Нина просто запуталась - Марина Копытина

– Даже не пытайся кричать, все равно тебя никто не услышит. Мы находимся около озера, в пятидесяти километрах от ближайших соседей. Это мой дом, и если ты будешь хорошо себя вести, когда-нибудь я проведу тебе экскурсию по нему.

– Зачем я здесь?

– Во-первых, ты знаешь о том, что я убила Ника Кейва. В мои планы не входило попадать в тюрьму. Во-вторых, ты мне нравишься.

– Ты так поступаешь со всеми, кто тебе нравится?

– Так – только с тобой. Мне помогал Эдди. Плюс недюжинная удача.

– Эдди, который умер?

– Эдди, который живет во мне. Он не умер. Но я вижу его, и он помогает мне мириться с собой. Что-то пошло не так, Роберт. В моем сознании. Когда-то давно мне требовался психотерапевт. Когда-то, когда еще можно было что-то исправить.

– Ты и сейчас можешь все исправить. Отпусти меня, и я помогу тебе.

– Нет, Роберт. Я не могу этого сделать, как же ты не понимаешь! Я влюбилась в тебя, как девчонка, и пока я чувствую это, я живу. Ты мне нужен для того, чтобы я жила. У меня давно нет никаких эмоций, кроме этой. Я не чувствую боли, я не чувствую радости.

– Думаю, Нина, все началось в детстве. Та собака – первый звоночек. Это началось задолго до того, как ты узнала что такое любовь.

– Откуда тебе знать?

– Ты психопатка, и скорее всего, ты такой родилась.

– Нет, я сама себя сделала такой!

Нина разозлилась и пнула тарелку, стоявшую на полу. Та разбилась. Роберт вздрогнул. Она едва заметно сделала свой коронный жест, и ее лицо преобразилось, как будто она надела маску.

– Я спокойна, – сказала она едва слышно и принялась собирать осколки.

– Как долго я буду здесь находиться?

– Пока я не начну в тебе разочаровываться. В твоих интересах поддерживать во мне симпатию к своей персоне.

– А дальше?

– А дальше – один выход.

Она начала подниматься по лестнице.

– Нет, не уходи!

– Почему?

– Я не хочу сидеть в темноте! Я схожу здесь с ума.

– Явно не больше, чем я, да?

Она закрыла за собой дверь, оставив Роберта один на один со своими видениями.

2

Роберт совсем потерял счет времени. Кажется, она вернулась только ночью, чтобы развязать его. Она тогда сказала, что пора ложиться спать. Он не понимал, сколько и когда он спит и что из его видений сон, а что реальность. Ему казалось, что он постоянно слышит шаги наверху, иногда это один человек, а иногда целая толпа. Ему снилось, что она пришла, и они в темноте занялись любовью, но он не понимал, было ли это на самом деле. Он совсем обессилел.

Только по приемам пищи он мог ориентироваться. Когда она принесла поднос с овсянкой, он предположил, что сейчас, должно быть, утро.

Она всегда заставала его врасплох своим посещением. Роберт жил на грани реальности и сна и, удивительно для себя, даже не пытался сбежать. Он искренне хотел ей помочь, и у него уже почти появился план.

Утром, помимо завтрака, она принесла ему чистую одежду. Она отвернулась, когда он переодевался.

– Ты знаешь, что твой брат мертв? – Он понимал, что это не очень удачная тема для разговора, но почему-то начал с нее.

– Алекс Коул?

– Значит, знала. Это все тоже ты сделала?

– Да. Я подкинула ему в карман бумажку с планом побега. Из-за нее началась драка.

– Он был отравлен.

– Да. Ты же помнишь моих букашек?

– Где ты их взяла?

– В Ботсване.

– Специально туда ездила?

– Нет, так получилось. Стечение обстоятельств.

– Нина, я не могу больше здесь находиться. Тут темно и сыро. Я, кажется, начинаю заболевать. – Он изобразил кашель.

– Я куплю тебе таблетки.

– Я начинаю путаться в мыслях. Я вижу всякие вещи.

– Роберт, перестань. Отсюда один выход, и тебя он не устроит. – Она навела на него пистолет. – Ты знал моего брата. Знал, на что он способен. Думаю, теперь ты знаешь, на что способна его сестра.

Она снова отвернулась от него, и сейчас был лучший момент для побега. Он неслышно подошел к ней, намереваясь огреть ее по голове и выхватить оружие, но под рукой был только поднос с тарелкой. Он замер с ним в руках, когда она повернулась, и весь завтрак упал на пол.

– Что ты наделал, Роберт? – Она была зла. Он никогда не видел ее такой злой, как будто очередная ее маска теперь была снята. – Ты что, хотел на меня напасть?

Он молча кивнул.

– Оставайся теперь без завтрака. И без обеда, потому что сегодня я еду по делам. Придется тебе немного поголодать.

– По каким делам?

– Так я тебе и сказала.

– Ты знаешь, что у тебя на самом деле есть эмоции?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты только что сильно разозлилась.

– Но я ничего не чувствовала.

– Я видел злость.

– Не знаю, о чем ты. Может, тебе показалось?

Он больше не хотел ее злить, в гневе она выглядела чудовищно. Он тоскливо вздохнул и принялся собирать остатки еды с пола.

– Я сама, – снова приказала она.

Он отошел от нее не несколько метров, она краем глаза следила за ним.

– Я хотел бы тебе помочь, Нина, – начал он.

– Как?

– Мы можем провести сеансы регрессии.

– Это все та чепуха, которой пичкали тебя на учебе?

– Между прочим, мы узнали с помощью нее кое-что о твоем прошлом.

– Знаешь, а было даже здорово. – Внезапно ее лицо прояснилось. – Я как будто пережила тот день заново.

– А что бы ты сделала, если бы у тебя был шанс все исправить?

– Я бы ничего не стала исправлять. Мне нравится прошлое. Оно помогает не делать ошибок в будущем. Я бы не стала менять ни один кусочек своей жизни.

– Даже смерть Эдди?

– Даже его смерть. Если бы он не умер, кто знает, в каких бы мы были отношениях сейчас. А так – он всегда теперь рядом. Мне не нужно ни к кому его ревновать. Он безраздельно мой, и в этом прелесть того, что он призрак.

– Так он все-таки призрак?

– Я не знаю. Мне кажется, да. А ты веришь в это все? – Она собирала осколки.

– Я ни разу не видел призраков.

– Мой отец видел. Когда он надевал маску, он мог с ними общаться. Помнишь, я рассказывала про его дедушку?

– Да.

– Я уверена, что он на самом деле был там. Он не просто видел его, он действительно существовал в нашем мире. Кто знает, может, я все-таки унаследовала от отца этот дар.

– А ты сама видела своего прадеда?

– Мне кажется, один раз да. – Она сказала это, перематывая скотчем его кисти. – Однажды папа пошел в ванную. Он всегда туда ходил, когда мама говорила ему, чтобы он пришел в себя. Думаю, он там плакал. Так вот, когда он туда заходил, я решила за ним подсмотреть. Дверь была приоткрыта, и он там общался с дедом. Я уверена, что слышала, как тот ему отвечал. А еще я видела краешек