Эд Макбейн - Леди, леди, это я!
— Понятно, — сказал Клинг. — Короче говоря, у вашего мужа было правило иметь дело с теми, у кого был свой бизнес в том районе, где располагался его собственный магазин. Но тогда кто-то мог знать, что он часто захаживает в этот книжный магазин?
— Само собой. Кто-то мог знать.
— А был ли кто-нибудь… у кого были причины для того, чтобы убить вашего мужа, миссис Векслер?
Тут Руфь Векслер вдруг сказала:
— Вы знаете, я все еще не могу привыкнуть, что его больше нет. — Тон ее речи был совершенно обыденный, как будто она рассуждала о погоде. Клинг умолк и терпеливо слушал. — Я не могу представить себе, что он никогда больше не будет читать мне вслух на ночь, когда мы лежим в кровати. — Она горестно покачала головой. — Не могу привыкнуть.
В комнате воцарилась тишина. За стеной торжественно и мелодично звучала заупокойная молитва.
— Были… были ли у него какие-нибудь враги, миссис Векслер? — мягко поинтересовался Клинг.
В ответ Руфь Векслер отрицательно покачала головой.
— А не получал ли он каких-нибудь угрожающих писем, записок или телефонных звонков?
— Нет.
— Может быть, он поссорился с кем-нибудь? Или поругался? Или что-то в этом роде?
— Я не знаю. Думаю, что нет.
— Миссис Векслер… когда ваш муж умирал… в больнице, то детектив, который был рядом с ним, слышал, как ваш муж произнес слово «обойщик». Может быть, вы знаете какого-нибудь человека, которого так зовут?
— Нет. Обойщик? Не знаю. — Она отрицательно покачала головой. — Нет, мы не знаем никого с таким именем.
— Ну, а может быть… ваш муж хотел починить что-то из мебели: обить диван или поклеить обои?
— Нет.
— Тогда бы он, наверное, связался с каким-нибудь мастером по дереву или мебельщиком?
— Нет. Я не знаю.
— Ничего такого не припоминаете? — спросил Клинг. — Вы уверены?
— Абсолютно.
— Может быть у вас, миссис Векслер, есть какие-то предположения, почему он произнес это слово? Ведь он повторил его несколько раз. Мы предполагали, что здесь, возможно, кроется нечто важное.
— Нет. Никого такого не знаю.
— У вас хранятся письма и счета вашего мужа? Возможно, он переписывался с кем-нибудь или имел деловые контакты или…
— Я был в курсе всех дел моего мужа. Там нет никаких дел с никакими обойщиками, столярщиками или мебельщиками. Извините меня, но что нет, то нет.
— Ну что ж, и все же разрешите мне взять на время эти письма и счета? Я обещаю, что верну все в целости и сохранности.
— Только, пожалуйста, не задерживайте счета, — попросила Руфь Векслер. — Я привыкла вовремя платить по счетам. — Она глубоко вздохнула. — Теперь придется самой читать.
— Простите меня, я не понял…
— Книгу. Книгу мистера Вука. — Она замолчала. — Бедный мой муж. Бедняжка моя.
И хотя при произнесении слова «бедняжка» она смешно исковеркала его, Клингу было вовсе не смешно.
Уже выйдя в коридор и затворив за собой дверь, Клинг неожиданно устало привалился к стене и плотно закрыл глаза. Он сделал несколько глубоких судорожных вдохов и выдохов, затем отошел от стены и стал медленно спускаться вниз по ступенькам.
Была суббота, и на улице было полно детей, которые рано вернулись из школы. Бойкая компания мальчишек в одних рубашках под теплым октябрьским солнцем играла прямо посредине улицы в игру напоминающую бейсбол. Девочки в ярких платьицах прыгали через скакалку на тротуаре — «Раз, два, три, четыре, пять вышел зайчик погулять!» Двое малышей играли на обочине в шарики, причем, один обвинял другого в жульничестве. Дальше по улице он заметил группу из троих маленьких заговорщиков, двоих мальчиков и одной девочки, — все ростом как лилипуты. Посовещавшись, они перебежали на другую сторону улицы, воровато оглядевшись, подкрались к двери и позвонили в звонок. Затем они во весь дух припустились на противоположную сторону улицы. Когда Клинг поравнялся с этим местом, дверь отворилась и на пороге, удивленно осматриваясь, появилась хозяйка дома. Тут же с противоположной стороны раздалось дружное пение троицы: «Леди, леди, это — я! Леди, леди, это — я!..»
Их громкие голоса звучали в его ушах на протяжении целого квартала.
Глава 7
Тедди Карелла говорила с мужем знаками рук.
— Я… — показала она жестом.
— Ну? — спросил Карелла.
