Джон Сэндфорд - Зимний убийца
— Ну… — Священник почесал нос. — Нет, не могу сказать, но я подумаю. Должно быть что-то.
— Вы посмотрели на часы, когда вернулись домой?
— Нет, но я пробыл здесь совсем недолго, а потом позвонил Шелли.
Лукас посмотрел на шерифа.
— Шелли, позвони и попроси, чтобы тебя соединили с домом Лакортов. Пусть кто-нибудь сходит на кухню и посмотрит, нет ли там миски с глазурью.
Он снова повернулся к Бергену.
— Глазурь была в миске или в банке, в которой ее продают?
— В миске.
— Пусть проверят и выяснят, есть ли там миска с глазурью и формы для кексов в раковине или около стола.
— Хорошо.
— Она могла вымыть посуду, — высказал предположение Берген.
— У нее не было времени, — возразил Лукас.
— Позвони из офиса, — предложил священник Карру.
Они посмотрели вслед шерифу, когда тот направился в коридор.
— Фрэнк Лакорт вышел на улицу, когда вы уезжали?
— Нет. Он попрощался со мной у входа. Точнее, возле кухонного стола. Клаудиа проводила меня до двери. Вы ходили в католическую школу?
— Когда учился в средней школе.
— Это там вас научили допрашивать священников?
— Мне нет дела до того, что вы священник, — отрезал Лукас. — Вам известно о скандалах последних лет. Годами происходили недопустимые вещи, а вы, ребята, тщательно скрывали их. В школе, где я учился, было около полудюжины братьев нетрадиционной ориентации, и все знали об этом. Их делишки коснулись не одного мальчишки.
Берген пристально посмотрел на него, отвернулся и покачал головой.
— Фрэнк Лакорт был в уличной одежде или выглядел так, будто собирался выйти из дома? — спросил Лукас, возвращаясь к своим обязанностям.
— Нет.
Священник был подавлен, его голос звучал мрачно.
— Вы видели там кого-то еще?
— Нет.
— У Фрэнка была пара снегоступов?
— Я не знаю.
— Вы не заметили следов от снегоступов перед домом?
— Нет, — покачал головой Берген. — Не заметил. Но ведь шел снег.
— Когда вы возвращались, никто не проезжал мимо?
— Нет. Каково расстояние от пожарной станции до дома Лакортов?
— Одна и одна десятая мили, — ответил Лукас.
Берген снова покачал головой.
— Я осторожный водитель. Я сказал, что мне потребовалась минута или две, чтобы добраться до угла, но две минуты — это тридцать миль в час. Я ехал намного медленнее да еще тащил за собой трейлер.
— Снегоход?
— Да. Я был в клубе, он называется «Вьюнки Гранта». Можете проверить.
Вернулся шериф.
— Они посмотрят и позвонят, когда что-нибудь станет ясно.
Лукас взглянул на него.
— Если преступник дождался, когда отец Берген уедет, затем сразу же как-то выманил Фрэнка, убил его, потом жену и дочь, поджег дом и быстро убрался и если предположить, что между приездом пожарных и обнаружением тел прошло какое-то время… тогда у нас может получиться.
Карр взглянул на Бергена, которого озадачили слова Лукаса. Священник уже принял чужака за своего врага, но тот вдруг сменил направление поиска.
— Хорошо, — кивнул шериф и добавил, обращаясь к Бергену: — Мне очень не хотелось подвергать тебя этому, Фил, но у нас действительно серьезная проблема. Возможно, мы сумеем разобраться с ней. О чем вы разговаривали, когда ты был у них? Я хочу сказать, это же была не исповедь или что-то подобное? Я…
— Мы обсуждали службу во вторник и рассматривали возможность обмена с баптистами. Я хотел выработать основные правила.
— О! — На сей раз у Карра сделался смущенный вид. — Ну, мы сможем решить это позже.
— Вы о чем? — спросил Лукас.
— Церковные проблемы, извечный спор, — ответил шериф.
— А они могли привести к убийству?
Берген был потрясен.
— Боже праведный, нет, конечно! Вас могут не пригласить на вечеринку, но убить!..
Карр взглянул на него и нахмурился. В этот момент в коридоре зазвонил телефон.
— Я возьму, — вызвался священник.
Через мгновение он вернулся с переносной трубкой и протянул ее шерифу:
— Тебя.
Карр взял трубку.
— Шериф… Да… — И после паузы: — Хорошо, хорошо. Встретимся там позже. Ладно.
Он нажал на кнопку отбоя и повернулся к Лукасу.
— В раковине лежала миска, которую могли использовать для приготовления глазури. В ней ничего не было, но она подходящего размера и формы.
— Я же вам говорил, — сказал Берген.
— Ясно, — кивнул Лукас.
