Алексей Макеев - Разменная монета
– Заметно, – успокоил он свого подельника, пока тот не натворил дел. Говорил мирно, потому что не мог предсказать последствий возможного взрыва. – Заметно, что психуешь. Кончай это дело, или засыплемся все, как щеглы, из-за твоего самоедства по ерунде.
– Но согласись, – заметив страх в глазах собеседника, сказал мужчина – Мы сделали Крячко?
– Да сделали, ты сделал. Успокойся, – нехотя согласился ночной визитер. – Какой ты мстительный. Я и не знал. Вот и радуйся, что отомстил! Теперь его очередь срок мотать. Он нам тогда такое дело обломал! В самый вкус люди входили… А там глядишь, бог даст, и прибьет кто-нибудь его кирпичом в строительной зоне. Там всякое бывает. Маляву закинем, вот он и не вернется. В тюрьме народ принципиальный. Там, правда, еще этот Гуров бегает, за дружка своего трясется. Ну, ничего. И этот вопрос решится. Побегает опер и успокоится.
Глава 6
Гуров почти силой втащил в свой кабинет насмерть перепуганного Сергея. Встряхнул его за ворот, бросив, как котенка, в кресло, которое раньше занимал Крячко. Полковник молча достал из ящика стола лист бумаги, швырнул на него шариковую ручку, затем вернулся к двери, вынув из кармана связку ключей. Дверь кабинета он закрыл на три оборота, устремив на паренька беглый, но острый, как лезвие, взгляд. Проверил замок на прочность.
– Стены толстые, никто ничего не услышит. Буду мурыжить тебя, пока не позеленеешь, – слова у Гурова получались резкими. Он не шутил.
У Сергея уже было предостаточно времени на то, чтобы преодолеть наркотическую ломку и заставить свои мозги шевелиться в нужном направлении. Он понимал, что угодил в данную ситуацию не просто так. Значит, есть причины для его задержания. Какие? Он с отчаянием воссоздавал в памяти картины минувших дней.
– Только не бейте. Прошу вас, – заволновался молодой человек.
– Выверни карманы! – зло бросил полковник.
Задержанный послушно выполнил его команду. Гуров быстро, без церемоний собрал и бросил на стол то, что оказалось у Сергея. Мелочь и упаковка презервативов… Коротким тычком в грудь он заставил наркомана вернуться обратно в кресло. Парень вжал голову в плечи, зажмурился и только потом поднял на полковника затравленные глаза. Он не успевал соображать, наблюдая, как лихо действует Гуров. Сыщик прекрасно знал, что именно так и нужно поступать, когда у тебя на руках нет ни одной улики. Сергей даже не оказывал ему никакого сопротивления. Да, он был в компании Шапито, был лично знаком с убитой и вполне мог что-нибудь знать про ее смерть… Но это только предположения и косвенные доказательства.
– Кто такой? Как зовут? – хлестким трескучим голосом спросил его Гуров. Ему сейчас было не до вежливости. Он все еще сопел, как паровоз, после событий на квартире у Шапито и досадовал на то, что упустил главный козырь. – И лучше не ври мне. Я сегодня не в духе.
– Я – Сергей Трофимов, студент Политехнического университета. Сейчас у меня академический отпуск, – в двух словах изложил свою биографию молодой наркоман.
– Адрес, домашний телефон, имена родителей. Все на бумагу, – грозно распорядился Гуров, после чего взглядом указал на лист бумаги. – Живо! – и тут же спросил: – Стрелять умеешь? Служил?
– Нет, – ответил молодой человек, с неохотой подобрав лежащую на листе бумаги ручку. – Комиссованный.
– В Москве прописан? – жесткие вопросы сыпались на голову Сергея с быстротой молнии.
– Да, – коротко ответил он, принявшись корявым почерком выводить мелкие буквы. Лицо его напряглось, на лбу образовались складки.
– Братья, сестры, имена, фамилии, место работы, учебы… Туда же, – приказал Гуров и тихо, но строго добавил: – Писать грамотно.
– Хорошо, – кивнул Сергей, по-детски шмыгнув простуженным носом.
– Подожди, – остановил его полковник. – Подними рукава и покажи руки.
Парень довольно расторопно исполнил все, что от него требовал Гуров. Руки были не исколоты.
– Опусти, – сказал Гуров и, когда паренек вернулся к своей писанине, мельком заглянул в то, что именно он пишет.
Отбросив всякую усталость, Сергей старательно выписывал слова. По его усердию полковник понял, что психологически Трофимов уже сломан и не собирается темнить или чего-то недоговаривать. Однако для обострения ситуации он прибег к еще одному испытанному приему, заявив приказным тоном:
– Потом напишешь явку с повинной.
Он шагнул в сторону от стола и сунул руки в карманы брюк. Надо было спровоцировать молодца, чтобы тот начал активно отпираться. Будет отпираться, быстрее заговорит об убийстве. Да и скажет куда больше, чем в добросердечной беседе.