… люблю…
— Кажется, начинаю что-то понимать, — сказал Карелла.
— …тебя. — Закончила она свою фразу.
— И это все? — сказал Карелла. — Ты не оригинальна, дорогая. Значит, ты меня любишь, да?
Она снова попыталась повторить жестами свою мысль, но тут он обнял ее, чмокнул в кончик носа, потом опустил голову и поцеловал ее в губы долгим и жадным поцелуем. Затем он некоторое время держал ее в своих объятиях, ее голова мирно покоилась у него на плече. Наконец, он выпустил Тедди, снял пиджак, отстегнул служебный револьвер вместе с кобурой и положил свою амуницию на стол. Тедди недовольно поморщилась, и с ее рук обрушился целый поток беззвучных слов, облеченных в форму знаков.
— Ладно, ладно, успокойся — ответил Карелла. — Само собой, я не оставлю оружие там, где дети могут найти его. А, кстати, где они?
— Во дворе, — сказали ее руки. — Что у вас там сегодня случилось? Ты разговаривал с…
Но Карелла уже не видел ее рук, потому что взял револьвер и направился в спальню их старого дома в Риверхеде. Она отправилась вслед за ним в спальню, повернула его лицом к себе и закончила свою фразу:
— …с Клингом? Как он себя чувствует?
Карелла расстегнул рубашку и бросил ее на стул. Тедди тут же подняла ее и бросила в корзину с грязным бельем. С заднего двора доносились крики его близнецов, которые гонялись друг за другом и орали всякую детскую дребедень.
— Да. Я разговаривал с Клингом, — сказал он. — Он работает над этим делом вместе с нами.
Тедди нахмурилась и пожала плечами.
— И я, милая моя, того же мнения, — ответил Карелла. Он стянул с себя майку, вытер пот с груди и бросил ее в корзину для белья, но промахнулся. Тедди метнула на него осуждающий взгляд и тут же положила майку в корзину. — Но он настоял, чтобы его включили в команду по расследованию этого дела, и у нас не было достаточных оснований отказать ему. — Он повернулся к ней спиной и отправился в ванную, затем подумал о чем-то, снова повернулся к ней лицом и повторил:
— Как мы могли ему отказать? Никак не могли.
Тедди согласно кивнула, но по ее лицу было видно, что беспокойство не покинуло ее. Она последовала за мужем и присела на краешек ванны, пока он принимал душ. Она внимательно наблюдала за его губами, хотя потоки воды и мыльной пены мешали ей. Он сказал:
— Видишь ли, Тедди, мы пришли к выводу, что убийца охотился за одним из четырех, которых убил. Возможно, мы ошибаемся, но так нам представляется суть этого дела. — При произнесении последних слов он, смывая пену, случайно закрыл рот рукой, поэтому повторил «представляется суть этого дела», и Тедди согласно кивнула. Он вытер лицо и возобновил свой рассказ, пока Тедди продолжала внимательно следить за движениями его губ:
— Мы опрашивали родственников погибших. Мы с Мейером сегодня утром говорили с миссис Лэнд — она живет на Сэндз-Спит, а Берт днем ходил беседовать с миссис Векслер. И пока у нас нет ничего, что могло бы навести нас на след. Остается еще, конечно, отец Клэр — мы с Мейером собираемся навестить его завтра…
Тедди сразу нахмурилась.
— В чем дело? — спросил Карелла.
— Завтра у нас в гостях родственники, — сказала она ему.
— В котором часу? — спросил Карелла.
— В час или два часа дня. На ленч.
— Ну, тогда… мы с Мейером отправимся по нашему делу рано утром. Тедди, мы обязаны поговорить с ним завтра.
Тедди согласно кивнула.
— Мы пока не смогли найти никого из родственников третьей жертвы в книжном магазине. Его зовут Энтони Ла-Скала. В обнаруженном у него водительском удостоверении значился адрес в Айсоле. Но когда мы с Мейером недавно стали его проверять, то управляющий домом сказал, что тот съехал месяц назад. И на почте нам тоже не смогли помочь с его новым адресом.
— Может быть, здесь скрывается то, что вы ищите? — спросила Тедди.
— Возможно. Хочу сегодня вечером немножко покопаться в телефонном справочнике.
Тедди отрицательно покачала головой.
— Почему нет?
— Он съехал месяц назад, а телефонный справочник…
— Да, конечно, ты права, — кивнул ей Карелла. — Его новый адрес и телефонный номер еще не успели внести. Откуда ты у меня такая умная? — Он усмехнулся и протянул к ней руки. Она взялась за них и с готовностью прижалась к его влажной груди.
— Почему бы нам ни попросить Фанни уложить детишек в постель? — сказал он. — Мы бы отправились тогда сначала поужинать, а потом в кино.
