Фридрих Незнанский - Неделя длинных ножей
— Не знаю… Попробую, конечно… — замялся Игорь. — Но ты бы слышал, как он мне ответил, когда я сказал, что он сейчас убьет человека. Он меня тут же поправил, буквально скрежеща зубами: подонка! И мол ему еще заплатят за это удовольствие. Я понимаю, мое субъективное мнение к делу не подошьешь… Но может быть, это просто совпало по времени, и этот взрыв произошел в другом месте, где Павла не было. Это могло быть другое убийство? Совпавшее по времени?
— Тогда речь может идти о двух заказных убийствах, — напомнил Турецкий. — Произошедших одновременно. Первое — покушение на Цивилло. Я спрашиваю: где тогда второе, анонсированное твоим Павлом, в котором тот участвовал вместе со своим приятелем Дорониным? Мы бы о нем тоже знали. Даже о неудачной попытке. Но ведь его нет! А покушение на такого типа, как этот банкир, может быть только заказным, как ты понимаешь.
— Ну да, заказное всегда громкое… — согласился Игорь.
— Значит, скорее всего, это то самое покушение на Братиславской, восемь, о котором звонил тебе Павел, — заключил Турецкий. — И где нашли пистолет, объявленный в розыск, некогда принадлежавший его корешу Доронину.
— Да уж… — развел руками Игорь. — Против твоей логики не попрешь.
— Итак, ровно через минуту после звонка тебе о предстоящем убийстве, кто-то, возможно, Доронин, бросил на балкон банкира Цивилло гранату, отчего погибли его внучка, жена и няня, — кивнул на экран Турецкий. — А сам Цивилло и его зять в реанимации с черепно-мозговыми травмами.
— Выходит, три женщины из этой семьи погибли, а мужики пока живы, — сказал Денис. — Только дочь уцелела… Некачественная работа для киллера высшей категории, скажем прямо. Мне тут одно непонятно, если честно… — он взял пульт видеомагнитофона и отмотал немного назад. — Как оказался здесь, на месте взрыва, наш доблестный подполковник Демидов? — Он остановил кадр, где действие происходило возле дома и было видно разбитую коляску и погибшую няню. — Или человек, очень на него похожий… Видите, вот он в толпе, а вот здесь на всех орет и всех расталкивает?
— Хотя это не его округ, — согласился Турецкий. — И в это время он должен быть по месту службы в другом конце Москвы. А не на Братиславской.
— Обращаю твое внимание на время записи, — продолжал Денис. — Всего-то несколько минут прошло после взрыва, верно? Местная милиция еще не появилась, а он уже здесь.
— Случайно проходил мимо… — хмыкнул Турецкий. — Бывает. А ты глазастый.
— Спасибо, гражданин начальник. Не забудьте учесть при выставлении оценки за прохождение практики под вашим началом… — скромно потупился Денис и отключил видеомагнитофон и телевизор. — Многовато в этой истории странностей, не кажется?
— Я бы еще вспомнил насчет замены цели, о чем наш убивец докладывал тебе. — Турецкий обратился к Володину. — Он ведь говорил тебе что-то подобное, когда мы были у вас в гостях?
— Да. Только мы тогда не придали этому значения…
— Это ты не придал значения, — уточнил Турецкий. — Мне по должности положено придавать значение любым фактам, которые так или иначе могут относиться к делу.
— Но тогда ты был уверен, что он просто вводил меня и, значит, тебя в заблуждение? — пожал плечами Игорь.
— Теперь я так не думаю… — покачал головой Турецкий. — Зачем ему это нужно, если с самого начала втянул тебя в эту историю, чтобы подстраховаться? И позвонил, напомнил о себе перед самой акцией, наверняка зная, что его прослушивают заказчики. Значит, жить ему очень хочется. Как и всякому убийце.
— Не знаю. У меня до сих пор не проходит ощущение, что меня держат за болвана и используют в какой-то сложной, многофигурной и многоходовой игре, — ответил Игорь.
— Не у тебя одного… — махнул рукой Денис. — Кстати, он с тех пор больше тебе не звонил? Никаких странных звонков не было?
— Нет… — развел руками Игорь. — Может, еще позвонит.
— Мобильная связь, конечно, делает успехи, но вы уверены, что он сможет с того света дозвониться? — спросил Турецкий.
— Думаешь, он уже там? — озабоченно спросил, указав на потолок, Денис. — Вместе с Дорониным? А менты просто забыли нам доложить?
— В их интересах тело Павла как следует спрятать, чтобы он числился просто пропавшим без вести, а не ликвидированным. Тогда у Игоря не будет повода поднимать лишний шум, — сказал Турецкий. — Они там все тонкие психологи.
— А если я шум подниму, они меня тоже могут точно так же бесследно ликвидировать? — тихо вздохнул Игорь.
