Ольга Лаврова - Бумеранг
— Не знаю, зачем вы едете… — ожесточенно ворчит Барсуков, — и знать не хочу… Но я рискую…
— Пустяки, Леша.
— Нет, я рискую! — настаивает Барсуков (он ведет разговор, который должен отвлечь внимание от его дальнейших действий). — И хоть бы какой интерес! Подвезешь кого по дороге — и то на бензинчик подбрасывают. А тут такое дело… ты мои материальные обстоятельства знаешь…
— Заметен проблеск разума. Позвони завтра, потолкуем про бензинчик.
— Ах, ты… — чертыхается Барсуков, глянув на показатель горючего. — Бензинчик-бензинчик, а он весь вышел! Надо заправляться.
Впереди как раз видна колонка.
— Некогда! — вскидывается Марат. — Дотянешь!
Барсуков стучит по стеклу прибора:
— Не видишь, на нуле!
— Болван!
— Ты на меня не кидайся! До института, между прочим, две остановки на метро. Пожалуйста, не держу!
— Давай быстро! — сбавляет тон Марат.
Грузовик подруливает к колонке. Марат следует за Барсуковым к окошечку.
— Почетный караул?
— Помолчи! — внушительно советует Марат.
Барсуков сдает девушке талон. Почти бежит обратно. Держит шланг заправки. Марат — рядом как приклеенный.
А девушка немедля набирает номер телефона.
— Дежурный Управления уголовного розыска майор Рожков, — слышится отвечающий ей энергичный голос.
— С автозаправочной станции, — волнуясь, говорит девушка. — Товарищ от вас был… предупреждал очень… Сейчас шофер подал талон с двумя загнутыми уголками…
— Спасибо, — доносится голос Рожкова. Он уехал?
— Заправляется.
…Рожков в дежурной части, нажав кнопку на пульте связи, произносит:
— Подполковник Томин! Сигнал с бензоколонки!
— Вас понял! — отвечает голос Томина.
* * *Сегодня выплатной день, и группа захвата дежурит на территории НИИ. Томин отдает команду в ручной радиопередатчик:
— Сигнал с бензоколонки! Все по местам!
Подчиняясь этому приказу, четверо молодых людей направляются по двору института к проходной. Двое других молодых людей идут по коридору и скрываются за дверями с табличкой «Медпункт» и «Библиотека». По лестнице, поднимающейся при начале коридора, взбегают трое до площадки второго этажа. Один из них поправляет кобуру на поясе.
В это время грузовик притормаживает, Марат выпрыгивает из кабины и теряется в толпе.
А грузовик тем временем въезжает через раздвигающиеся и вновь сдвигающиеся металлические ворота на территорию института.
Миша, Серега и «бутылочник», не вызвав ничьего интереса, покидают кузов.
Барсуков отирает лоб и подмигивает показателю бензина, который по-прежнему показывает ноль.
Сотрудник угрозыска оповещает по рации:
— Трое, один в форме военизированной охраны, направляются к четвертому корпусу!
Грабители беспрепятственно проникают в длинный пустой коридор.
— Прошли медпункт! — тихо сообщает наблюдатель из медпункта.
— Готов, — так же отзывается голос Томина. Не доходя до парадного вестибюля, виднеющегося впереди, «бутылочник» останавливается.
— Я здесь, — говорит он.
А приятели бегут к кассе. Серега прижимается к стене рядом с дверью, Миша «со слезой» кричит:
— Марья Петровна! Скорей! Федор…
Но докричать заготовленный текст не успевает: дверь кассы распахивается, появляется Томин в сопровождении двух сотрудников.
— Должен огорчить — уголовный розыск!
В коридоре крепко берут за локти «бутылочника».
— А где ваш Былов? Где хитроумный Марат? — вопрошает Томин. — Или он всегда чужими руками?
— Чтоб он сдох! — рычит Серега.
* * *Кабинет в следственном изоляторе. Конвоир вводит Марата. Едва переступив порог, тот начинает защитительную речь:
— Пал Палыч, я еще раз обдумал все обвинения в мой адрес. То, что вы называете «подстрекательство», неверно отражает мое поведение. Есть бытовое понятие: дать совет…
— У нас сегодня другая тема.
— Но вы понимаете — просто дать совет! — не может остановиться Марат. — Пусть безнравственный, согласен, но в этом нет — как у вас называется — состава преступления.
— После, Былов, после… Я имею поручение прокурора допросить вас об отношениях с матерью.
В формулировке «поручение прокурора» Марат не улавливает странности, но несколько удивлен оборотом беседы.
— Мать?.. Довольно известная эстрадная певица. Имеет определенные заслуги на этом поприще, — осторожно говорит он.
— Меня интересуют ваши отношения.
— Ну… Обыкновенные… Она несколько надоедлива и старомодна, но в принципе неплохая женщина.
— Случались конфликты?
— В пределах нормы, Пал Палыч. Человек, по-моему, должен понимать, что подчиняется общим для всей природы законам. Применительно к данному случаю — это врожденная и односторонняя обязанность родителей делать все возможное для процветания потомства. Между прочим, и современная мораль…
Любит он звучно поговорить, даже сейчас слегка увлекся, но Пал Палыч жестом просит его умолкнуть.
— Мне поручено ознакомить вас с одним документом. Это письмо вашей матери… — Бывают сообщения, которые с трудом делает даже следователь и даже весьма несимпатичному подследственному. — Она послала его вам из Костромской области, со своей родины…
— Она же уехала на гастроли, — вставляет Марат, немного обеспокоенный выражением лица Пал Палыча.
— Нет, на родину. И умерла… покончила с собой… Ознакомьтесь с письмом.
Марат поражен, новость не укладывается у него в голове. Пал Палыч тактично отворачивается, стараясь предоставить ему подобие уединения.
Марат берет письмо… Его читает за кадром голос Вероники Антоновны — читает немного бессвязно, как сам Марат, выхватывая из текста главное:
«Прощай, Марик. Я ухожу… Я узнала о тебе такое, с чем нельзя дальше жить. Небо рухнуло над моей головой… Никогда бы не поверила, что…
Понимаю, тебе будет больно. Ты останешься один на свете… Я не смогла удержать тебя от ужасного зла всей своей жизнью. Может быть, хоть от чего-нибудь удержит смерть? Это моя последняя надежда…»
У Марата на скулах перекатываются желваки, он пытается сдержать натиск чувств и не осиливает его.
— Только не хватало! — Злые рыдания без слез сотрясают его плечи. — Мало того, что эти ничтожества… отребье… что я из-за них… Но родная мать! Отреклась, бросила! И когда?! У нее связи, поклонники таланта. Должна бегать, плакать, валяться в ногах! Спасать сына!.. Родная мать! Дура!
Он вне себя комкает и отшвыривает письмо.
И эти его чувства Пал Палыч щадил! Нет, всякой выдержке есть предел. Знаменский распахивает дверь, кричит:
— Конвой!
— Пал Палыч… — бормочет Марат.
— Уведите арестованного!
Оставшись один, Пал Палыч поднимает и расправляет письмо. Он оглядывается вслед Марату с брезгливостью, словно недоумевая: и как таких земля носит?..
