Фридрих Незнанский - Опасно для жизни
— Хорошо, Олег. Александр Борисович, у вас есть вопросы к нашему уважаемому знатоку?
— Есть, — откликнулся Турецкий. — По заключению экспертов, новый «китайский белок» отличается от старого, так?
Олег кивнул.
— Следовательно, это другое вещество. А насколько легко его получить?
— Очень трудно. Препарат очень сложного состава.
— Но ведь в Гонконге его получали? Пусть и не совсем такой же.
— Там другое дело. У них эта технология очень развита. И разработкой препарата занималось не одно поколение ученых, вовлеченных мафией в этот бизнес. Прошло лет пятнадцать, прежде чем им удалось получить тот состав вещества, который и известен как «китайский белок».
— То есть вы считаете, что за два года новый препарат подобного свойства не получить?
— Без технологии — нет. Я почти уверен. Другое дело, если в руках преступников была готовая технология приготовления препарата. В виде нормативно-технической документации.
— Спасибо, — поблагодарил Турецкий.
— Спасибо, Олег, — повторил Грязнов. — Можешь идти.
Лойко не спеша собрал свои бумаги, поправил очки, с достоинством поклонился и вышел.
— Какие у тебя кадры, Грязнов! Позавидуешь!
— Кадровая политика — вот что мы должны ставить во главу угла. Кадры решают все! — проговорил Грязнов с грузинским акцентом и даже как будто сунул в рот несуществующую трубку с табаком.
— Ладно, артист, до встречи, я помчался, — рассмеялся Турецкий. — Через пару часов жди. Если, конечно, самолет не опоздает.
— Привет Ирине, — крикнул ему вслед Грязнов.
Самолет не опоздал. Турецкий стоял в толпе встречающих, нетерпеливо поглядывая через чужие головы. Наконец в потоке пассажиров рейса «София — Москва» он увидел своих девочек. Ирина, стройная, загорелая, в светлых брючках, светлой же футболке и лайковой куртке, вела за руку Нинку, одетую во что-то очень яркое. Ирина тоже увидела мужа, радостно просияв, махнула рукой, указав на главу семейства дочке. Ниночка тут же замахала ручкой с зажатой в ней маленькой сумочкой. Они почти подбежали друг к другу, проталкиваясь сквозь разделявшую их людскую толпу.
— Ну здравствуйте, мои родные. — Саша сгреб в охапку хрупкие, загорелые, пахнущие морем и солнцем фигурки.
— Папа, смотри, какая у меня сумочка, — радостно вопила Нинка, тыча в отца расшитой бисером сумочкой.
— Замечательная, — похвалил Александр, отрываясь от жены.
— Ну рассказывайте, как вы? Как отдыхалось, как погода? Как вам Солнчев бряг? — расспрашивал он, пока они ожидали багаж, и все любовался их свежестью и загаром. «Красивые они у меня, — с гордостью думал Турецкий, — и как же я соскучился!»
— Отдыхали замечательно, — улыбалась Ирина, отбрасывая за плечи длинные, еще больше посветлевшие на солнце волосы. — Во-первых, Сланчев бряг, так они сами его называют. Погода была тоже замечательная, хотя до нас там прошел какой-то жуткий циклон и смерч, но нас это не коснулось. Жили почти у самого моря, в хорошей гостинице…
Рассказывая, она то поводила плечами, то поправляла прическу, одним словом, беспощадно соблазняла бедного мужа. «Знает, как сейчас хороша, чертовка», — думал Турецкий, любуясь женой.
— Нинка, да ты хоть соскучилась по мне? — подхватил он на руки свое чадо в избытке чувств.
Чадо хитро прищурилось и отрицательно помотало головой.
— Как? — изумился отец.
— Это же по-болгарски значит — да! — радостно расхохоталась Нинка.
— Ах ты чертовка, — защекотал ее отец.
Рассказы продолжались и по дороге домой. Его девочки сидели сзади и тараторили без умолку.
— До моря буквально метров четыреста…
— Папа, а я на банане каталась…
— Это такая штука надувная, ее привязывают к катеру, детишки за нее цепляются…
— Папа, а мама каталась на водном мотоцирке…
— Мотоцикле, чудище! Рядом с курортом расположен византийский городок, Несебр, совершенно замечательный…
— А я с одним немецким мальчиком подружилась!
— Я привезла тебе кучу всяких футболок шикарных и куртку. Кожаную. На натуральном меху. Увидишь — закачаешься!
— Я и так качаюсь, как только на тебя посмотрю, — успел вставить Турецкий, поглядывая на жену в зеркальце.
— Питались в ресторанчиках. Знаешь, и недорого. Перепробовали все на свете: и болгарскую кухню, и мексиканскую, и китайскую…
— Папа, там в ресторанах фокусники фокусы всякие показывают!
