Николай Леонов - Незаконченное дело
Собственно говоря, Гуров мог бы приехать на встречу со своим осведомителем и раньше, но слишком много странностей было в деле Горохова. Сыщику срочно требовалось привести мысли в порядок и систематизировать собранную информацию. Хотя бы попытаться сделать какие-нибудь выводы из нее, прежде чем поступят новые данные.
У Гурова почти не оставалось сомнений в том, что убийца проник в квартиру Горохова раньше хозяина. Если бы это было не так, то зачем тогда киллеру потребовалось устраивать спектакль с замыканием проводки сигнализации? И совершенно непонятной становится кутерьма, связанная с планируемой встречей Горохова и Вяхирева.
Если допустить, что Вяхирев и является заказчиком убийства, то зачем ему было нужно светиться, назначая банкиру встречу у него дома именно в день планируемого убийства? Чтобы получить гарантию того, что Горохов не окажется в обед где-то в другом месте? Но в таком случае глупо во всеуслышание отменять встречу за час до убийства. Вяхиреву нужно было непременно приехать и обнаружить хладный труп. Тогда подозрений в отношении него у милиции возникло бы значительно меньше.
Но самой загадочной фигурой в этом деле остается Горелый. Кроме выводов в отношении его, сделанных по материалам ФСБ, да слов слесаря из «Инвестбанка» о возможном участии Горелого во встрече Горохова с Вяхиревым, у Гурова на этого вора в законе ничего не было.
Создавалось впечатление, что Горелый абсолютно непричастен к смерти банкира. Если бы не пропавшие из квартиры Горохова банковские документы. Ведь Горелый через Вяхирева был связан с некой новой преступной группировкой, которую ФСБ подозревала в спекуляции кредитами МВФ.
Более того, эта новая группировка заставила вора потесниться. Вполне естественным было бы его желание отыграться за свое поражение. И, узнав о документах по кредитам, компрометирующих его врагов, Горелый мог организовать убийство банкира, чтобы шантажировать обидчиков, отобравших часть его вотчины. Но тогда и ему было глупо светиться, соглашаясь на участие в трехсторонней встрече в день убийства.
На некоторое время у Гурова сложилось впечатление, что Горелого с Вяхиревым кто-то подставляет. Но сыщик тут же отмел эти мысли. Гуров просто не мог предположить, кому это нужно. Было очевидно, что смерть Горохова напрямую связана с пропавшими документами. А они могли понадобиться лишь Вяхиреву и Горелому.
И все же вариант подобного развития событий существовал, если допустить, что некоему человеку Горохов настолько досадил, что этот неизвестный решил убрать банкира. При этом убийца был знаком с Гороховым, находился полностью в курсе всех его дел. Неизвестный убил банкира, поживился за его счет и одновременно подставил Вяхирева с Черновым.
Исключать такой вариант развития событий, несмотря на низкую его вероятность, естественно, не стоило. И хотя все факты указывали на заказное убийство, так или иначе связанное с кредитами МВФ, существовала еще темная лошадка в лице Корнева. Именно новый глава «Инвестбанка» мог быть в курсе всех дел Горохова. Да и мотивы для убийства у него есть. Например, желание занять в банке высший руководящий пост. Лучшего времени для осуществления своих амбиций Корнев просто не мог найти.
И все же Гуров не слишком верил в такую трактовку происходящего. Проверить нового главу «Инвестбанка» сыщик, конечно, собирался, но сейчас его больше всего интересовал Вяхирев… Вяхирев и убийца!
Поведение киллера было в высшей степени загадочным. С одной стороны, само по себе убийство Горохова было выполнено в высшей степени профессионально. И не важно, пустил ли банкир киллера в дом сам или тот проник в квартиру до прихода хозяина. Горохова устранили профессионально. Именно потому совершенно необъяснимо дальнейшее поведение убийцы!
Гурову было непонятно, зачем киллер расхаживал по Москве ночью с пачкой долларов в кармане. Именно расхаживал, а не ездил на машине! С такими деньгами за пазухой можно было позволить себе переезжать на такси от одного подъезда дома к другому. Хотя, если киллер был профессионалом, о чем говорило блестящее исполнение убийства, ему вообще в тот день никуда не следовало ходить. Убийца должен был залечь на дно на пару недель и не высовывать носа.
Но если передвижения убийцы по ночной Москве можно было еще как-то объяснить – например, заказчик требовал немедленно отдать ему документы, – то присутствие в кармане киллера пары серег из шкатулки Гороховой оставалось совершенно непонятным. Это была грубейшая ошибка убийцы!
