Джеймс Эллрой - Город греха
Дэнни смерил его взглядом и перевел глаза на трубача, стоявшего почти вплотную к заднику сцены и державшего трубу как икону, которая оградит его от нечистой силы. Трубач сказал:
— Мистер, у меня есть кое-что для вас.
— Что?
— Марти сказал мне, что встречается с каким-то человеком после ночного номера, и я видел, как он пошел на стоянку у «Зомби».
— Он сказал, как этого человека зовут?
— Нет, не сказал.
— Он что-нибудь еще говорил — что они собираются делать или еще что-то?
— Нет, но сказал, что скоро вернется.
— Может, он хотел купить дозу? Саксофонист вперил в карие глаза Дэнни свои — голубые:
— Слушай, чувак, я ж, блин, сказал тебе, Марти завязал и развязывать не собирался.
В зале поднялся шум: в ноги Дэнни полетели скомканные бумажные салфетки. Глаза ему слепили огни рампы, по груди текли струйки пота. Кто-то крикнул:
— Вали отсюда, притырок!
В зале захлопали, в спину Дэнни угодил недоеденный цыпленок. Саксофон насмешливо улыбнулся, облизал мундштук и подмигнул Дэнни. Подавив желание вбить саксофонисту инструмент в глотку, Дэнни быстро покинул клуб через боковой выход.
Вечер был прохладный, и взмокший Дэнни быстро продрог. В глазах пульсировали неоновые огни. Отрывочные мелодии сливались в какую-то какофонию, а гигантский негр-лунатик на крыше «Зомби» высился ночным кошмаром. Дэнни поежился и направился к входу в клуб.
Увидев служебный жетон, привратник впустил Дэнни в помещение, заполненное дымом и разноголосым гамом; джаз-банд в передней части зала переходил на крещендо. Находившийся в левом углу бар формой походил на гроб и был украшен эмблемой клуба — негром-лунатиком. Дэнни направился прямо туда, уселся на табурет, поманил пальцем белого бармена, вытиравшего стаканы.
Бармен положил перед ним салфетку. Перекрывая шум, Дэнни крикнул:
— Двойную!
Как по мановению ока появился стакан; Дэнни одним махом прикончил бурбон; бармен снова налил. Дэнни снова выпил и почувствовал, что нервное напряжение спадает. Музыка кончилась оглушительным аккордом. Зажегся свет, публика зааплодировала. Когда шум улегся, Дэнни сунул руку в карман, выудил пятидолларовую бумажку и фото Гойнза.
— С вас два зеленых, — сказал бармен.
Дэнни сунул пять долларов в карман рубашки бармена и сунул под нос фото:
— Знаешь его? Бармен прищурился:
— Он теперь старше? Может, прическа теперь другая?
— Снимок шестилетней давности. Видел его? Бармен вытащил очки, надел их и отставил фото на длину вытянутой руки:
— Он что, тут где-то поливает?
Дэнни не понял вопроса, подумал, что жаргонное словцо относится к сексу:
— Что вы имеете в виду?
— Ну лабает, джазует, играет в оркестре — по соседству?
— Тромбонист в «Бидо Лито».
Бармен щелкнул пальцами:
— Да, я его знаю. Кажется, зовут Марти. Закладывает за галстук у нас между номерами в «Бидо», там с Рождества сшивается. У них в баре обслуживают только клиентов. Алкаш типичный, вроде того…
«Вроде тебя», — подумал Дэнни. Хмель немного исправил ему настроение:
— Вчера вечером его видел?
— Видел. Он шел с каким-то парнем к машине на углу Шестьдесят седьмой улицы. Нагрузился, видать, по полной. Может…
Дэнни подался вперед:
— Что — может?
— Может, и наширялся. Наверно, просто был поддатый. Поработаешь в джаз-клубах, быстро на это дело подсядешь. В общем, парень этот, Марти, плелся так, как будто подогрелся уже. Другой парень поддерживал его за плечи и в машину помог сесть.
— А теперь помедленнее и по порядку, — сказал Дэнни. — Мне нужно описание машины и второго парня. Все детали.
Бар уже заполняли посетители — негры в «зутах»[18], чуть позади них — женщины в платьях и макияже под Лену Хорн[19]. Бармен окинул взглядом толпу посетителей, потом взглянул на Дэнни:
— Было это примерно от четверти первого до без четверти час, где-то так. Марти этот и тот тип шли по тротуару, наискосок. Машина — «быоик», я узнал по боковым «иллюминаторам». А о том парне помню только, что он был высокий и седой. Я видел их немного сбоку и еще подумал, что хорошо бы иметь такие волосы. А теперь, если вы не против, я обслужу клиентов.
Дэнни уже хотел возразить, но бармен обернулся к бородатому человеку с альт-саксофоном на шее:
— Коулмен, ты знаешь белого тромбона из «Бидо»? Марти, как его там?
