Эд Макбейн - Будни
– Помощь нужна, – сказал Дельгадо.
– Какая?
– Кое-какие сведения.
– Я не стучу.
– Если не захочешь отвечать, не отвечай.
– Большое спасибо.
– Querida, [12] – продолжал детектив, – мы с тобой по-хорошему. Давай-ка и ты по-хорошему, ладно?
Она оглядела полицейского и вздохнула.
– Что хочешь?
– Все о Хосе Хуэрте.
– Ничего.
– Он к тебе не заходит?
– Никогда.
– А его партнер?
– Какой партнер?
– Рай Кастаньеда.
– Не знаю такого. Он не родственник Пеле Кастаньеды?
– Может быть, Расскажи о Пепе.
Бланка пожала плечами.
– Фрайер.
– Старый?
– Примерно тридцать.
– Чем занимается?
– Бог его знает. Может, играет. Несколько лет кололся, а потом завязал. Я таких всего пару человек знаю. Тусовался когда-то с компанией. Они себя звали «Испанские рыцари» или что-то в этом роде. Их все здесь знали, они часто махались с другой бандой, не помню, как она называлась, с другого конца парка. Пепе мощно кололся, но бросил. По-моему, он лечился в Лексингтоне. А может, его повязали и засадили, и он там бросил, не знаю. Но с иглы соскочил, это точно, – она пожала плечами. – Все равно фрайер.
– Давно его видела?
– Недавно. Он тут часто крутится. Все время сидит у кого-нибудь на крыльце. Пацанам что-то травит. Большой человек. Козел исправившийся! – Бланка фыркнула.
– Сегодня видела его?
– Нет, я только что пришла. С клиентом всю ночь занималась.
– Где его искать?
– Пепе или клиента? – Бланка улыбнулась.
– Пепе, – без улыбки ответил Дельгадо.
– На Эйнсли есть биллиардная. Он там часто бывает.
– Давай на минуту вернемся к Хуэрте.
– Зачем? – Бланка отвернулась, разглядывая автобус, громыхающий по авеню. Казалось, ее очаровали сизые клубы, вырывающиеся из выхлопной трубы.
– Мы мало о нем поговорили.
– Я его почти не знаю.
– Посмотри на меня.
Бланка резко повернула голову.
– Я тебе сказала, я не стучу. Ничего не скажу о Хосе Хуэрте.
– Почему? Он во что-то влез?
– Отстань.
– Наркотики?
– Отстань.
– Да или нет, Бланка. Я ведь знаю, где ты живешь, поставлю у твоей двери топтуна, он все равно узнает. Расскажи о Хосе Хуэрте.
– Ну, да! Да!
– Я думал, он занимается недвижимостью.
– Занимается. У него есть акр земли в Мексике, он там сеет травку.
– Сильные препараты тоже возит?
– Нет, только травку.
– Его партнер об этом знает?
– Я не знаю, что его партнер знает, а что нет. Я не его партнер. Иди и спроси партнера.
– Может, и пойду, – сказал Дельгадо, – когда поговорю с братом.
– Ты идешь к Пепе?
– Да.
– Скажи ему, он должен мне пять долларов.
– За что?
– А как ты думаешь?
* * *Уиллис вышел из телефонной будки, Дженеро ждал его на тротуаре.
– Что они сказали?
– Еще ничего. У них полно другой работы.
– Так как же мы узнаем, травка это или гашиш? – возмутился Дженеро.
– Подождем. Сказали позвонить им через полчасика.
– Меня воротит от этой лаборатории!
– Да, а что прикажешь делать? – Уиллис пожал плечами. – У каждого свой крест.
Дело было в том, что Уиллиса уже воротило от Дженеро. Они оформили и отправили в лабораторию пластиковую сумку с гашишем и марихуаной и попросили побыстрее провести анализ. Но лаборатория захлебывалась в таких просьбах каждый день. Ни один следователь не мог определить наверняка тип наркотика без анализа. Уиллис был согласен подождать заключения, Дженеро рвался позвонить в лабораторию и узнать, что происходит. И вот без двадцати четыре они знали, что происходит: ничего. Дженеро надулся, а Уиллис мечтал поскорее попасть домой и рассказать матери, как трудно быть полицейским в этом городе.
Они находились сейчас не в самом шикарном районе Квартала – ему недоставало особой изысканности Левого берега. Но и эта часть тоже могла похвастаться многоэтажными доходными домами, многочисленными магазинами, театрами, ресторанами. Кэрриер-авеню, 3541 оказался домом из бурого камня. На одном из почтовых ящиков в холле, сыщики нашли табличку с надписью «Роберт Хэмлинг». Уиллис позвонил в 22-ю квартиру. Ответное гудение электронного запора раздалось почти мгновенно. Дженеро открыл дверь, и оба детектива вошли в тускло освещенное помещение цокольного этажа. Лестничный пролет виднелся прямо перед ними. Здание пропиталось запахом лизоля. Они поднялись на третий этаж, нашли 22-ю квартиру, прислушались и, ничего не услышав, постучали в дверь.