— Наверное, с деньгами посетителей? — предположил Александр. — Вот они есть, а вот их и нет…
Ирина с Нинкой рассмеялись.
— Папа, а по улицам там такие трамвайчики ездят маленькие на колесиках. А рулит шофер. Мы с мамой все время на них катались.
— Там даже рикши ездят, представляешь?
— Папа, за мамой все дяденьки ухаживали…
— Что ты болтаешь, чудовище? Там и дяденек-то не было. Одни женщины с детьми.
— Так, вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, — включился Александр.
— Да? Не было? А болгарские дяденьки? — прищурил свои синие глазенки Павлик Морозов в юбке.
— Как тебе не стыдно, Нинка? — возмутилась покрасневшая Ирина.
— Придется тяжело ранить и тяжело убить, — вздохнул Александр. — Все, приехали. Разбор полетов будет вечером.
Машина остановилась у подъезда.
— Что-то нежилым духом пахнет, — потянула носом Ирина, когда счастливое семейство оказалось наконец дома.
Она прошлась по комнатам. Увидела букет роз в высокой вазе, бутылку шампанского на столе.
Квартира сияла чистотой. Ирина от удовольствия опять покраснела.
— Почему такой порядок? Турецкий, да ты жил ли здесь?
— Вот так легкомысленные женщины, прожигающие жизнь в приморских ресторанах вместе с болгарскими жиголо, переводят стрелки на верных, преданных мужей, беззаветно строящих семейное благополучие… — трагически проговорил Александр.
— Вы что, ссоритесь? — подозрительно спросила Нинка. — Папа, мама даже ни с кем не разговаривала! Она только про тебя всем и рассказывала!
Родители расхохотались.
— Перед таким адвокатом я склоняю шляпу и голову, — поклонился дочери Александр. — Вы победили, господин Плевако!
— Кто плюнул, ты что? — надулась дочка.
— Да я шучу, маленькая моя! — затормошил дочку Саша.
Мир в семье был восстановлен.
— Все, девоньки, я побежал. А то грозный Грязнов начнет трезвонить по телефону. А вы отдыхайте.
— Что приготовить на ужин? — крикнула уже в спину убегавшему мужу Ирина.
— Что-нибудь болгарское, — гулко отозвались стены лестничной площадки.
Когда Турецкий влетел в кабинет Грязнова, там уже сидел Дима Чиртков.
— Что, встретил? Можешь не отвечать, по физиономии вижу, что все в порядке, — усмехнулся Слава. — Что ж, тогда продолжим. Если господин старший советник юстиции могут.
— Могем, могем, — одернул друга Турецкий.
— Дима, — обратился Грязнов к Чирткову, — докладывай, что у тебя?
— Вот результаты судмедэкспертиз по трупам с места происшествия по Череповецкой улице. По делу об убийствах Евгении Сапожниковой, Петра Трифонова и Даниила Карповича. — Чиртков протянул сшитые, заполненные машинописным текстом листки Турецкому. Тот принялся их просматривать. — Здесь, собственно, все ясно. По показаниям Левченко, все трое — барыги. Прошу прощения, — смутился Чиртков, глянув на Турецкого. — Я хотел сказать, лица, занимающиеся распространением наркотиков.
«При судебно-медицинском исследовании трупа Сапожниковой Е. А. установлено, что на теле Сапожниковой имеются следующие повреждения: в области головы — множественные ссадины… — Турецкий перевернул страницу, — на туловище: колото-резаная рана на передней поверхности груди в области 5 межреберья слева по окологрудинной линии. Рана проникает в левую плевральную полость, полость сердечной сорочки, полость левого желудочка, нисходящую часть грудного отдела аорты», — читал Александр.
— Ловко сделано — одним ударом, — прокомментировал он.
— Что ты хочешь? Выжига — бывший спецназовец! — ответил Грязнов. — Вот третьему потерпевшему, Даниилу Карповичу по кличке Доктор, повезло меньше: на его теле не менее десяти ножевых ранений. Его истязали, как мы знаем, совсем иные люди. А что в казино, Дима?
— В обменнике, на шприце, на поверхности стола, сейфа, на коробках с ампулами обнаружены только следы пальцев Горностаевой. Никаких других отпечатков не обнаружено. Впечатление такое, что Горностаева сама ввела себе наркотик.
— Свои впечатления пока оставь при себе, — грубовато перебил подчиненного Грязнов. — Что еще, Дима? — уже мягче спросил он, желая сгладить невольную грубость.
— Интересны результаты баллистической экспертизы, — с готовностью ответил необидчивый Чиртков. — И Володя Фрязин, и Гнездин, представитель банка «Эллис», застрелены из малокалиберного оружия, что подтверждается извлечением из тел убитых свинцовых малокалиберных пуль. И в том и в другом случае пуля прошла сквозь глазницу правого глаза убитых и застряла в тканях мозга.