Коулмен перегнулся через стойку, схватил две пригоршни льда и прижал к лицу. Дэнни внимательно его оглядел: высокий блондин, лет под тридцать, совершенно неординарной внешности, будто попал сюда из мюзикла, на который его таскала Карен Хилтшер. Голос у него звучал гнусаво и устало:
— Знаю, конечно. Говорят, совершенно позорный звук. А что?
— Расскажи, что знаешь этому джентльмену из полиции.
Дэнни указал на свой стакан — он уже вдвое превысил свою вечернюю норму. Бармен наполнил стакан и отошел. Саксофон спросил:
— Вы из семьдесят седьмого?
Дэнни опорожнил стакан и машинально протянул руку:
— Апшо. Из управления шерифа, Западный Голливуд.
Музыкант пожал руку:
— Коулмен Хили, недавно из Кливленда, сам из Чикаго и с планеты Марс. Что стряслось с Марти?
С виски Дэнни явно перебрал: он распустил галстук и придвинулся к Хили:
— Прошлой ночью его убили.
Красивое лицо Хили скривила судорожная гримаса. Дэнни отвернулся, чтобы дать парню прийти в себя и снова обрести вид стильного джазмена, которому сам черт не брат. Когда он снова посмотрел на саксофониста, Хили плотно устроился у бара. Дэнни задел коленом ногу музыканта — мышцы его были напряжены.
— Вы хорошо знали его, Коулмен?
Бородатое лицо Хили теперь выглядело изможденным, безжизненным:
— Пару раз в рождественские дни болтали вот здесь, за стойкой. Так, ни о чем — о диске Птахи, о погоде. Как думаете, кто мог это сделать?
— Есть один подозреваемый — высокий седой мужчина. Бармен видел его с Гойнзом прошлой ночью, когда они оба шли к машине на Сентрал.
Коулмен пробежал пальцами по клавишам саксофона:
— Видел Марти с этим человеком пару раз. Высокий, средних лет, на вид солидный. — Немного подумав, сказал: — Послушайте, Апшо, не пороча репутации покойного, могу я поделиться одним наблюдением — между нами?
Дэнни отодвинулся со своим стулом, чтобы лучше видеть лицо собеседника — тот явно хотел помочь, нервничал.
— Давайте, наблюдения — вещь полезная.
— Знаете, по-моему, Марти был голубой. Старший выглядел как-то женоподобно, этакий богатый пожилой педик. Они сидели и обжимались под столом, а когда я это заметил, Марти сразу отстранился от него, как ребенок, которого застукали в погребе с банкой варенья.
Дэнни передернуло: в голове всплыли постыдные и непристойные выражения, столь чуждые Воллмеру и Маслику: ГОЛУБАРИ, ГОМУСИКИ, ПИДОВКИ, ДВУСТВОЛКИ.
— Коулмен, могли бы вы описать внешность этого человека?
Хили перекладывает из руки в руку свой сакс:
— Нет, вряд ли. Освещение здесь странное, и, в общем мне показалось, что они оба голубые.
— Вы видели этого человека до или после вместе с Гойнзом?
— Нет. Одного его никогда не видел. Кстати, лично я весь вечер был на виду — это, если вы вдруг на меня подумаете.
Дэнни отрицательно покачал головой.
— Не знаете, Гойнз употреблял наркотики?
— Нет-нет. Он слишком увлекался выпивкой, наркоману это ни к чему.
— Кто-нибудь здесь еще был знаком с ним? Из здешних музыкантов?
— Понятия не имею. Мы ведь только и болтали пару раз.
Дэнни протянул ему свою руку, Хили повернул ее ладонью вниз и пожал ее по правилам настоящего джазмена. Сказал:
— Ну, будь! — И направился к сцене. Гомусики.
ПИДОВКИ.
Двустволки.
Хили поднялся на сцену, обменялся дружескими хлопками по спине с другими музыкантами. Толстые и тощие, рябые, неприметные, изнуренные, они выглядели убого и жалко по сравнению со стильным саксофонистом — как на фотоснимке места преступления расплывчатые очертания разрушают симметрию и в глаза сразу бросается что-то неестественное. Оркестр заиграл: рояль передал свинг трубе, ритм подхватили барабаны, саксофон Хили взвыл, чисто вывел мелодию, снова взвыл, передав основной рефрен струнным вариациям. Музыка постепенно стала просто шумом; Дэнни обратил внимание на ряд телефонных будок возле туалетных комнат. Пора было снова приниматься за работу.
Первая опущенная в автомат монета соединила его с участком городской полиции на Семьдесят седьмой улице. Дэнни объяснил, что он детектив из управления шерифа и расследует убийство: в районе Сансет — Стрип найден труп джазового музыканта, зарезан, вероятно, наркоман. Возможно, убитый в последнее время не употреблял наркотики. На всякий случай ему хотелось бы получить список местных поставщиков героина: убийство может иметь связь с наркотиками. Старший дежурный спросил:
— Как там поживает Микки? — Подумав, добавил: — Вышлите запрос по официальным каналам.
