Алексей Макеев - Афера
Свидерский был совершенно расстроен. Он начисто забыл про свою сигару, и она потухла в пепельнице.
– А если я скажу нет? – Он все-таки еще пытался держаться независимо.
– В таком случае мне придется прибегнуть к силе, – пожал плечами Гуров. – Будем действовать обычным порядком. Прокуратура, понятые, выемка интересующих нас материалов. Причем я постараюсь обставить это так, чтобы о ваших проблемах знала каждая собака в районе. Думаю, тогда вы еще долго не получите никаких заказов, а вам, как ненадежному клиенту, увеличат плату за аренду помещений…
– Хорошо, я понял, – покорно сказал Свидерский. – Сила солому ломит. Уступаю силе. Надеюсь на встречное понимание в дальнейшем, – с намеком добавил он.
– Надежда – это прекрасное чувство, – невозмутимо отреагировал Гуров. – Она поднимает нас над обыденностью. Надеяться имеют право даже закоренелые преступники. Так я могу получить информацию?
– Пойдемте! – вздохнул Свидерский, поднимаясь. – Я вам все предоставлю. Но еще раз хочу напомнить, что информация эта строго конфиденциальная.
Через пять минут в кабинете Свидерского Гуров выслушивал комментарии к тем документам, которые поступили в его распоряжение.
– Вот это краткосрочный договор на аренду помещений, – скучным голосом перечислял Свидерский, избегая смотреть в глаза Гурову. – Это фамилии тех, кто был в курсе. Их всего двое – люди солидные, сами понимаете, недвижимость… Эти, смею утверждать, к вашему мошеннику никакого отношения не имеют. Далее, это список наших штатных сотрудников. Их всего шесть человек вместе со мной. За этих ручаюсь головой. То есть можете мне не верить, но я бы очень удивился, если бы кто-то из них вдруг оказался в шестерках у рецидивиста. Скажу откровенно, у нас бывали такие заказы, где соблазн провернуть какую-нибудь постороннюю операцию был куда существеннее. Одна возможность шантажа чего стоит!..
– Вот видите! – заметил Гуров. – Как, оказывается, опасна ваша деятельность!
– Автомобиль тоже опасен, – хмуро напомнил Свидерский. – Теперь внештатные… Сами понимаете, чтобы создать впечатление естественности, нам приходится использовать в качестве внештатников профессиональных актеров. Не все актеры пристраиваются на телевидении. Многие рады каждому лишнему рублю. Мы предоставляем им возможность прилично подработать. Отбор, однако, ведем строгий. Во-первых, профессионализм. Нам нужны такие актеры, которым хотелось бы сказать: «Верю!» – понимаете? Ну и потом, моральные качества. Я уже говорил про соблазн. Если в своих я уверен, то про актеров этого сказать с уверенностью не могу. То есть мы и тут осуществляем тщательный анализ, интересуемся биографией, моральными качествами, проводим даже специальные проверки… И все же, как говорится, чужая душа потемки. Возможно, среди этих людей затесался какой-то мерзавец. Вот, пожалуйста, в операции «L-Интро» мы задействовали девять наемных работников. Это все актеры, из разных театров, некоторые – временно безработные. Профессиональные качества, однако, у всех у них на высоком уровне – тут никаких сомнений. За нравственные качества, выходит, поручиться не могу…
– Ну вот видите, – назидательно заметил Гуров, пряча в карман лазерный диск, на который Свидерский скопировал для него всю информацию, – сначала обижались, а теперь получается, что того вы гарантировать не можете, этого тоже… Жизнь – штука сложная. Особенно когда в ход идут большие деньги. Об этом не следует забывать ни в коем случае.
Свидерский с потерянным видом продолжал сидеть за столом, когда Гуров уже от порога обернулся и предупредил:
– Между прочим, этот разговор должен остаться строго между нами! Никто из тех, кто принимал участие в проекте, не должен ничего знать. Вы умный человек, ничего объяснять вам не надо, я надеюсь?
– Разумеется. Вы опасаетесь, что возможный сообщник может принять меры, – процедил Свидерский. – Но я все равно не могу поверить, чтобы кто-то из этих людей оказался преступником. Такое не укладывается у меня в голове.
– По правде говоря, я занимаюсь криминальным миром уже несколько десятков лет, – признался Гуров, – но склонность человека к преступлению не перестает меня удивлять. Притом что давно известно – преступление по большому счету не окупается, а свободу ни за какие деньги не купишь. Но они все равно крадут, а потом сидят за колючей проволокой и тратят на это лучшие годы своей жизни. Такое действительно не укладывается в голове.
