Киевский лабиринт - Любенко Иван Иванович
В ресторане «Метрополь» на Фундуклеевской, 17, играл струнный квартет. Музыка лилась тихо и ненавязчиво. Зал был почти полон. Публика отдыхала. Дамы в модных нарядах гордо восседали за столиками в обществе своих кавалеров. Приглушенный электрический свет центральной люстры добавлял домашнего уюта, а красные лампочки бра — интима.
Официанты обслуживали быстро, но без суеты. Под потолком клубился папиросный и душистый сигарный дым. В одном из кабинетов, у ширмы, сидел молодой человек стриженный а‑ля бокс, в темной костюмной паре, белой сорочке с темным галстуком, в котором красовался большой поддельный рубин. На его столике стоял только стакан чая на блюдце. Он имел несколько растерянный вид и, прикрыв рот рукой, что-то негромко кому-то говорил. А этот второй находился по другую сторону плотной черной занавеси.
Судя по виноватому и подобострастному виду, молодой человек оправдывался. Его не перебивали. Но когда на сцене появилась миловидная исполнительница и объявила романс на стихи Некрасова, молодого человека попросили помолчать. Он послушно кивнул, поник и с явно обиженным видом уставился в зал.
Отпусти меня, родная, Отпусти не споря! Я не травка полевая, Я взросла у моря.Под слаженный аккомпанемент струнного ансамбля полилось чистое и мягкое сопрано.
Не рыбацкий парус малый, Корабли мне снятся, Скучно! в этой жизни вялой Дни так долго длятся. Здесь, как в клетке, заперта я, Сон кругом глубокий, Отпусти меня, родная, На простор широкий, Где сама ты грудью белой Волны рассекала, Где тебя я гордой, смелой, Счастливой видала. Ты не с песнею победной К берегу пристала, Но хоть час из жизни бедной Торжество ты знала. Пусть и я сломлюсь от горя, Не жалей ты дочку! Коли вырастет у моря — Не спастись цветочку, Все равно! сегодня счастье, Завтра буря грянет. Разыграется ненастье, Ветер с моря встанет, В день один песку нагонит На прибрежный цветик И навеки похоронит!.. Отпусти, мой светик!..Когда артистка дважды пропела последнюю строчку, зал разразился аплодисментами. Несколько человек с букетами устремились к сцене.
— Итак, сударь, давайте снова вернемся к нашему разговору, — раздался резкий, повелительный голос из-за ширмы.
— Да-да, — закивал молодой человек, подвигая стул еще ближе.
В этот момент вновь заиграла музыка, и слов опять было не разобрать.
Вскоре молодой человек поднялся, взял шляпу и поспешил на выход. Чай так и остался нетронутым.
10. Три трупа на Крещатике
29 мая 1916 г., воскресеньеНе прошло и трех дней, как Клим Пантелеевич сделал подарок жене, а часы перестали идти. Вернее, стрелки двигались, но запаздывали, а иногда и вовсе останавливались, когда им вздумается. Немало раздосадованный случившимся, статский советник решил наведаться к продавцу. После завтрака он купил в киоске свежую газету и, чтобы было комфортно читать, нанял запряженную парой двухрессорную пролетку на резиновых шинах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— На Крещатик, к ювелирному магазину Гиршмана, — бросил он извозчику.
Надо сказать, что утренний Киев в конце мая напоминал Ардашеву прехорошенькую семнадцатилетнюю гимназистку, впервые отправившуюся на свидание. От улиц веяло свежестью, пахло сиренью, а небо с облачками-овечками отражалось в витринах и окнах, как в голубых девичьих глазах. Места отдыха горожан — Бибиковский бульвар, Мариинский, Александровский и Университетский парки, Купеческий и Царский сады — были райскими местами! Пирамидальные тополя, белые акации, шелковицы и грецкие орехи — это ли не красота? Деревья служили пристанищами развеселых птичьих стай, чьи нескончаемые свадьбы длились с утра до вечера. А люди? Они здесь тоже казались другими, не такими, как в Москве или Петрограде, где все только и были заняты своими делами. «Киевляне улыбчивы и приветливы, какими бывают жители небольших городков юга России, — вглядываясь в лица прохожих, не без удовольствия отмечал статский советник. — Хорошо бы устроить какой-нибудь пикник на берегу Днепра или в Пуще-Водице, да на лодке покататься, на лилии посмотреть… Говорят, там сказочно красиво», — размечтался он, разворачивая газету.
Уже с первой страницы «Современного слова» благодушное настроение стало потихоньку улетучиваться, как утренний пар над рекой. Новости с фронта не радовали. Война принимала затяжной характер и, как смерч, затягивала в смертельную воронку целые народы. На Западном фронте шли упорные бои. Немецкие бомбометы уничтожили железнодорожную станцию Вилейка. В России уже призывали студентов, вводили новые налоги, повышалась оплата за проезд в общественном транспорте. За два золотых рубля давали один северо-американский доллар, а за десять золотых — один британский фунт.
Для переброски войск не хватало ни паровозов, ни вагонов.
Между тем в Петрограде поэт Валерий Брюсов выступал с лекциями, и билеты раскупались задолго до выступления.
В эти дни столица весьма скромно праздновала пятидесятилетие работы мирового суда в России.
Газета сообщала, что британцы, выдавшие стальные шлемы солдатам на французском фронте, с удовлетворением отметили резкое уменьшение ранений в голову.
В то же время американо-еврейский комитет обратился к папе Бенедикту XV с призывом обратить внимание понтифика на бедственное положение евреев в воющих странах.
Третья страница, посвященная зарубежной прессе, извещала, что, по сообщению американской газеты «Evening World», в законопроекте об обороне Соединенных Штатов, внесенном в конгресс, предусматривалась покупка изобретения, применение которого делало почти ненужным другие оборонительные средства. Речь шла о радиодинамической мине, так называемом «истребителе Гаммонда», которой руководили либо с берега, либо с судна, либо с воздушного аппарата. Причем с воздуха она управлялась с расстояния до двухсот миль. Начиненная взрывчатым веществом весом в одну тонну, она могла двигаться под водой со скоростью двадцать семь миль в час. В то же время возможно и надводное движение в виде «миноноски». В таком случае скорость доходила до пятидесяти семи миль. Контролировал ее движение всего один человек. Для этого ему был лишь необходим телескоп и электрический ключ. Мина была снабжена прожектором, поэтому могла использоваться и ночью. Выходя из зоны управления одной станции, она с легкостью переходила в другую.
«Поэтому американское правительство, — указывалось в заметке, — планирует строительство соответствующих пунктов управления по всему южному побережью Соединенных Штатов. Изобретатель Гаммонд вполне успешно провел испытания по ведению мины с аэроплана, находясь от нее на весьма почтительном расстоянии. Недалеко то время, — уверенно писала „Evening World“, — когда армия Соединенных Штатов Америки будет оснащена только самым современным оружием».