– Бобби? – спросил женский голос.
– Полиция, – ответил Уиллис.
– Что вы хотите? – спросила девушка.
– Откройте дверь.
В квартире все стихло. Полицейские прислушались. Они поняли, что Роберта Хэмлинга в квартире не было, раз девушка спросила: «Бобби?» Но кто лучше полицейских знает, что нет на свете создания опаснее женщины? Детективы настороженно ждали. Плащи расстегнуты, револьверы под рукой. Дверь, наконец, распахнулась, и в проеме показалась молоденькая девушка, одетая в свободные брюки и футболку. К ее круглому лицу с голубыми глазами очень шли каштановые волосы.
– Что вы хотите? – повторила она.
Девушка казалась очень испуганной и напряженной. Одной рукой она держалась за ручку двери, другой стягивала ворот футболки.
– Мы ищем Роберта Хэмлинга, – сказал Уиллис. – Он здесь живет?
– Да, – робко ответила она.
– Он дома?
– Нет.
– Когда он придет?
– Не знаю.
– Как ваше имя, мисс? – спросил Дженеро.
– Соня.
– Соня?..
– Соня Соболева.
– Сколько вам лет, Соня?
– Восемнадцать.
– Вы здесь живете?
– Нет.
– А где?
– В Риверхед.
– Что вы здесь делаете?
– Жду Бобби. Он мой знакомый.
– Когда он ушел?
– Не знаю.
– Тогда как вы сюда попали?
– У меня есть ключ.
– Позвольте нам войти и подождать вместе с вами.
– Ради Бога, – сказала она и пожала плечами, – входите, если хотите.
Соня отступила в сторону. Она все еще была очень испугана. Пропуская полицейских, девушка выглянула в коридор, словно надеясь увидеть там Хэмлинга, или, во всяком случае, мечтая об этом. Уиллис заметил взгляд девушки, а Дженеро просмотрел. Соня закрыла дверь и провела полицейских в комнату, обставленную несколькими потрепанными стульями, поролоновым диваном и старым кофейным столиком.
– Присаживайтесь, – предложила она.
Полицейские сели на диван, Соня примостилась на одном из стульев.
– Как хорошо вы знаете Роберта Хэмлинга? – спросил Уиллис.
– Довольно хорошо.
– Когда вы последний раз его видели?
– Ну... – она пожала плечами и задумалась.
– Так когда?
– А что, это имеет значение?
– Это может иметь значение.
– На той неделе, наверное.
– Когда на той неделе?
– Слушайте, спросите Боба, когда он вернется.
– Мы спросим, – вступил Дженеро. – А пока спрашиваем вас. Когда вы его видели последний раз?
– Я не помню.
– Вы знаете кого-нибудь по имени Льюис Скотт? – спросил Уиллис.
– Нет.
– Когда-нибудь слышали о магазине одежды с названием «Обезьяньи ужимки»?
– Да, слышала.
– Покупали там вещи?
– Не помню.
– Может быть, черную шелковую блузку? – поинтересовался Дженеро.
– Не помню.
– Покажи-ка ей блузку. Дик, – сказал Уиллис.
Дженеро достал пакет, вынул из него блузку и вручил ее девушке.
– Это ваша?
– Не знаю.
– Да или нет? – настаивал Дженеро.
– Может быть. Я не знаю наверняка, у меня много вещей.
– У вас много черных шелковых блузок, купленных в «Обезьяньих ужимках»?
– Нет, но, если у вас много вещей, можно запутаться. Эта блузка может быть чьей угодно. Откуда я знаю, что это моя?
– Какой у вас размер?
– Тридцать четвертый.
– Блузка тридцать четвертого размера, – заметил Уиллис.
– Ну и что? Мало ли блузок такого размера?
– Вы были в Айсоле этой ночью?
– Да, была.
– Где?
– Ну, в разных местах.
– Где?
– То в одном месте, то в другом.
– Где это одно и где другое место?
– Можешь не отвечать им, Соня, – раздался голос из дверей, и оба детектива одновременно оглянулись. Там стоял парень лет восемнадцати с длинными светлыми волосами и висячими усами. Он был в синих джинсах и вельветовой голубой рубашке. На внутренней стороне открытого пальто виднелся белый мех.
– Мистер Хэмлинг, я так понимаю? – задал вопрос Уиллис.
– Значит, вы меня нашли, – пробормотал Хэмлинг. – Вы из-за Лью?
– Это вы нам скажите, – ответил Дженеро.
– Конечно, из-за Лью. Я знал, что рано или поздно вы меня найдете.
– Что с ним случилось?
– Он выпрыгнул из окна этой ночью.
– Вы были там, когда он выпрыгнул?
– Мы все были там, – Хэмлинг посмотрел на девушку.
Она кивнула.
