Александр Звягинцев - Прокурор идет ва-банк

— Ты возьмешь его в мужья! — твердо сказал Борзов. Наступившая тишина длилась так долго, что Борзов засмеялся и сказал: — Милиционер родился!

— Это твоя идея? — с гневом обрушилась на супруга Тамара Романовна.

— Я в ваши бабьи дела не встреваю! — отрезал Борзов.

— Значит, Липатова? — поинтересовалась Борзова.

— Вот пусть ваш Липатов и женится на Валере, а я его возьму в любовники! — со слезами в голосе завопила вдруг Рита.

— У нас однополые браки запрещены! — пошутил Борзов.

— Замолчите все! — приказала Тамара Романовна.

Она заходила по спальне, лихорадочно размышляя над сложившейся ситуацией, но, видно, так и не нашла из нее выхода.

— Так ты говоришь, Липатов меня вызывает? — спросила она мужа. — Мог бы и сам позвонить.

— Дополнительное удовольствие! — усмехнулся Борзов и со значением посмотрел на жену.

Тамара Романовна отмахнулась от него как от назойливой мухи и, быстро переодевшись, не прощаясь с мужем и дочерью, уехала на своей машине.

— А где Валера? — покраснела неожиданно Рита. — В машине?

— Нет, остался в охотничьем домике! — пояснил Борзов. — При Липатове. Не финти, Ритка! Парень он проверенный. Липатов поставил на Валеру. А значит, он придет первым.

— Куда придет? — не поняла Рита.

— К финишу, дура! — рявкнул отец. — Далеко может пойти, если не остановят.

— Может, и за границу пошлют? — мечтательно проговорила Рита.

— В Москве жить тоже можно! — назидательно и важно сказал отец. — Здесь мать права! А Липатов потянет Валеру выше, если надо — то и по партийной линии, а с этой линии в дипломаты ссылают, как списанный материал.

— Надеюсь, Валера хоть не импотент? — еще пуще покраснела Рита.

— Можешь считать, что здесь тебе повезло! — засмеялся отец.

— Это еще проверить надо! — огрызнулась дочь.

Но Борзов, спохватившись, бросился к телефону.

— Слушаю! — Борзов услышал в трубке голос будущего зятя. — Валера, у Риты есть лишний билет на концерт. Как только приедет Тамара Романовна, ты можешь линять. Рита будет ждать тебя у театра. Запомнил?

— Будет сделано, Петр Григорьевич! — обрадовался Валера. — Я так благодарен вам. Всю жизнь мечтал о таком отце.

Борзов вдруг почувствовал к Валере отцовскую нежность. Он тоже всегда мечтал иметь сына, опору в старости.

— Только сначала на концерт, а не в постель! — сказал он Валере с грубоватой нежностью.

Рита, с вниманием слушавшая разговор, неожиданно заметила:

— Да если следовать вашей логике, то, прежде чем выйти замуж, надо без загса пожить. А то импотенты, любовники… Как узнаешь?

Борзов положил трубку и нравоучительно сказал дочери:

— Замуж надо выходить девственницей!

Рита весело рассмеялась.

— Тоже мне пуритане! — заявила она. — Запомни: в общежитиях девственницы не живут. — Она ввела отца почти в шоковое состояние, но, поцеловав, добавила: — Ты же сам хотел, чтобы я не выделялась, жила, как все!

После чего выпорхнула, оставив потерявшего дар речи отца в одиночестве.

Морская прогулка

Вечером в пятницу позвонила Ольга и просто сказала Оболенцеву:

— Кирилл, я соскучилась! Приезжай!

— Еду! — ответил он коротко.

— Хорошо некоторые устроились! — завистливо протянул Ярыгин, чувствуя, как он соскучился по своей жене Маше.

— Проводи меня до остановки автобуса! — попросил неожиданно Оболенцев. — Перед сном прогулка не повредит!

Когда они покинули гостиницу, Оболенцев признался Ярыгину:

— Я, кажется, влюбился, Ваня!

— Можно было догадаться! — шутливо ответил тот, скрывая радость за друга. — На свадьбу, надеюсь, пригласишь?

— Будешь свидетелем! — засмеялся Кирилл.

— Свидетелем преступления! — продолжал шутить Ярыгин.

— Если люди будут совершать лишь такие преступления, — серьезно ответил Оболенцев, — на Земле наступит рай.

— Если рай, то змей-искуситель опять все напортит! — напомнил Ярыгин.

— Через сутки мы улетаем в Москву! — неожиданно изменил тему разговора Оболенцев. — Материала вполне достаточно для разговора с начальством.

Они не торопясь дошли до автобусной остановки.

— Когда тебя ждать? Утром?

— Может, на катере по морю покатаемся? — вопросом на вопрос ответил Оболенцев. — Все отдыхающие стремятся прокатиться в первую очередь на катере.

— Давай. Я закажу катер! — охотно отозвался Ярыгин.