Случайный досмотр и проверка документов, вызванные неспокойной обстановкой в Москве, могли лишить киллера всего, ради чего он пошел на убийство. Человека с такой суммой непременно бы задержали. А в случае обнаружения в кармане украденных серег отмазаться от тюрьмы киллеру было уже просто невозможно. Вот поэтому Гуров никак не мог понять, почему после профессионально выполненного убийства киллер повел себя, как наивный дилетант!
Никак не меньше странного поведения убийцы сыщика интересовало и содержание его карманов. Гуров понимал, что это глупо, но со вчерашнего вечера его неотступно преследовал вопрос: почему именно десять тысяч и пара бриллиантовых серег? Куда киллер мог идти со всем этим?
Помимо украденных пятнадцати тысяч долларов, киллер должен был получить гонорар за убийство от своих заказчиков. По самым скромным подсчетам, плата за ликвидацию такого человека, как Горохов, должна быть не ниже двадцати тысяч баксов. И еще у убийцы оставались драгоценности вдовы. Так куда шел киллер, оставив у себя в берлоге большую часть добычи? И зачем ему понадобились серьги?
Сыщику приходил на ум лишь один ответ на эти вопросы – убийца направлялся к женщине. И серьги он нес ей в подарок. Но, ответив на предыдущие вопросы, Гуров задавал себе другой: почему киллер не ехал на машине?
Если убийца нес бриллиантовые серьги женщине, явно собираясь сделать ей подарок, то почему, имея в кармане десять тысяч «зеленых», он не обставил свой презент с соответствующим случаю шиком? Почему не зашел в супермаркет купить шампанского, например?
– Да что я зациклился на этих серьгах?! – рявкнул сыщик вслух на весь кабинет, хлопнув себя по лбу. – Не о них сейчас нужно думать!
Гуров встал с кресла и заходил по комнате из угла в угол, следуя своей давней привычке. Бриллиантовые серьги и десять тысяч долларов в кармане неизвестного могли подождать. Сейчас следовало выработать тактический план на ближайшее время.
Естественно, на первом плане стояла встреча с Амбаром. Но независимо от того, какую информацию передаст Гурову осведомитель, сыщик намеревался побеседовать еще с одним человеком. Гуров знал, что к концу его встречи с Амбаром поминальный обед по Горохову в «Метрополе» приблизится к завершению. И лучшего времени для беседы с Корневым просто нельзя было отыскать.
Во-первых, если новый глава «Инвестбанка» причастен к убийству Горохова, то на третий день после содеянного он наверняка немного расслабится. Ведь если милиция до сих пор не пыталась допросить его, то это значит, что он находится вне подозрений.
Во-вторых, как водится на поминках, непременную стопку водки поминающим поднесут. Гуров еще вчера получил от Кулагина досье на Корнева. И там черным по белому написано, что новый председатель правления «Инвестбанка» склонен к употреблению алкоголя. Поэтому и от лишней рюмочки не откажется. А значит, потеряет ясность мысли.
Ну а в-третьих, Корнев меньше всего ждет, что вопросы об убийстве ему будут задавать именно на похоронах. Разомлевший от алкоголя и чувства собственной безопасности, новый глава банка может потерять контроль над собой и тем самым подсказать следствию нужное направление для раскрытия убийства.
Конечно, такое поведение сыщика выглядело несколько цинично, но иного выбора не было. Преступник не церемонился с Гороховым. И Гурову было не до того, чтобы соблюдать дворцовый этикет. Ну а если Корнев и не виновен в смерти банкира, то от беседы об убийстве Горохова на его же похоронах не умрет. С людьми и более страшные вещи случались!
Но прежде чем ехать в «Метрополь», следовало связаться с Крячко. Станислав к тому времени уже должен будет получить те или иные результаты по сигнализации. Нужно будет непременно узнать, чего удалось добиться Станиславу. Может быть, располагая полученными Крячко новыми фактами, разговаривать с Корневым будет легче.
Решив, что предпримет в ближайшее время, Гуров уже собрался уходить из кабинета, но в это время на столе зазвонил телефон. Сыщик поднял трубку. Звонил Гойда.
– Лева, я тут заканчиваю с Тополевым и его парнями, – поздоровавшись, проговорил следователь. – Что ты с ними собираешься делать?
– Я? Ничего, – ответил Гуров. – Мне они теперь могут понадобиться только для опознания человека, которого ограбили. Больше мне они не нужны. Решай сам, куда их девать будешь.