— Игорь, тебе лучше уехать… — сказал Денис после паузы. — Со всей семьей. Есть куда?
— Я о другом сейчас подумал… — Игорь кивнул в сторону экрана. — Если Павел хочет уцелеть с моей помощью, зачем он устроил эту мерзкую бойню?
— Ну уж не за тем, чтобы оттолкнуть тебя, своего гаранта… — задумчиво сказал Турецкий.
— А вам не кажется, что это кто-то другой очень захотел, чтобы ты, Игорек, разочаровался в романтических свойствах народного мстителя, убившего грудного ребенка? — задумчиво спросил Денис. — И, кажется, он почти этого добился, раз мы эту тему горячо обсуждаем…
— А как иначе я могу теперь его воспринимать? — спросил Игорь.
— Денис прав. Я бы на твоем месте не спешил, — покачал головой Турецкий. — Ты, Игорь, как и положено писателю и журналисту, везде и во всем ищешь экзистенциалистские резоны. Я не говорю, что такого не может быть.
— Скажем так… Версия в порядке бреда. Павел стрелял в Цивилло… — предположил Денис. — И промахнулся. Хоть он и классный стрелок.
— И тогда Доронин бросил туда гранату? — спросил Турецкий. — Чтобы устроить эту неприглядную мясорубку? И для острастки пальнул туда из своего «стечкина». Что-то не верится. Повесили на него многовато… Медицинскую экспертизу мы еще не видели, но я звонил в лабораторию и мне сказали однозначно: пулевых ранений ни у кого из жертв не было. Поэтому не будем гадать. Не удивлюсь, если окажется, что вообще никто не стрелял. Впрочем, у нас пока слишком мало фактов.
— Больше недоумений, — поддакнул Денис. — Вроде того, как там вдруг оказался подполковник Демидов.
Раздался новый телефонный звонок, и Турецкий взял трубку.
— Что?! — он так и сел, услышав сообщение. — Он здесь?! Конечно, ведите… Да, прямо сейчас, немедленно!
И ошалевшими глазами уставился на Игоря и Дениса.
— Ничего не понимаю! Вот уж действительно новость! Доронин сам явился сюда, к нам, в Генпрокуратуру! А его который день ловят по всей Москве…
— Значит, так ловят, — сказал Игорь. — Может, это чей-то розыгрыш?
— Да нет, его только что задержала охрана, когда он сам хотел пройти к нам. Говорят, вдрызг пьяный и требует, чтобы его пропустили ко мне на допрос! Да, и сдал пистолет, велев его вернуть подполковнику Демидову… Вы что-нибудь понимаете?
— Эх, не видать моему дяде поста замминистра… — покрутил головой Денис. — Дон опять сбежал от милиции, как слон из цирка.
— На самом деле он сбежал от меня… — озабоченно заметил Турецкий. — Интересно только, по какому случаю он напился?
— Наверно, для храбрости, — сказал Денис.
— Сейчас мы все узнаем… — сурово сказал Турецкий. — Его уже ведут к нам… Тебе бы, кстати, лучше уйти, — сказал он Игорю.
— Александр Борисович, — прижал тот руки к груди. — Не в службу, а в дружбу! Позволь только взглянуть на этого монстра! Не корысти журналистской для, а ради спокойствия моей единокровной супруги Галины! Он ей до сих пор по ночам снится… Не спит совсем, такой у него был жуткий, как она утверждает, бешеный взгляд…
— Не положено, — нахмурился Турецкий, суровея еще больше, — чтобы при допросе присутствовал посторонний…
— Это я-то посторонний? — возмутился Игорь. — Я, который только что дал вам столько эксклюзивной информации первостепенной важности? Я, конечно, могу уступить грубой силе, особенно если меня очень попросят… А Денис остается, ему можно?
— Мне — нужно! — сказал Денис. — Это для вас, щелкоперов, сенсация — хлеб насущный, а для нас, тех, кто эти сенсации делает, грязная и тяжелая работа!
— Ладно вам! — остановил его Турецкий. — Спасибо, Игорь, за информацию, но… лучше в другой раз. Мы сейчас должны его допросить, а он вполне может потребовать адвоката. И любой адвокат спросит: а что здесь делает посторонний, пусть даже известный журналист?
— Александр Борисыч, я все понимаю, но какой, к черту, может быть допрос, если Дон, как ты говоришь, в дупель пьяный? — вполголоса спросил Денис, сочувственно глядя на огорошенного Игоря. — Мы ушам не поверили, когда услыхали, и потому хотим посмотреть на Доронина своими глазами. Вот и писателю нашему нужен его реальный образ… Вернее, образина. Полюбуемся все вместе на этого Дона, составим протокол, запишем: сдал, принял, и отправим…
Он запнулся.
