Легавые. Ружье. Загадка Глухого - Эван Хантер
— А что?
— А то, что здесь воняет черт знает как! — сказал Мейер.
— Здесь и до нас воняло, — поставил его на место первый маляр.
В общем-то, маляр был прав. Презрительно хмыкнув, Мейер повернулся спиной к работягам и попытался найти папку с отчетами за прошлую неделю. Папка как сквозь землю провалилась. .
Многое в этой жизни раздражало Мейера Мейера, но беспорядок просто выводил его из себя. Сейчас в комнате следственного отдела был страшный хаос. На полу, столах, шкафах, подоконниках, холодильнике и всех прочих предметах стояли, валялись, лежали стремянки, газеты, мешковина, банки с краской — и полупустые, и еще непочатые, кисти — засохшие и новенькие, склянки со скипидаром, палочки для размешивания краски, дощечки с образцами колера (все светло-зеленые), малярные валики, рабочая одежда и просто грязные тряпки. Вчера один из маляров чуть было не накрыл мешковиной детектива Энди Паркера, который, закинув ноги на выдвинутый ящик стола, дремал по своему обыкновению. Посреди этого безумия, словно статуя, олицетворяющая безграничное терпение, возвышался Мейер Мейер — крепкий, коренастый человек с голубыми глазами и совершенно лысой головой, макушка которой была в светло-зеленых крапинках, о чем ее обладатель и не подозревал. Круглое лицо Мейера выражало страдание, плечи устало поникли. Похоже, он не мог взять в толк, куда его занесло. Кошмар, думал он.
В это мгновение снова зазвонил телефон.
Мейер стоял возле стола Стива Кареллы, накрытого мешковиной. Он сунул руку под ткань, пытаясь нащупать телефон, не нащупав и вынув руку, обнаружил на рукаве светло-зеленую кляксу. Чертыхнувшись, он ринулся через всю комнату к своему столу и снял трубку.
— Восемьдесят седьмой участок. Детектив Мейер.
— Если завтра до двенадцати часов я не получу пять тысяч долларов, будет застрелен смотритель парков Каупер, — услышал он мужской голос. — Подробности позже.
— Что-что? — не понял Мейер.
Но его собеседник дал отбой.
Мейер посмотрел на часы. Было 16.15.
Как только в половине пятого детектив Стив Карелла появился в следственном отделе, его попросили зайти к лейтенанту Бирнсу. Тот сидел за письменным столом, курил сигару и выглядел настоящим хозяином своего кабинета с двумя окнами (каковым, собственно, и являлся). Бирнс был в сером костюме (чуть темнее, чем его седеющие волосы), в черном с золотом галстуке и белой рубашке (с крошечным светло-зеленым пятнышком на левой манжете). Он спросил Кареллу, не хочет ли тот кофе, позвонил в канцелярию Мисколо и велел принести еще чашечку. После этого он попросил Мейера еще раз рассказать о телефонном звонке. Мейер вкратце повторил' сной разговор с незнакомцем.
— Дела… — протянул Карелла.
— Это точно. .
— Что скажешь, Стив? — спросил Бирнс.
Карелла примостился на краю большого обшарпанного письменного стола. Выглядел он как последний оборванец. С наступлением темноты ему предстояла операция. Подыскав подходящий переулок, подворотню или парадное, Карелла собирался залечь там и, благоухая винным пе- |Н*гаром, ждать, не захочет ли кто-нибудь его подпалить, /(не недели назад какие-то остряки подожгли на улице пьяницу, а еще через неделю второй бездомный стал растопкой для костра и сгорел дотла. Теперь Карелла проводил вечера в подворотнях, прикидываясь пьяным и надеясь, что кто-то попробует подпалить и его. Он нс брился три дня. На щеках появилась щетина того же цвета, что и каштановая шевелюра. Но росла она клоками, придавая лицу странную незавершенность — что- то вроде портрета, сработанного сильно торопившимся художником.
Его карие глаза (он считал их проницательными) сейчас казались тусклыми и унылыми, возможно, из-за пятнистой щетины и толстого слоя грязи на лице. Через лоб ц переносицу тянулся свежий шрам — умело наложенный грим создавал впечатление запекшейся крови и нагноившейся раны. Казалось даже, что по нему ползают нши. При виде Кареллы Бирнсу стало слегка не по себе. Примерно то же чувствовали _и сыщики, собравшиеся в кабинете лейтенанта. Прежде чем ответить на вопрос Бирнса, Карелла вынул из кармана носовой платок, явно подобранный на помойке, и громко высморкался. Перевоплощение — дело полезное, подумал лейтенант, но не до такой же степени. Карелла спрятал платок в карман и спросил:
— Он хотел поговорить с кем-то конкретно?
— Нет, я назвал себя, и он сразу выдал свой текст.
— Псих? — предположил Карелла. -
— Может быть. -
— Почему он позвонил именно нам? — спросил Бирнс.
В самом деле, почему? Допустим, это не псих и он действительно намерен убить смотрителя парков, если до завтра ему не заплатят пять тысяч; тогда с какой стати ему звонить именно в 87-й участок? В городе хватало участков, где сейчас не красили стен и где работали детективы, ни в чем не уступавшие молодцам лейтенанта Бирнса. Все сыщики в городе знали смотрителя парков не хуже, чем люди Бирнса. Почему же он позвонил именно сюда? '
Каверзный вопрос. Ответ на него требовал времени. В этот момент вошел Мисколо с чашкой кофе. Он спросил, не хочет ли Карелла принять душ, и снова поспешил в свою канцелярию. Карелла взял чашку заскорузлой от грязи рукой, поднес ее к потрескавшимся, обветренным губам и спросил:
— Мы когда-нибудь имели дело с Каупером?
— В каком смысле? — не понял Бирнс.
— Контакты, встречи…
— Вроде бы нет. Однажды он выступал перед нами, но в зале тогда собрались чуть ли не все детективы города.
— Стало быть, псих? — снова предположил Карелла.
— Может быть, — уклончиво ответил Мейер.
— Судя по голосу, это не подросток?
— Нет, взрослый.
— Он не сообщил, когда будет звонить еще?
— Нет. Только сказал: «Подробности позже».
— Он не говорил, когда и как ему должны доставить деньги?
— Нет.
— И не объяснил, где их следует оставить?
— Нет.
— Может, он, думает, что мы скинемся по тысчонке? — предположил Карелла.
— Пять тысяч — всего на пятьсот пятьдесят долларов меньше, чем я зарабатываю за год, — прикинул Мейер.
— Оно, конечно, так, но я думаю, что он знает, какие щедрые у нас ребята.
— Скорее всего, он псих, — сказал Мейер. — Мне не нравится только одно.
— Что же?
— Он сказал: «Будет застрелен». Когда а слышу такое, меня начинает колотить.
— Я тебя понимаю, — сказал Карелла. — Но делать нечего. Придется ждать, когда он позвонит еще. Кто заступает нам на смену? *
— Клинг и Хейвз. Они будут часов в пять.
— А кто еще?
— Уиллис и Браун. Они придут прямо на место.
— Кого мы пасем?
— Угонщиков машин. На Калвер и Второй авеню.
— Значит, по-твоему, Мейер, это псих?
— Может быть. Поживем — увидим.
— Будем сообщать Кауперу?
— Зачем? — спросил Карелла. — Не стоит подымать шум раньше времени. А вдруг это действительно псих?
— Ладно, — сказал Бирнс. Он взглянул на часы, подошел к вешалке