Зажигалка с драконьей головой - Валерий Дмитриевич Поволяев
В Ивантеевке, в кассе у заспанного ленивого дедка – второго Жаворонкова, – Шайдуков нашел корешок билета, выписанного на имя Парусникова, изъял его под расписку, в свой блокнот перенес имена пассажиров, которым также были проданы билеты, – таких оказалось немного, всего лишь одна: гражданка по фамилии Горностаева. Горностаева Р. И.
– Горностаева, Горностаева. – Шайдуков помял рукой подбородок. – И где же тебя искать, голубушка Горностаева эР И? А?
Он переписал в блокнот номер паспорта Горностаевой. Придется искать голубушку Горностаеву по этому номеру.
– Жива ли ты? – спросил он самого себя. Ответа не было. Шайдуков пожелал: – Дай бог, чтобы была жива. – Проговорил задумчиво и недовольно: – А Аэрофлот работает себе в убыток. Только два пассажира на весь самолет. Мыслимо ли это?
Он вышел на летное поле, обнесенное, как и в Клюквенном, безобидной дачной сеткой, ухватился за макушку бетонного кола, плохо врытого в землю, подергал его – кол скособочился. «Да что деревенские аэродромы, у нас даже испытательные полигоны, где рвутся крупнокалиберные снаряды, обносят такой же сеточкой и – ничего… Голубушка Горностаева эР И, голубушка Горностаева эР И… Где ты, кто ты, что ты?» Кол шатался, будто больной зуб, сетку вело то в одну сторону, то в другую.
«Интересно, сколько экипажей летает по этой трассе? Пять? Шесть? Семь?»
По внутренней трассе, не выходящей за пределы области, летало шесть экипажей.
В тайге был найден еще один труп – старателя Бродиса, немолодого любителя поэзии, астрономии и видеофильмов про зомби – оживших мертвецов, вздумавших мстить живым только за то, что они живые, а зомби умерли. Бродис жил в райцентре и его многие знали, даже капитан Хомырь, который старался не заводить лишних знакомств и если уж заводил, то только в том крайнем случае, когда на это имелась веская причина.
Хомырь и рассказал Шайдукову про Бродиса.
– Висел на дереве истерзанный. Не пойму никак, что занесло его на дерево? На земле – это я понимаю, но на дереве-то? Может, у нас медведь-людоед объявился?
– Может, – поддержал эту версию Шайдуков.
– Иначе какая нечистая сила может так разодрать человека? Экскаватором надо быть, чтобы такую силу иметь… А, Шайдуков?
– Наверное, – однозначно проговорил Шайдуков.
– Ты чего-то от меня скрываешь, Шайдуков. А? Или мысли какие-то есть, а, Шайдуков? По этому поводу, а? Соображения, так сказать…
– Кое-что есть, товарищ капитан, – проговорил Шайдуков хмуро, соображая, открыть Хомырю, что он знает, или погодить до проверки, а потом открыть, но долг взял верх, к тому же капитан был и по званию, и по должности старше его – начугрозыска тире замначрайотдела. И Шайдуков все рассказал Хомырю.
– Значит, та-ак. – Хомырь гулко хлопнул ладонями о стол, получилось громко и внушительно. – Общее руководство я беру на себя, тебе в помощь, Шайдуков, даю нашего юного сотрудника, лейтенанта… – Хомырь, не договорив, вышел из кабинета. Прогрохотал каблуками по звонким доскам из коридора, из соседней комнаты привел белобрысого, виновато хлопающего глазами лейтенантика. – Как твоя фамилия, повтори!
– Гагаров.
– Вот видишь – Гагаров. Князь Гагаров. – Хомырь засмеялся. – Работать, князь, будешь пока под руководством вон его, – Хомырь кивнул на Шайдукова, – самостоятельно никуда не лезь и из амбразуры пока не высовывайся. Ясно?
Шайдуков, привстав, пожал руку Гагарову. Лейтенант зачем-то достал из кармана очки, словно бы хотел получше рассмотреть Шайдукова и сразу сделался похожим на образцового школяра, испортившего себе зрение непомерным чтением книг.
– Очень приятно, – сказал Гагаров.
– Высшую школу милиции окончил, вишь, какие манеры приобрел, Шайдуков, а! Не то что у нас с тобою, – поддел лейтенанта Хомырь. – Оченно приятно, парлеву вам с огурцом и салом и так далее. В общем, Гагаров, люби и жалуй своего начальника. Старший лейтенант Шайдуков введет тебя в курс дела.
Оглядев своего помощника, Шайдуков с жалостью подумал, а как же тот будет чувствовать себя в тайге? Комары залепят стекла очков, начнут из лейтенанта пить кровь – сбежит ведь помощничек-то!
По паспорту нашли Горностаеву Раису Ивановну, незамужнюю красавицу двадцати четырех лет, проживающую в областном городе, в отдельной однокомнатной квартире, но сколько к ней ни приходили сотрудники областной милиции – ни разу не застали, сколько ни стучали – не достучались. Горностаевой дома не было. На работе – в галантерейном отделе ЦУМа – тоже не было: Раиса Горностаева находилась в отпуске…
В отпуск ушла совсем недавно – неделю назад. Шайдуков с досадою поморщился – совсем на немного не успели, Горностаева точно сказала бы, летел с нею Парусников в тот затуманенный день или нет, и от этой отправной точки Шайдуков действовал бы дальше. Но Горностаевой нет и отправной точки тоже нет.
Пока надо было проверить шесть экипажей, летавших по замкнутому кругу через Ивантеевку, Шиловку и так далее – аэрофлотовский вариант убийства старателей надо было отработать до конца. Возможность появления в их краях медведя-людоеда тоже не исключалась – в сорок восьмом году в районе орудовал один такой зверь – бил людей, затаскивал на деревья, чтобы внизу трупы не растащили волки, давал им протухнуть поосновательнее, а потом полугнилую человечину жрал. Брать того медведя ходил взвод милиционеров с автоматами.
Двух человек – Шайдукова и Гагарова – для такой операции маловато. Хомырь со своим «общим руководством» не в счет, под общим руководством можно только брюкву чистить, да яблоки есть, но не искать того, кто убил Семена Парусникова. И Бродиса также. Рука была одна.
Раиса Горностаева оказалась нужным человеком, у нее были связи, которых не имели ни Агеев, ни Сметанин. Достать ведро красной икры? Пожалуйста! Купить двенадцать пар золотых серег с сапфировыми вставками? Нет проблем! Приобрести кольцо с хорошим бриллиантом? Тоже нет проблем, в Ювелирторг как раз завезли шесть таких колец. Добыть два ящика импортного пива? Нет ничего проще!
Золотая была женщина Раиса Горностаева.
– Ты молодец, Агеев! – похвалил второго пилота Сметанин. – Сразу раскусил человечка! Все понял, в отличие от меня, старого любителя жареных антрекотов. – Игорь захохотал: ему нравились шпильки, брошенные в собственный адрес. – Тебе за Раису премию, Агеев, надо дать. Государственную. Всего СэСэРэ.
– Обойдусь тем, что
