Николай Леонов - Жестокая справедливость
– Вам кого?
– Здравствуйте, полковник Гуров, федеральное управление уголовного розыска, – представился Лев, показав удостоверение. – Я хотел бы увидеть господина Адамию.
– К сожалению, его уже нет… – Женщина грустно покачала головой. – Месяц назад он ушел из жизни. Сам… Что милиции нужно от моего покойного мужа?
– Нет-нет, лично к нему у меня особых дел никаких, – заверил Лев. – Напротив, я хотел бы разобраться с тем, что с ним случилось. Он ведь пострадал, и очень серьезно, в результате чьих-то сознательных действий. Ведь так же?
– Возможно… – Женщина безучастно смотрела сквозь Гурова. – Но теперь что изменится, если даже вы и найдете виновного? Я не хотела бы вновь ворошить прошлое. Ушло и ушло… Извините, у меня ребенок без присмотра. До свидания. – И она скрылась за дверью, закрыв ее на ключ.
– Эй! – неожиданно раздался сзади чей-то полушепот.
Гуров оглянулся и увидел пожилую женщину, выглядывавшую из-за двери соседней квартиры. – Вас интересует Зураб Адамия? Если хотите, могу кое-что о нем рассказать.
– Разумеется! Буду очень вам признателен, – тоже перейдя на полушепот, ответил Гуров. – Зайти можно?
– Да-да, пожалуйста! – Женщина распахнула дверь и пропустила его в прихожую.
Уговорив гостя выпить с ней чаю и представившись Ларисой Никаноровной, она приступила к рассказу о своем недавно почившем соседе. По ее словам, Зураб Адамия в быту был человеком сдержанным и с соседями никогда не конфликтовал. Но и дружбы ни с кем не водил. Выходя из дому или возвращаясь с работы, избегал разговоров с кем бы то ни было, даже о погоде. Единственное, что о нем знали, – это то, что он работает на автомойке в их микрорайоне. Правда, тот факт, что ездил Зураб на дорогом «БМВ», у многих вызывал сомнение – сколько же он получает на своей автомойке, если ездит на такой тачке, что любому здешнему коммерсанту на зависть?
Неопределенность закончилась, когда на «Клин кар» побывал один из проживающих в их подъезде автомобилистов – юрист-консультант крупной строительной фирмы. Пригнав машину на мойку, автомобилист поинтересовался у одного из работников – разбитного парня, успевшего с утра изрядно хлебнуть пива, – не у них ли работает его сосед по дому. Ответом была саркастичная усмешка и «политинформация», изложенная шепотом. Автомойщик пояснил клиенту, что Адамия в их заведении не работал ни одного дня, хотя зарплата ему начислялась чуть ли не равная директорской. На самом же деле Зураб Давидович никогда ни здесь, ни где-то в другом месте не держал в руках ведро с тряпкой или распылитель автомобильного душа. В рабочее время он занимался делами совсем иного рода – или кутил в сауне с дружками в окружении толпы проституток, или на «большой дороге» брал дань с проезжающих дальнобойщиков. А сюда его приняли в «добровольно-принудительном» порядке, под нажимом некоего Абрека, дабы подручному мафиозного босса и хорошая копейка шла, которая, как известно, никогда не бывает лишней, и на случай проблем с судом можно было козырнуть характеристикой и справкой с места работы.
Уже через несколько дней весь дом знал, что тихий, замкнутый Зураб Адамия – член гангстерской группировки. После этого большинство жильцов стало его сторониться. Было это более года назад. А в начале осени прошлого года по дому разнеслась весть о том, что с Зурабом произошел несчастный случай. Когда он находился в парилке сауны, его ошпарило струей раскаленного пара. Причем пар попал и на лицо, из-за чего Адамия сразу же ослеп. После нескольких месяцев лечения в ожоговом центре он вернулся домой полным инвалидом. И вот всего месяц назад, как видно, не желая больше жить калекой, он выпил припрятанный где-то в квартире сильнодействующий яд.
– Ну а о том, почему это с ним случилось, у вас тут ничего не говорили? – выслушав Ларису Никаноровну, поинтересовался Гуров.
– Говорили разное… Но наш участковый сказал, что будто одна из девок, с которыми они там развлекались, отомстила ему за то, что он ее младшего брата застрелил. В пивбаре они чего-то не поделили, Зураб достал пистолет… Ну этот, который разрешенный…
– Травматический? – уточнил Лев.
– Ну да, резиновыми пулями стреляет. Приставил парню к виску и нажал на курок. Тот на месте и помер. А его дружки представили это как неудачную игру в «пистолетную рулетку». Вроде на спор сами себе к голове по очереди приставляли пистолет и щелкали им – кому достанется пуля.
– Ну, тогда, выходит, у Зураба был револьвер… – Гуров понимающе покачал головой.
