Энн Перри - Бомба в Эшворд-холле
Шарлотте тоже хотелось бы внести свою лепту в застольную беседу, но в голове у нее вертелись мысли лишь о политике, разводах и картофеле. И все пути разговора, которые она придумывала, так или иначе должны были привести к обсуждению одной из этих тем.
Ей нравилось выглядеть приятной дамой и выказывать большой интерес к путешествию, задавая вопросы каждый раз, когда обсуждение могло замереть, но у нее уже создавалось впечатление, что уикенд затянется очень надолго. Пять-шесть дней – и ежедневно по крайней мере три трапезы, не считая чаепития в пять вечера! Да он будет тянуться, словно год!..
Пока одна перемена блюд уступала место другой, миссис Питт внимательно наблюдала за присутствующими. Эйнсли Гревилл на первый взгляд держался легко и свободно, но она заметила, что когда он не ел, его руки не лежали спокойно на столе. Он тихонько постукивал одним пальцем по скатерти, и время от времени его улыбка казалась застывшей и натянутой. Ответственность за предстоящие переговоры явно лежала на министре тяжким бременем, и хотя он был человеком с большим опытом и, конечно, не раз бывал награжден, Шарлотте на минуту стало его жалко.
Юдора, напротив, казалось, чувствовала себя совершенно спокойно и уютно. Значит ли это, что она хорошая актриса и умеет лучше притворяться, чем ее муж? Или же она мало представляет себе, в чем смысл этого уикенда?
Падрэг Дойл, по-видимому, находил истинное удовлетворение в еде. Он поглощал ее с наслаждением и даже попросил Эмили передать его лестный отзыв повару. Однако он представлял собой интересы большого общественного движения и вряд ли забывал о предстоящей задаче и трудностях, с которыми ему придется столкнуться при ее решении. Этот человек был просто великолепным актером. Поглядывая на него после того, как убрали остатки главного блюда и подали десерт, Шарлотта подумала, что в его лице заметны оживление и пафос, свойственные артисту, когда он находится на сцене. Кроме того, Дойл был еще и весьма искусным и остроумным рассказчиком. Он очень живо, в лицах, поведал о своих путешествиях в Турцию, подражая разговору выходцев из разных слоев общества и описывая одеяния местных жителей и их внешний вид в весьма поэтическом тоне. Несколько раз Падрэг заставил всех смеяться.
Миссис Питт обратила внимание на то, что он очень запросто держится с Юдорой, словно они давние знакомые.
Почувствовала она и взаимную неприязнь Лоркана Макгинли и Фергала Мойнихэна, словно им трудно было согласиться друг с другом даже в самых незначительных мелочах – таких, как, например, чрезмерные цены за приличные условия проживания в зарубежных гостиницах или неудобства путешествия в ненастную погоду.
Кезия как будто во всем разделяла мнение брата, о чем бы он ни говорил, и в то же время никогда прямо не соглашалась с О’Дэем, хотя и не спорила с ним.
С другой стороны, Айона Макгинли держалась очень самоуверенно – в разговоре с Фергалом Мойнихэном и просто высказывая суждения по поводу того, что он говорил другим.
Несколько раз Шарлотта встречала взгляд Томаса и улавливала в нем искру беспокойства, с которым он тоже наблюдал за присутствующими. Кроме того, она видела, как переглядываются со взаимным пониманием и симпатией Джек и Эмили.
Ланч приближался к желанному концу, когда к хозяину дома подошел лакей. Он сказал, что прибыл мистер Пирс Гревилл, и спросил, можно ли пригласить его войти.
Джек заколебался лишь на мгновение. «Да, разумеется», – ответил он, после чего посмотрел на Эйнсли, а потом на Юдору и заметил, что они чрезвычайно удивлены.
– Вот неожиданность, – сказала миссис Гревилл. – А я думала, что он еще в Кэмбридже. Надеюсь, все в порядке!
– Ну, разумеется, дорогая, – заверил ее министр, хотя выражение его лица явно противоречило словам. – Предполагаю, что он поехал в Оукфилд-хауз, домой, ведь до него отсюда только одиннадцать миль, и когда ему сказали, что мы здесь, он решил завернуть сюда и повидаться с нами. Он и понятия не имеет, что это может быть некстати.
Затем Гревилл повернулся к Эмили:
– Извините, миссис Рэдли, надеюсь, это не причинит вам какого-нибудь неудобства?
– Конечно, нет. Мы будем ему очень рады, – ответила хозяйка.
Впрочем, что еще она могла ответить в создавшейся ситуации? В высшем обществе часто бывает, когда люди приезжают на загородные увеселения, не будучи приглашенными. Им всегда в таких случаях оказывается гостеприимство. В свою очередь, хозяин может вернуть визит при таких же обстоятельствах, и ему будет оказан столь же доброжелательный прием. Люди приезжают и уезжают, когда им удобно, тем более теперь, когда по всей стране проложены железные дороги. А в прежние времена гость порой вынужден был задерживаться у хозяев на месяц-два, просто из-за физических трудностей, вызываемых путешествием, особенно по ужасающе скверным дорогам, сильно изрытым дождем, а зимой иногда и совсем непроезжим.