Гуров начал проверять полученный от Свидерского список тех сотрудников, которые не входили в штат, иначе говоря, нанятых агентством актеров. Нельзя сказать, что Гуров полностью удовлетворился заверениями Свидерского, но логика все же была на стороне бизнесмена. Судя по документам, которые Гуров вырвал у хозяина агентства, дело их процветало, приносило стабильный доход, и было бы неумно убивать курицу, несущую золотые яйца. Хотя, конечно, мотивации преступника могли быть самые разнообразные, и он мог стать сообщником Векселя по многим причинам, о которых Гуров даже не догадывался. Например, не стоило отбрасывать версию мести. Очень часто подчиненные, затаившие обиду на шефа, мстят ему, совершая абсолютно непредсказуемые поступки. А обиженные всегда есть в любом коллективе.
И все же подобные изыски Гуров оставил на сладкое. Логика подсказывала, что воспользоваться моментом был способен скорее человек посторонний. Значит, речь шла о ком-то из актеров. Этот человек был знаком с Векселем. Он же привел его в фальшивую фирму, показал Копылова. Вместе с Векселем они обговорили план действий. Поскольку все нанятые сотрудники играли в некую игру, то вряд ли кто-то из них глубоко вникал в те события, что происходили рядом. Когда появлялись посторонние, актеры изображали кипучую деятельность: звонили по телефонам, щелкали по клавишам, распечатывали на принтере бланки документов. Про цели этих самых посторонних они могли только догадываться. В такой обстановке ловкий человек запросто мог провернуть комбинацию, которую провернул Вексель. Нужен был только помощник, который имитировал сделку, оформлял ее документально. Конечно, мелочи регулировал Вексель, заранее проинструктировал, какие, так сказать, кнопки нажимать. У актеров память хорошая, а уж быть убедительным и естественным – это суть их работы. Видимо, актеров Свидерский действительно выбирал профессиональных. Сазонов – мужик не из самых доверчивых, а и он попался.
Гуров собирался поработать над документацией у себя в кабинете, но вдруг ему пришла в голову мысль заглянуть к жене в театр. Все-таки это был ее мир, и она могла знать кого-то из людей, перечисленных в списке. Тем более что теперь вся эта история странным образом стала касаться и ее. Ведь именно Мария оказалась связующим звеном между продюсером Копыловым, который пытался решить проблему с сыном, и Гуровым, который пытался решить проблему с Векселем. Попутно выяснилось, что это в некотором смысле одна и та же проблема. Мария не могла знать всех этих секретов, их никто не мог знать, но так сложилось, и сложилось, надо сказать, удачно. Если бы только хватило теперь времени, чтобы распутать весь узел!
Гуров не стал предварительно беспокоить жену звонком. Он всегда испытывал некоторую неловкость, звоня в театр. Его пугала некоторая величавость тона человека, снимавшего трубку. Неважно, кто это был: администратор, актер, работник сцены, гример. Разговаривая по телефону с посторонними, любой из них напускал на себя эдакий флер таинственности и священнодействия, мол, вы звоните не куда-нибудь, а в храм искусства! Звонить же по мобильному было вообще дурным тоном. Можно было вклиниться в святая святых и нарушить репетиционный процесс. Зачастую Мария вообще отключала свой телефон или забывала его в гримерной.
Поэтому Гуров нагрянул внезапно. И ему повезло: у Марии как раз был короткий перерыв. Они заперлись в гримерке, и Гуров без проволочки включил захваченный с собой ноутбук.
– Не буду размазывать кашу по тарелке, – сказал он. – Времени мало и у тебя, и у меня. Взгляни, дорогая, на этот список. Возможно, ты знаешь кого-то из этих актеров. Мне нужно узнать две вещи – что ты думаешь о тех, кого знаешь, и каким образом проще всего раздобыть хорошие фотографии этих людей.
Мария с любопытством посмотрела на Гурова.
– Ну вот, начинается! – со вздохом сказала она. – Я опять в неблагодарной роли изменницы. Я опять должна сдавать своих. Гуров, ты не имеешь жалости!
– Разве шла речь о том, чтобы кого-то сдавать? – поднял брови Гуров. – Я просто спросил твое мнение.
– Просто спрашивают люди, которым время узнать нужно! – убежденно сказала Мария. – Или как пройти на Тверскую. А Гуров спрашивает, когда чувствует след. Чего натворили эти собратья по профессии, признавайся! Они кого-то замочили? Печатали фальшивые бумажки?
– Ты все перевернула с ног на голову! – посмеиваясь, сказал Гуров. – Я просто хочу знать твое мнение об этих людях, которые, вполне возможно, вообще ничего плохого не натворили. Скажем так, мне хотелось бы знать, способен ли кто-нибудь из них, как ты выражаешься, замочить человека или, в крайнем случае, напечатать фальшивую бумажку. Только и всего.