— Ну и отлично. Значит, встречаемся на пристани, — улыбнулся Оболенцев.

— Хорошо! — сразу согласился Ярыгин. — Слушай, а тебе не кажется, что и Багиров замешан здесь каким-то боком?

— Если бы только боком! — усмехнулся Оболенцев. — Приятель Борзова еще с пионерских времен, тот его и двигает. Но еще хуже будет, когда такие, как Цвях, придут к власти. Все разграбят и разворуют.

— Значит, надо постараться, чтобы цвяхи не пришли ни к власти, ни куда-нибудь еще, — уточнил Ярыгин.

Подошел нужный автобус, и Оболенцев уехал к своей любимой.

Ярыгин пошел назад к гостинице, заметив, что следовавший за ними от гостиницы «наблюдатель» оживился и тоже повернул назад.

«Хорошо, что за Кириллом не поехал! — подумал Ярыгин. — Конспираторы драные! Все время следят, значит, боятся чего-то. Честный человек бояться не будет, у него голова другим занята. А эти живут с оглядкой, рыльце-то в пуху!»

Приняв душ, Ярыгин лег спать и заснул сразу же, едва щека коснулась подушки.

Рано утром Ярыгин уже был на ногах. В это время где-нибудь перекусить было еще практически невозможно — ни в гостинице, ни по дороге к морвокзалу. Но в самом морвокзале он обнаружил небольшое кафе для работников вокзала.

Кроме кефира и булочек, здесь ничего не оказалось. Ярыгин, решив, что легкий завтрак даже полезен, взял бутылку кефира и три булочки с изюмом.

«Действительно легко и вкусно! И вообще прекрасное утро», — радовался он, направляясь к пристани, возле которой легко покачивались на приколе катера.

Зафрахтовать катер оказалось не так-то просто. Все они уже заранее были расписаны по группам отдыхающих на несколько дней вперед.

— Поздно спохватились! — весело подтрунивал над ним старый седоусый моряк. — Сразу по приезде надо беспокоиться. Небось девушку прокатить?

— От вашего глаза ничего не скроется! — польстил Ярыгин.

Это помогло.

— Видишь вон того черноусого молодого парня? — спросил старый моряк. — Не поверишь, но и я сам такой когда-то был…

— Да вы и теперь красавец! — заметил Ярыгин.

— Ладно тебе! — довольно улыбнулся седоусый. — Ты дослушай!.. Официально он на ремонте, понятно?

— Понятно! — сразу сообразил Ярыгин. — У него клиентов нет!

— Молоток! Сечешь! — одобрил старик. — Можешь от меня передать привет. Поможет.

— Сердечное спасибо, друг! — искренне поблагодарил Ярыгин и пошел к черноусому.

Штиль на море обещал приятную морскую прогулку.

Ярыгин подошел к катеру, поглядел на часы и обернулся, словно его что-то толкнуло.

Предчувствие не обмануло его. Оболенцева он узнал сразу. Тот шел рядом с девушкой в светлом платье и очень оживленно что-то рассказывал ей.

Ярыгин помахал им рукой, но безрезультатно. Они, не замечая его, медленно шли к пирсу.

Тогда Ярыгин решил, что они все равно разыщут его, и вступил в дипломатические переговоры с черноусым:

— Тебе привет от седоусого!

— Спасибо! — улыбнулся тот. — Уже заметил тебя с ним. Как дед чувствует себя?

— Прекрасно! Дай нам Бог так хорошо себя чувствовать в его возрасте.

— Дед у меня чудо! Раз он тебя направил ко мне, значит, ты ему понравился. Он абы кого не пошлет, а если пошлет, то подальше…

И черноусый весело рассмеялся — так ему понравилась собственная шутка.

— Это точно! — поддержал Ярыгин.

Он и не заметил, когда Кирилл и Ольга подошли к нему. Оболенцев шлепнул Ярыгина по спине и представил Ольге:

— А вот это мой лучший друг Ваня! Прошу знакомиться!

Мгновенно повернувшийся к ним Ярыгин только и смог выговорить от изумления:

— Э-э-э…

— Сочетание приятного с полезным? — иронично спросила вдруг Ольга. — Не прогулка по морю, а допрос на пленэре?

Она развернулась и быстро пошла по пирсу в сторону морвокзала.

— Не понял! — растерялся Оболенцев.

— Вот так-так! — тоже не сразу пришел в себя и Ярыгин. — Ну ты даешь! Это же Северина… та, что взбрыкнула… Беги, догоняй!

Оболенцев бросился догонять Ольгу. Он взял ее за руку и остановил.

— Давай поговорим! В таком темпе, какой предложила ты, невозможно беседовать.

Ольга попыталась вырвать руку, но железную хватку Оболенцева не так-то легко было сломить.

— Отстань! — злилась она. — Скоро ты меня и в постели будешь допрашивать!