Максим Есаулов - Старший оборотень по особо важным делам
- Ты посмотри, что я нашел! - в комнату вошел Джексон, неся полдюжины листов бумаги с компьютерным текстом.
Шилов взял, почитал.
- Ничего себе! Это же распечатка из оперативной базы УБОП. Все на Геру Моцарта. Адреса, квартиры, офисы.
Задержанный равнодушно посмотрел, как Шилов знакомится с распечаткой, и опустил голову.
- Кто направлял запрос не осталось? - шепотом спросил Джексон.
- Нет, конечно, - Шилов быстро пролистал документы и повторил: - Нет. Все лишнее стерто, только голая информация. Даже даты нет, когда запрос делался.
- Жаль. Я бы эту суку…
- Это было бы слишком просто.
Обыск продолжался. Из-под дивана достали завернутый в несколько слоев ткани автомат с оптическим прицелом.
- На охоту собрался? - спросил Скрябин, рассматривая находку.
- Первый раз вижу, - спокойно отозвался задержанный, и лицо у него при этом было такое, как будто он раньше действительно не видел оружия. - Квартира съемная, хозяева, наверное, забыли.
Соловьев закончил писать протокол и подозвал понятых: молодого парня и женщину лет пятидесяти в каком-то тюрбане и в шелковом халате яркой расцветки.
- Мы вам верим, - за двоих сказала она, отказавшись читать документ, и первой поставила подпись.
- Теперь ты, - Соловьев посмотрел на задержанного.
- Я писать не умею.
- Ну и хрен с тобой, - Соловьев сделал в протоколе соответствующую пометку и объявил понятым: - Спасибо большое, вы свободны.
Парень сразу ушел, а женщина дождалась в коридоре, пока в комнате останется только Шилов, и возвратилась:
- Извините, я теперь поняла, что вы их тогда специально не забрали.
- Когда?
- На прошлой неделе, когда я милицию вызывала.
- Какую милицию?
- Из нашего отделения. У них тогда музыка громко играла, вот я и позвонила. Приехала милиция, а они дверь не открыли. А потом приехал какой-то мужчина в штатском, показал удостоверение милиционерам, и они сразу уехали.
- Вы этого мужчину запомнили?
- Нет, я его только в «глазок» со спины видела. Я жалобу написала: как же так, они безобразничают, спать не дают, а он их покрывает. Но теперь я жалобу отзову. Я теперь поняла, что такое оперативная комбинация.
- Что?
- Ну, я же слышала, как тот мужчина милиционерам сказал: «Управление по организованной преступности. Вы срываете нам оперативную комбинацию». 6
- У Чибиса есть кто-то из ваших. - Миша Краснов сидел в кабинете у приставного столика напротив Шилова. - Это точно.
Разговор велся один на один. После обыска прошло несколько часов. За окном сгустились вечерние сумерки. В пепельнице дымился непотухший окурок, перед Красновым и Шиловым стояло по кружке кофе, на листе бумаги лежали куски шоколадного торта.
- Почему ты так думаешь?
- Когда мы работали с радиостанциями, он нас всегда жестко инструктировал, на каких частотах нам нельзя сегодня выходить в эфир. А потом он принес копию протокола допроса.
- Какого?
- Ну, меня срубили там… при слежке по таможеннику. А когда его… того… Чибис принес протокол, где меня охрана описывала: я засветился возле их конторы. Дал почитать, и говорит: еще раз - и в землю.
- Суровые меры дисциплинарного воздействия.
- На самом деле, - Миша шумно отхлебнул кофе и посмотрел на Романа из-под повязки на лбу, - я все время этого ждал… Меня скоро в «Кресты»?
- Боишься?
- Есть немного.
- Я о тебе позабочусь. Если не настаиваешь на «Крестах», отправим тебя в «четверку» на Лебедева. Там спокойнее.
- Спасибо. А вы ко мне еще придете?
- Обязательно.
- Спасибо. - Миша взял кусок торта - и замер, подняв глаза на Шилова. - Я еще вот чего вспомнил: я один раз Чибиса вез на «стрелку», там ему позвонили, и он повернул обратно. А на «стрелке» всех мусора приняли… Извините. УБОП, по-моему. Чибис еще говорил по телефону: «Спасибо, Фельдмаршал, с меня звезда на погон».
- Значит, Фельдмаршал? - уточнил Шилов, нехорошо усмехаясь.
* * *
В кабинете Василевского, кроме хозяина, были Соловьев, Скрябин, следователь Голицын и два собровца. Они сняли маски, и Шилов отметил, что один из них немного похож на Арнаутова-старшего. Взгляд, во всяком случае, точно такой же, несмотря на разницу в возрасте и служебном положении. Надо полагать, это и есть тот самый «правильный парнишка», как его охарактеризовал командир группы. Что он тут делает? Пришел постигать азы оперативной работы?
