гурова во двор через центральный вход. Свернув направо, он подошел к белому «Хёндай Акцент» с частными номерами.

– Это твои колеса, твой инструмент. Вот документы на машину, – полез в нагрудный карман рубашки Казанцев, – и доверенность на право управления. Держи ключи.

– Шоферить, значит? – хмыкнул Гуров.

– Бери выше. Ты будешь сопровождать и передавать ценные грузы. Документацию, всякие медицинские препараты… Что такое ноу-хау, знаешь?

Лев кивнул. Он знал, что такое ноу-хау, и такой удачи не ожидал. Неужели ему доверят перевозку органов? А почему бы и нет? Человек в городе чужой, хотя и отсюда родом. Никого знакомых, никакой родни. В деньгах опять же нуждается. Человек серьезный, с амбициями. А еще выяснилось, что Андреич не гнушается и некоторым нарушением закона, если это сулит выгоду. Они не знают точно, насколько он готов преступить закон, поэтому будут тщательно скрывать характер груза. А в том, что на хозяина, который хорошо платит и готов платить больше, Андреич будет пахать на совесть, эти ребята убедились. Так что все закономерно. Но глядеть они за ним будут ох как внимательно, пока не убедятся, что можно доверять на сто десять процентов.

Все время, пока Казанцев распинался по поводу охраны интеллектуальной собственности и происков всяких конкурентов, Гуров старательно и солидно кивал головой. Даже старался изображать на лице некое подобие восторга и громадного удовольствия, что ему так доверяют и такое поручают. Оценили, в команду взяли серьезные люди; ох, как он будет стараться!

– Ну, садись, – предложил наконец Казанцев, закончив свою лекцию. – Посмотрим, как ты с машиной управляешься.

Гуров уселся за руль, отрегулировал сиденье, зеркала и завел двигатель.

– Куда едем? – деловито поинтересовался он.

– Выезжай со двора. Покатаемся.

Гуров включил скорость, развернул машину и выехал за ворота. Привычно лавируя в потоке машин, которых в Саратове было не в пример меньше, чем в Москве, он решил сделать круг по соседним улицам, показывая, что водит машину он хорошо. Неожиданно Казанцев скомандовал:

– Давай в сторону аэропорта. Дорогу знаешь?

– Ну-у… через Сенной рынок, Пугачевский поселок…

– Давно ты по Саратову на машине не ездил, – хмыкнул Казанцев. – Давай короче. Езжай по Горького до конца, а потом через Соколову гору. Так короче и машин меньше. Дальше я покажу, где сворачивать.

Гуров подумал, что он очень удачно не успел досконально изучить город. Для человека, который много лет в нем не был и столько же не ездил по нему на машине, вполне нормально путаться в улицах, не помнить, где одностороннее движение.

К аэропорту выехали неожиданно. Гуров тут же притормозил и вопросительно глянул на босса.

– Вон туда, к служебной стоянке, – ткнул пальцем Казанцев.

– Там знак!

– Со мной можно, – усмехнулся рыжий.

Гуров послушно въехал под знак и прижал машину к бордюру и боковой двери. Подумав немного, заглушил двигатель. Казанцев молча курил в окно и глядел через прутья забора в сторону летного поля. Дверь рядом с машиной открылась, и появился человек в голубой рубашке с погончиками летного состава. Он увидел за рулем незнакомого человека и настороженно остановился на полпути.

– Пошли, – коротко сказал рыжий и полез из машины.

Он подвел Гурова к летчику, но руки не подал. Собственно, руки не подал и молодой летчик.

– Тебя будет встречать он, – кивнул на летчика Казанцев. – Если другой, то я предупрежу. Оставляешь ключи в машине и идешь пить кофе на второй этаж. Через пятнадцать минут возвращаешься и едешь назад. Понял?

Гуров кивнул, стоя в ожидании дальнейших инструкций.

– А раз понял, то иди, – с нажимом сказал рыжий.

«Покататься, значит, – ухмыльнулся про себя сыщик. – Конспираторы! Оказывается, я выполнил первое задание. Ну, ну! Я человек дисциплинированный. Даже подглядывать не буду. Я его сфотографирую, а портрет ляжет в мою коллекцию вместе с вашими рожами». Хитрые противосолнечные очки у Гурова появились две недели назад. Обошлись они очень дорого. Точнее, не сами очки. Просто массивная под черепаховую кость оправа, темные стекла. Хитрым было миниатюрное цифровое приспособление, которое достал (или собрал) все тот же компьютерщик, который не гнушался преступать закон и которого Гуров прикормил своими заказами. Этот талантливый парень считал Льва матерым преступником и немного побаивался. Приспособление крепилось на внутреннюю часть оправы очков и делало снимок через стекло. Нажатие на спуск аппарата происходило движением, которым обычно многие люди поправляют очки. Удалялось устройство на раз, и очки снова становились очками.

Гуров добросовестно выпил чашку кофе на втором этаже в кофейном автомате. Убедился, что прошло ровно четырнадцать минут, и поспешил к машине. Он намеревался демонстрировать скрупулезное выполнение инструкций. Пятнадцать минут – значит, ровно пятнадцать.

В полном молчании вернулись в центр. Казанцев велел пока отдыхать и ушел к себе. Потом уехал на своей машине. Вернулся он часа через два и сразу стал искать Гурова. Теперь они поехали на железнодорожный вокзал, и наверняка порожняком – для ознакомления с маршрутом и контактным лицом. Гуров мог голову дать на отсечение, что к его машине никто не подходил и ничего в нее не клал. Если, конечно, еще утром в нее не положили два контейнера: один для отправки в аэропорт, другой – на железнодорожный вокзал.

Здесь все повторилось. Снова приказ ехать под знак через привокзальную площадь. Остановившему машину инспектору ГИБДД Казанцев сказал, что им нужно проехать на грузовой двор. Их легко пропустили.