– Так приятно будет с ним встретиться, – прибавила Эмили.
Шарлотта взглянула на мужа, сидевшего напротив. Тот натянуто улыбнулся. Из-за этого неожиданного визита могут возникнуть непредусмотренные ситуации, но, разумеется, его мнения никто не спросил, поскольку иначе выяснилось бы, как важен его собственный приезд сюда, и он сразу потерял бы все преимущества своего инкогнито.
Лакей поклонился и пошел исполнять поручение.
Через минуту в столовую вошел Пирс Гревилл. Он был не так высок, как его отец, а цвет волос и лица, правильность черт и обаяние явно унаследовал от матери. Сейчас все его существо было пронизано взволнованным ожиданием, щеки горели, а серо-голубые глаза сверкали.
Сначала он обратился к Эмили:
– Здравствуйте, миссис Рэдли. С вашей стороны в высшей степени любезно позволить мне вот так неожиданно к вам нагрянуть. Я в высшей степени благодарен вам и обещаю причинять вам как можно меньше хлопот!
После этого Пирс, все еще улыбаясь, повернулся к Джеку:
– И вам тоже, сэр. Я заранее глубоко благодарен вам.
Затем молодой человек быстро оглядел собравшихся за столом и поклонился всем сразу, не имея и понятия о том, кем являются присутствующие.
Все улыбнулись в ответ. Некоторые – явно тепло, как Кезия Мойнихэн, другие – просто из любезности, как ее брат и Лоркан Макгинли.
Потом Пирс повернулся к отцу:
– Папа, я приехал потому, что мне представилась только одна возможность, и на этой неделе, иначе пришлось бы ждать два месяца, а моя новость не терпит отлагательств. – Он посмотрел на мать: – Мама…
– Какая новость? – спросил бесстрастно и ровно Эйнсли.
У Юдоры же был удивленный вид. Она, очевидно, не ожидала того, что хотел сказать ее сын. И это было явно нечто, не имеющее отношения к его занятиям и предстоящим экзаменам.
– Итак? – спросил министр, удивленно вздернув брови.
– Я обручился, – ответил Гревилл-младший радостным голосом, весь вспыхнув от счастья. – И она самая неповторимая и прекрасная особа из всех, кого я когда-либо встречал. Она очень красива и вам, конечно, понравится.
– Я даже не знала, что ты с кем-то познакомился, – ответила Юдора одновременно с удивлением и беспокойством.
Она заставила себя улыбнуться, но в этой улыбке была уязвленность, и, наблюдая за ней, Шарлотта вдруг подумала о своем сыне, Дэниеле, и о том, что она почувствует, если он вот так же, неведомо для нее, влюбится и, не будучи с нею в доверительных отношениях, не признается задолго до того, как сделает предложение женщине. Миссис Питт ощутила мгновенную острую боль при мысли, как много потеряла супруга министра.
Эйнсли же проявил более практический подход к делу:
– Вот как. Значит, полагаю, будут уместны поздравления. Мы обсудим необходимые приготовления в более подходящее время и, разумеется, хотели бы встретиться с твоей избранницей и ее родителями. Твоей матери захочется о многом порасспросить ее матушку и, в свою очередь, о многом рассказать.
Тень омрачила лицо Пирса. Теперь он выглядел очень юным и уязвимым.
– У нее нет родителей, папа. Они умерли от лихорадки, когда она была еще ребенком. Ее вырастили бабушка и дедушка, которые, к несчастью, тоже уже умерли.
– О господи! – испугалась Юдора.
– Как ты сказал – действительно, к несчастью, – согласился Гревилл-старший, – но, очевидно, тут ничем не поможешь. И впереди еще много времени. Вряд ли ты хочешь вступить в брак, прежде чем кончишь учение, получишь степень и купишь себе практику. И даже тогда лучше всего будет создавать семью лишь год-два спустя.
Лицо у его сына вытянулось, а взгляд померк. Мысль о столь долгом ожидании была бы тяжела для каждого влюбленного юноши, а Пирс явно любил эту девушку.
– А когда мы могли бы с нею познакомиться? – поинтересовалась его мать. – Она тоже из Кембриджа? Впрочем, это излишний вопрос.
– Нет… нет, она живет в Лондоне, – быстро ответил Пирс, – но она завтра тоже приедет сюда. – Он повернулся к Эмили: – Конечно, с вашего позволения, миссис Рэдли… Я понимаю, это ужасная смелость с моей стороны, но мне так хочется познакомить ее с родителями, и это мой единственный шанс в ближайшие два месяца.
