Гюннар Столесен - Навеки твой. Бастион. Неизвестный партнер
Гюндерсен, Лиен и Бертелсен убиты выстрелом в голову. Можно считать, что их смерть наступила мгновенно.
Трейлеры еще не найдены.
Не обнаружена также и женщина, ехавшая с водителями.
14
Рудольф положил трубку, он был подавлен. Трое убиты. Четвертый – при смерти. А что с женщиной? Может, она тоже убита? Но почему в таком случае ее не нашли вместе с остальными? И куда делись трейлеры?
Харри Слон жив, и Кантагалли назвал это «невероятным чудом». Действительно, как могли убийцы промахнуться, ведь он такая удобная мишень.
Рудольф подумал о Кари Бертелсен. Мысленно он увидел ее с ребенком на руках. Вспомнил, как мать бережно положила руку на плечо дочери. Всем своим существом он ощутил их тревогу. Такие милые, порядочные люди – его охватила бессильная ярость. Сколько они приложили трудов, чтобы превратить убогую квартиру в убогом доме в светлое и уютное жилище!
А Эдвард Лиен, этот несчастный урод, который обрек себя на пожизненное заключение за спущенными шторами? Что с ним будет? Кто о нем позаботится? Ведь есть ему надо при любых обстоятельствах! А он не выходит из дому…
А Гюндерсен со всеми своими сестрами!
Между прочим, Гюндерсен…
Рудольф вспомнил про список, который лежал у него в кармане. Он достал его и положил перед собой на стол.
Читательская цепочка?
Рудольф не верил, что Гюндерсен состоял в читательской цепочке из любви к литературе. Впрочем, он его совершенно не знал. Можно предположить – хотя и трудно, – что Гюндерсен понимал, как одинока фру Стенстад. И давал ей эти поручения, чтобы она чувствовала себя полезной.
У следователей профессиональная привычка – верить худшему и действовать исходя из этого. Зато как приятно бывает узнать, что ты ошибся!
Рудольф пошел в копировальную и снял на «ксероксе» две копии списка. Сам список он спрятал в сейф. Одну копию взял себе, а другую вложил в большой желтый конверт, предназначенный для внутреннего пользования, сопроводил ее короткой запиской на имя Ларсвеена, начальника отдела наркотиков, и положил конверт в папку с надписью «Для передачи».
Только после этого он пошел к начальнику отдела Албректсену. Теперь он был в состоянии спокойным голосом доложить ему о трагических событиях.
Слушая рассказ Рудольфа, Албректсен с недоверием смотрел на него.
– Убиты? – тихо проговорил он, когда Рудольф умолк. – Трое мертвых и один при смерти? Господи, что за дело ты нам послал?
Он поднял трубку и позвонил домой начальнику Управления Тюгесену. Немногословный, как всегда, тот обещал приехать через двадцать минут.
– Тебе придется съездить к фру Халворсен и сообщить ей про сына, – сказал Албректсен, пока они ждали Тюгесена. – А я возьму на себя фру Бертелсен и Эдварда Лиена. Ничего не случится, если они узнают эту новость завтра утром. Но главное, Рудольф, тебе надо поехать в Бриндизи, и чем скорее ты туда попадешь, тем лучше. Гюнхилд позаботится о билете. Я ее предупрежу.
Зазвонил телефон. Тюгесен уже ждал их в своем кабинете. Рудольф невольно взглянул на часы. От Рёа до Виктория–Террассе Тюгесен доехал за восемнадцать минут.
Рудольф повторил все, что узнал от Кантагалли. Сам Рудольф неплохо говорил по–английски, но Кантагалли английский знал слабо. К тому же ему мешал его южный темперамент. Рудольфу приходилось по нескольку раз переспрашивать одно и то же.
– Кажется, констебль Дален говорит по–итальянски? – спросил Тюгесен, который необъяснимым образом знал все обо всех. – Пусть она позвонит Кантагалли. И попросите ее записать разговор на пленку, чтобы ничего не упустить.
К счастью, Фрида Дален была на дежурстве. Она тут же явилась к Тюгесену, и разговор велся из его кабинета. Как и все остальные сотрудники Управления, Фрида Дален питала глубокое уважение к своему начальнику, и ее смущало, что ей приходится разговаривать на чужом языке в его присутствии. Когда десятиминутный разговор закончился, она с облегчением положила трубку.
– Перепиши разговор и сразу же принеси его нам, – распорядился Тюгесен. – А что вам с Карстеном удалось обнаружить за сегодня? – спросил он у Рудольфа после ее ухода.
Рудольф доложил о том, кого они посетили.
– Карстен пишет рапорт, – сказал он.