— Если мы здесь закончили, я возвращаюсь в дом Лакортов, — сказал Карр, поднял свой костюм и начал надевать его снизу. — Извини, что побеспокоили тебя, Фил, но мы должны были спросить.
— Эти убийства… они странные, — сказал священник, качая головой. — Ужасные. Я начну составлять заупокойную проповедь и обращусь с ней к горожанам.
— До похорон пройдет некоторое время. Нам придется отправить тела в Милуоки для вскрытия, — сказал шериф. — Я свяжусь с тобой.
— Ты поедешь назад, к дому Лакортов? — спросил Карр, когда они вышли на улицу.
Лукас покачал головой.
— Для меня там нет ничего интересного. Я советую тщательно все прикрыть. Расставь своих помощников, чтобы они не пускали туда любопытных и отгоняли койотов, пока не приедут ребята из Мэдисона.
— Хорошо. На самом деле я мог бы сделать это и отсюда, но… Тут дело в политике. — В его голосе появились извиняющиеся интонации. — В течение следующих дней мне придется провести там много времени.
Лукас кивнул.
— В Городах-близнецах все точно так же.
— А что ты думаешь насчет Фила?
— Не знаю, — ответил Лукас.
Где-то вдалеке кто-то включил цепную пилу. Оба повернулись на звук и стали всматриваться в том направлении, но увидели только гараж и освещенный двор. Жужжание пилы стало раздражающим фоном их разговора.
— Вопрос времени по-прежнему остается. Миска из-под глазури не настолько важная улика, чтобы полностью исключить его из числа подозреваемых. Но кто знает? Возможно, был сильный порыв ветра и снег с крыши за две минуты засыпал тело Лакорта.
— Такое тоже может быть, — согласился шериф.
— Эта история про баптистов… насколько там все серьезно? — спросил Лукас.
— Серьезнее, чем он считает, — ответил Карр. — Что ты знаешь про пятидесятников?
— Ничего.
— Они верят в непосредственное общение с Господом. Католическая церковь учит, что только она является надежным толкователем Божественного слова, и не признает идею прямого контакта. Слишком много дурного произошло из-за этого раньше. Но некоторые католики — и их число постоянно растет — считают, что человек может иметь такой опыт.
— Хм.
Лукас не очень понял, о чем, собственно, речь.
— Баптисты полагаются на непосредственное общение с Богом. Кое-кто из местных католиков-пятидесятников — Клаудиа принадлежала к их числу — твердит о необходимости объединения с баптистами, чтобы вместе поклоняться Святому Духу.
— Такое впечатление, что это серьезная проблема, — откликнулся Лукас.
Почувствовав, что холод начинает пробираться под парку, он пошевелил плечами.
— Никто не станет убивать из-за этого, если только в их ряды не затесался какой-нибудь маньяк, о котором я не знаю, — сказал шериф. — Фил переживал из-за того, что Клаудиа общалась с баптистами, но они были друзьями.
— А Фрэнк дружил с Бергеном?
— Фрэнк был чиппева, — ответил Карр, потопал ногами и посмотрел в ту сторону, откуда раздавалось жужжание пилы. — Он считал христианство забавным. Впрочем, у них с Филом были вполне приличные отношения.
— Ясно.
— И что ты собираешься сейчас делать? — спросил Карр.
— Сниму номер в мотеле. Я прихватил с собой одежду на пару дней. Завтра утром составим план действий. Ты выберешь людей, а я им все объясню. Нам потребуется четыре или пять человек. Необходимо поговорить с друзьями Лакортов, с ребятами в школе, кое с кем в резервации. И я хотел бы пообщаться с теми парнями с пожарной станции.
— Понятно. Тогда увидимся утром. — Карр направился к своему автомобилю, бормоча себе под нос: — Господи, какой бардак.
— Слушай, шериф…
Карр обернулся.
— Что?
— Пятидесятники. Я не хочу выглядеть невежливым, но вообще-то… Это какие-то сектанты?
Немного помедлив, Карр кивнул.
— Ну да.
— А откуда ты так много знаешь о них?
— Я принадлежу к их числу.
Глава 05
Утро выдалось пронзительно-холодным. Тучи расступились, и косые ослепительные лучи солнца пробились сквозь сосны, окружающие мотель. Все тело Лукаса затекло после ночи, проведенной на короткой кровати со слишком большой подушкой. Он застегнул молнию на парке, натянул перчатки и вышел на улицу. В лицо, еще теплое и гладкое после бритья, словно пощечина, ударила волна ледяного воздуха.
Старая часть Гранта стояла на холме на противоположной стороне шоссе — маленькие серые домики с бельевыми веревками, засыпанными снегом, на задних дворах. Дрожащие столбики серого древесного дыма поднимались к небу из двухсот жестяных труб, и пронзительный запах горящего дуба разгуливал по городу, точно грязный бродяга.