Голицын поднялся из-за стола:
- Ну что, ничего нового?
Шилов отрицательно покачал головой.
- Тогда я полетел. Если что - звоните, сразу примчусь. Всем пока! - Голицын вышел из кабинета.
- А у вас чего нового? - Шилов посмотрел на коллег.
- Есть два адреса Чибиса, но они старые, - Соловьев, присев на край стола, листал прошлогодний блокнот с рабочими записями.
- Может, в УБОП позвонить? - предложил Скрябин. - У них на него дело было.
- В УБОП? А у кого дело?
- У Карташова в отделе.
- У Иваныча? - Шилов обрадовался и достал сотовый телефон. - Так это же совсем другое дело!
Как и Арнаутов, Карташов тоже давно служил в органах, заработал репутацию крепкого профессионала и занимал должность начальника одного из отделов Управления по борьбе с оргпреступностью. Но, в отличие от «железного дровосека», сабельным атакам на криминал он предпочитал изящные оперативные игры, а отношения с коллегами и руководством строил на гибкой основе. И еще: если Арнаутов мечтал продолжить карьеру, то Иваныч в последнее время все чаще поговаривал о том, что устал, и что, наверное, скоро свалит на пенсион, благо выслуга позволяет в любой момент это сделать.
Из всех убоповских нач. отделов Карташов был, Шилову наиболее симпатичен. Да и не только Шилову…
- Алло, Иваныч, узнал? Извини, что в субботу… На работе? Так я подскочу тогда прямо сейчас, дело есть!
Небольшой кабинет Карташов делил с двумя сотрудниками: молодым улыбчивым Петрухой и ветераном отдела с уважительным прозвищем Дядя Вася. Если рослый и полноватый Петруха обликом, в принципе, соответствовал громкому названию Управления, то невысокий, жилистый и неприметный Дядя Вася больше напоминал опера из тихого отдела по борьбе с карманными кражами.
Когда Шилов вошел, Петруха за своим столом слева от двери разбирал коробку с какими-то видеокассетами, а Дядя Вася, спустив на кончик носа очки, выписывал из чьих-то записных книжек адреса и телефоны за столом у противоположной стены.
Сидя у окна с дымящейся трубкой и стаканом чая в мельхиоровом подстаканнике, Карташов напоминал шахматиста, обдумывающего партию. Правда, это впечатление портили лежащие перед ним пистолет в обмотанной ремнями плечевой кобуре и фототаблицы расчлененного трупа.
- Всем привет! - Шилов поздоровался с каждым за руку и уселся на стул спиной к окну. - На город опустилась ночь, и в стране дураков закипела работа. Ну ладно, мы - богом обиженные, а вы-то чего?
- Будешь смеяться: порностудию навернули. - Карташов привычным движением положил трубку в специальную пепельницу, а Петруха, демонстрируя вытащенную из коробки кассету, весело предложил:
- Хочешь побаловаться? «Горячие кобылки из 10-го „А“».
- Предпочитаю живьем и постарше.
- С шестнадцати лет уже можно.
- Вы отдел по борьбе с бандитизмом или полиция нравов?
- А как скажешь! - усмехнулся Иваныч. - Если с меня будут и дальше так требовать «палки», я нарушениями правил дорожного движения начну заниматься… Ну, что у тебя стряслось?
- Хотим Чибисова задержать.
- О как! - Иваныч одобрительно кивнул. - Реальная тема?
- Сто пудов. Есть адреса, но старые. Где он сейчас может дохнуть?
- По-моему, на Московском живет. Дядя Вася, Чибис так возле Парка Победы и обретается?
- Дом сто пятьдесят пять, четвертый этаж, окна на обе стороны, дверь железная, - глядя поверх очков и продолжая листать записную книжку, ответил Дядя Вася. - Черного хода нет.
- Дядя Вася давно им занимается, - прокомментировал Карташов. - С тех пор, как всю бригаду повязали, а Чибис сорвался. Если возьмете его - у нас тоже пара материалов есть в загашнике. Сыроватые, правда, но до кучи сгодятся… А ведь он когда-то вместе со мной опером работал в метро. Уже тогда паскудный был парень. Его жестко брать надо, наверняка станет сопротивляться.
- Ну спасибо! Ладно, полетели мы, - Шилов поднялся.
- Удачи.
Петруха, продолжающий ковыряться с кассетами, хмыкнул:
- Орден тебе обеспечен.
- Ага, с закруткой на спине. На меня Арнаутов уже такую блевотину шефу вылил…
- Ну не нравишься ты ему, противный, - манерно сказал Карташов, и все рассмеялись.
- А что, если мне телогреечку рваненькую и ботиночки скороходовские надеть, он бы меня полюбил? И так уже, как гаврош хожу, - Шилов хлопнул ладонью по оторванному карману куртки.
- Сам понимаешь…
- Понимаю, просто достало все. Ты-то с ним как?