– Прекрасно. – Тюгесен повернулся к Албректсену. – Позаботься, чтобы в квартирах водителей был произведен тщательный обыск. Разузнайте все об их материальных условиях. Гюндерсен вполне мог заниматься прибыльным побочным бизнесом – доставал наркотики в своих заграничных поездках и потом сбывал их в Осло. Не исключено также, что он – по доброй воле или по принуждению – играл определенную роль в похищении трейлеров. В данном случае работа водителя – прекрасная ширма. Тогда, значит, торговля наркотиками, если он ею промышлял, была его основным бизнесом. Надо учесть все возможности. Их квартиры должны все время находиться под наблюдением. Получите разрешение на прослушивание телефонных разговоров. Сообщите в «Инт–Транс» о том, что случилось. Следите за Ронемами. Мне уже не кажется случайностью, что эта Венке Ларсен дала номер их телефона. Только не понимаю, почему старый, а не новый. Но уверен, что это неспроста. Ознакомьтесь внимательно с историей гибели трейлера, которая случилась два года назад. Разузнайте все про семью погибшего водителя – кажется, его фамилия была Свендберг? – не появилось ли у них после его смерти много денег, что он собой представлял – словом, выясните все, что возможно, о нем и его близких.
– Где я возьму столько людей! – Албректсен был в отчаянии.
– Я распоряжусь, чтобы другие отделы направили тебе столько людей, сколько потребуется.
Албректсен вздохнул с облегчением.
– Рудольф завтра улетает в Бриндизи, – сказал он. – Я лично займусь фру Бертелсен и братом Трюгве Лиена. Сегодня вечером Рудольф съездит к фру Халворсен и поговорит с нею.
– Как раз это я и хотел предложить, – сказал Тюгесен. – Уже поздно. – Было без пяти одиннадцать. – Я думаю, ей захочется увидеть сына. В таком случае, Рудольф, лучше всего, чтобы она поехала вместе с тобой. Позвони нам после разговора с нею. Как думаешь, осилит она такую поездку?
– По–моему, да. Она очень энергичная женщина, – ответил Рудольф.
– Что касается Милана, – Тюгесен на мгновение умолк, глядя в потолок, – мне кажется, нам следует попросить миланскую полицию заняться этим делом. У них наверняка больше людей, чем у нас. Они там на месте, им и карты в руки. Я, например, считаю, что Венке Ларсен не случайно указала именно тот адрес. Полиция говорит, что Манцини там никогда не жил. Но ведь улица и дом существуют! Думаю, что Венке Ларсен действовала по специально разработанному плану, и нам надо в нем разобраться.
– А что делать с Роботтеном? – спросил Рудольф. – Ехать ему в Милан или нет? Я обещал позвонить ему завтра до девяти утра.
– Позвони и скажи, чтобы скорей возвращался домой. Он нам нужен здесь, – решил Тюгесен.
– Я сам ему позвоню, – сказал Албректсен. – Пусть Рудольф лучше съездит к фру Халворсен.
– А что нам делать с прессой? – Тюгесен помрачнел. – Сохранить это в тайне нам не удастся. Нужно решить, что мы им скажем. – Он посмотрел на Рудольфа. – А ты не теряй времени и поезжай к фру Халворсен.
Когда Рудольф был уже у двери, раздался телефонный звонок.
– Что? «Афтенпостен»? – рявкнул Тюгесен. – Ваш римский корреспондент? Пишут все итальянские газеты? – Он прикрыл трубку рукой. – Господи! Уже началось! – шепнул он Албректсену и снял руку. – Да, да, я вас слушаю. Нет, в настоящее время мне нечего вам сказать. Завтра мы дадим пресс–конференцию, и вы все узнаете.
Трубка с грохотом упала на рычаг.
Рудольф тихонько прикрыл за собой дверь.
15
В семь часов утра Рудольф и фру Халворсен были уже на аэродроме Форнебю. Самолет вылетал без четверти восемь, но она настояла на том, чтобы они приехали заблаговременно.
– Я чувствую, что Харри выживет, – с глубоким убеждением сказала она.
Она уже не меньше пяти раз произнесла эту фразу с тех пор, как накануне вечером узнала, что Харри тяжело ранен.
Рудольф понимал, что это самовнушение, но тем не менее ответил:
– Будем надеяться.
У Рудольфа был с собой его старый верный портфель и небольшой чемоданчик, у фру Халворсен – светло–коричневый фибровый чемодан, которому, по ее словом, было уже тридцать лет. Один замок был сломан, и фру Халворсен стянула чемодан кожаным ремнем сына. Судя по длине ремня, талия у Харри была весьма внушительного объема.
Фру Халворсен была в синем пальто и синей шляпе. Красный шарфик в белый горошек. Черные уличные туфли. Черные кожаные перчатки. Большая черная сумка из мягкой кожи.
Рудольф мысленно проклинал забастовку на аэродроме в Бриндизи – из–за нее им от Рима придется ехать поездом, а значит, они прибудут в Бриндизи позже, чем он рассчитывал. Да и фру Халворсен будет тяжела такая поездка, как бы бодро она ни держалась.