– Ты убил Наталью Пискунову? Пиши, как все было. Как убивал, за что убивал. Кто настроил тебя на это дело. Какие деньги тебе за это заплатили. Не напишешь, выверну тебя наизнанку.
– Да вы что, рехнулись? – возопил Сергей, нервно бросив на стол ручку, потом отодвинул от себя лист бумаги, словно он был отравлен. – Я… Я даже не знал, что ее убили. Что вы?.. Нет! Не стану я на себя писать такого. Я этого не делал. Зачем мне было ее убивать, если я ее любил! – Он устремил на Гурова выпуклые испуганные глаза. – О себе все напишу. Все, что знаю, то и напишу. Это без разговора. Но про то, к чему я не имею никакого отношения, я писать не буду. Хоть режьте, хоть убивайте меня. Мне все равно.
У Сергея от страха вытянулось лицо. Полковник был крепкого телосложения и достаточно высок, чтобы одним ударом кулака убить на месте.
– Не убивал я ее! – повторил он, срываясь на крик. – Клянусь, не убивал.
– А кто убил? Кто, если не ты? – допрашивал его Гуров, глядя задержанному даже не в глаза, а куда-то в область переносицы так, что пареньку показалось, будто именно в это место через секунду и последует удар.
Гуров немного помолчал. На его лице еле заметно шевелились желваки. Дышал он ровно, но шумно. Парень, потеряв дар речи, тоже тупо затих.
– Кто убил? Быстро! Фамилию, погоняло! Где искать? Опять соврешь – держись. Башку оторву.
– Скажите, вас как зовут? – неожиданно спросил Сергей.
– Лев Иванович меня зовут, но какое это имеет отношение к делу? – Гуров не дал бы ему водить себя за нос, оттого и не допускал отклонений от темы.
– Послушайте, пожалуйста, меня, Лев Иванович, – попытался понизить тон разговора молодой человек. – Писать я, конечно, стану… Впрочем, если хотите, пишите сами. Но все, что случилось в тот и последующие дни, я лучше вам постараюсь подробно рассказать. Насколько смогу вспомнить.
Гуров несколько успокоился, но продолжал стоять все еще на опасно близком расстоянии.
– Давай. Я слушаю. Но имей в виду, я буду задавать вопросы, и если мне покажется, что ты соврал, то мы начнем сначала все твое повествование. И так будет продолжаться до тех пор, пока ты не упадешь в обморок, который я тебе гарантирую. Вопрос первый. Как так могло выйти, что ты, влюбленный в Наташу человек, допустил, что ее при тебе могли убить? Я знаю, ты был в тот день в машине. Почему ты ничего не сделал, чтобы это предотвратить?
– Я… Я не знал, что ее убьют, – расслабившись, горько констатировал паренек. Он наконец перестал трястись и включил память, которая у него все-таки еще была, несмотря на наркоманию. – Мне незачем было их останавливать. Никто из наших не собирался ее убивать. За ребят я ручаюсь. Знаю только одно… Она подошла к нашим. Ребята привязались к ней по условному знаку, которого тот мужик не мог видеть. Все это было спланировано заранее. Я не знаю, кто был тот мужик, но Шапито сказал, что отмудохать надо именно его. Шутки ради. Но он обещал нам всем за это по бесплатной дозе. Мы согласились, Натали тоже. Она служила приманкой. Это все, что я могу сказать. Говоря откровенно, я даже драку проспал. Обдолбанный был, как скотина.
Гуров терпеливо молчал.
– Через эту драку Натали должна была войти в доверие к тому мужику, – усмехнулся Сергей. – Правда, я толком не понял, зачем это было нужно. Всем руководил Шапито. А затем… Затем ей надо было добавить ему снотворное во что-нибудь.
– Ну, хорошо. Вот она его усыпила. И не убили ее, к примеру, – согласился Гуров. – Что дальше-то?
– Потом все просто, – пояснил молодой человек. – Втащить его в комнату и устроиться с ним до утра в постели.
– Как это устроиться? – удивленно поднял брови Гуров. – Интересно…
– Шапито сказал, это розыгрыш.
– Я понял. Ну, пришло утро и что дальше?.. Что дальше-то? Она бы даже не справилась. Не сдвинула бы его с места. Он пролежал бы до утра на кухне, – Гуров напряженно смотрел на задержанного Сергея. – Не сходится как-то. Наверное, ей кто-то должен был в этом помочь? Так? И этот кто-то был близкий человек. Например, ты.
– Нет. Кто-то покрупнее, наверное, и потрезвее, чем я, – обоснованно возразил Сергей. – Мне не дали бы дозы, если бы хотели подпрячь к этому. Да Натали и сама не дала бы мне раскиснуть.
– Тогда кто?
– Не знаю.