– Да, наверное… Я в них не разбираюсь. Друзья убитого подали в суд – он учился в каком-то тут техникуме. И что вы думаете? Как поперли эти аксакалы кавказские в своих пекменях да бараньих шапках и по милициям, и по прокуратурам, и по судам… Зураба-то и оправдали. Ну а сестра убитого парня, видимо, решила за него отплатить. Когда они вдвоем с Зурабом были в парилке, она якобы открыла кран и под шумок бесследно скрылась. Ее потом искали и милиция, и бандиты, но я не слышала, чтобы нашли. Это все люди рассказывали. Если соврали, значит, вру и я.
Поблагодарив Ларису Никаноровну и узнав у нее, как найти здешнего участкового, Лев спустился к поджидавшему его служебному авто и отправился на соседнюю улицу, где находился опорный пункт МОБ, в просторечии именуемый пикетом.
Старший участковый микрорайона Мирный капитан Журбылин оказался на месте. В своем кабинете он о чем-то беседовал с помятого вида гражданином, внушая тому нечто позитивно-воспитательное. Увидев незнакомца в штатском, заглянувшего из-за двери, Журбылин недовольно бросил:
– Пару минут подождите в коридоре!
Но вид удостоверения сотрудника московского главка враз поменял его настроение, и старший участковый немедленно завершил ход воспитательного процесса. Когда помятый тип со скорбно-постным видом покинул кабинет, Журбылин радушно улыбнулся и извинился за то, что сразу не распознал в госте представителя московских «эмпиреев».
– Пустяки… – отмахнулся Гуров. – Я не при погонах, так что особые церемонии здесь ни к чему.
Объяснив причину своего визита, Лев сразу же обратил внимание на то, что капитан, услышав фамилию Адамия, несколько помрачнел. Досадливо хмурясь, Журбылин во многом повторил уже слышанное от Ларисы Никаноровны, более детально рассказав о том драматическом случае в баре.
– …Скандал-то начался из-за пустяка. Студент техникума отмечал там со своими друзьями день рождения. Подошел к стойке, чтобы взять то ли пиво, то ли коктейль. И тут рядом с ним появился Адамия. Оттолкнув парня локтем, он сделал свой заказ. Студент возмутился и сказал все, что об этом думает. Адамия в ответ ударил его, студент дал сдачи. Сцепились крепко, но вроде их как бы разняли. Потом, минут двадцать спустя, Адамия подошел к столу, за которым сидели студенты – человек шесть, – и процедил сквозь зубы, что обид не прощает и теперь этот парень сосать у него будет. Тот вскипел и назвал его ублюдком. Адамия выхватил пистолет и в упор выстрелил студенту в голову.
– А как же получилось, что убийцу потом оправдали?
– Вот тут и начинается самое интересное… – грустно усмехнулся участковый. – Свидетели, друзья убитого, все как один, вскоре отказались от своих прежних показаний и подтвердили версию игры в «русскую рулетку». Кроме одного. Но его при загадочных обстоятельствах насмерть сбила машина, найти которую так и не удалось. На суде Адамию оштрафовали за хулиганство, и этим все закончилось. Кстати, защищали его лучшие московские адвокаты. Бедолагу-студента эти трепогоны чуть было не записали в нацисты, но тут оказалось, что он – один из активных членов городского клуба интернациональной дружбы…
– А случившееся с самим Адамией вы как расцениваете?
– Кое-что слышал, но не уверен, что располагаю точной информацией. Вам бы лучше по этому вопросу обратиться к моим коллегам в том районе, где находится сауна.
Попросив Журбылина связаться по телефону с участковым шестого микрорайона Фейербахом, Гуров договорился о встрече. Узнав о том, что с ним хочет поговорить представитель московского главка, Фейербах сразу же согласился встретиться с ним.
Объяснив водителю служебной «Волги», куда надо ехать на сей раз, в ответ Лев услышал горемычный вздох – сержант надеялся, что уж теперь-то они точно едут к «Золотой лилии». Минут пятнадцать поколесив по уже начавшим темнеть улицам, машина остановилась у старой пятиэтажки, в торце первого этажа которой темнела входная дверь со светящейся табличкой «Милиция». А чуть ниже висел распорядок дня опорного пункта правопорядка.
Старший лейтенант Фейербах оказался на удивление объемист и плечист. Выслушав Гурова, он свел брови и, стиснув здоровенные кулачищи, сокрушенно покачал головой:
– Было такое дело… Эту особу я знал хорошо. Она в основном работала в нашем шестом микрорайоне. Задерживали ее не раз за занятия проституцией. Они с братом сироты – родителей лишились уже давно. Нелька первая сюда приехала: по-моему, из Харькова. Видная собой деваха. Устроилась в ресторан официанткой. Но ее там как-то здорово подставили, и она оказалась должна огромные деньги, из-за чего ей пришлось податься на панель. Года через два приехал ее брат, поступил в техникум. Учился уже на третьем курсе, когда понесла его нелегкая отмечать именины в том пивбаре. Нелька в это время куда-то уезжала, а вернулась, когда брата уже похоронили. На суд она не пошла – видимо, понимала, что смысла в этом нет. Ну а потом, я так думаю, специально попалась на глаза Адамии, поехала с ним в сауну и там уделала его по полной.
