Николай Леонов - Волчий билет

Николай Леонов

Волчий билет

Пролог

Александра Матвеевна поднялась, как обычно, рано. В молодости она спала, пока мать не разбудит, могла проваляться в кровати и до одиннадцати. Да когда это было! Мамы давно не стало, сама она давно на пенсии, как говорится, спи — не хочу, а просыпаться стала не позже семи. Поворочавшись недолго, садилась на постели, искала худыми ногами тапочки, словно было куда старухе спешить. Спешить совершенно некуда, но она поднималась, знала: лежать нельзя — голова разболится, тогда и совсем не встанешь.

Жизнь пенсионерки была расписана почти по минутам, словно у бойца срочной службы. Летом — а за окном стоял июль — в шесть она уже слезала с кровати, два-три раза нагибалась, порой даже приседала, потому что всю жизнь занималась спортом, сдавалась медленно, но верно. С возрастом не поспоришь, скоро восемьдесят, для своих годов Александра Матвеевна держалась молодцом, почти не сутулилась, ходила без палочки, довольно бодро.

Накинув халат и туго подпоясавшись, она взяла со стола чайник, привычно взглянула в окно — сегодня дождя не предвиделось. Она уже шагнула было к двери, но остановилась: что-то в окне было не так, не обычно.

Александра Матвеевна поставила чайник на стол, взяла с тумбочки очки, подошла к подоконнику, посмотрела на роскошный дом напротив, его построили совсем недавно, каких-нибудь десять-двенадцать лет назад. Дом, понятно, стоял на своем месте. Она поправила очки, раздумывая, что же все-таки привлекло ее внимание, что настораживало? Женщина даже протерла очки, вновь посмотрела в окно и вдруг увидела, что на самом краю крыши девятиэтажного дома сидят, обнявшись, парень и девушка. Шесть утра, они сидят на крыше и, кажется, целуются.

Александра Матвеевна перевела взгляд на висевшую в углу икону и перекрестилась, а когда вновь повернулась к окну, тонкие темные фигурки, будто сломавшись, летели вниз. Откуда-то слабо доносилась музыка.

Глава 1

Опер-важняк полковник милиции Лев Иванович Гуров мучил себя утренней гимнастикой. Сильный и целеустремленный человек, он всякий раз начинал новую жизнь с понедельника. Сегодня начиналась неделя и очередной этап. Вообще-то Гуров занимался каждый день, но одно дело минут пятнадцать валять дурака и бежать в душ, совершенно другое — заниматься с полной нагрузкой и с гордо поднятой головой и чувством выполненного долга шествовать затем в ванную, обронив на ходу в сторону спальни:

— Маша, сегодня я победил!

— У меня законный выходной, перенеси свои подвиги на завтра, — отвечала Мария. — Отправляйся к своим убийцам и не беспокой людей с утра пораньше.

— Зависть портит цвет лица, — ответил Гуров, включая холодный душ. Как мальчишка оглянулся, добавил теплой воды и издал крик команчей.

Представление было испорчено телефонным звонком.

— Меня нет и не будет до обеда! — крикнула жена.

— Врать грешно! — Гуров накинул махровый халат, прошлепал босиком к телефону, снял трубку, сердито сказал: — Гуров. Креста на тебе нет!

— Надеюсь, что разбудил, — услышал сыщик знакомый голос начальника и друга генерала Орлова. — Брейся, надевай штаны и галопом, нас ждет начальство.

— Уже горит? — спросил Гуров вслед коротким гудкам отбоя и крикнул: — Маша, я убегаю.

— Так тебе и надо! — ответила жена.

Он побрился, быстро оделся и выскочил на лестничную площадку, зная, что напрасно Петр звонить не станет.

Машину Гуров оставлял в переулке напротив посольства, у входа которого стоял милиционер. Будь ты хоть десять раз полковник и сыщик, машину у тебя угонят запросто и не найдут, как не находят у большинства москвичей. Гуров махнул приветственно рукой постовому, отключил сигнализацию и сел за руль своего “Пежо”.

До министерства было десять минут езды, пробки еще не организовались, и Гуров вскоре парковался у белого здания “конторы”.

Полковник заскочил в приемную генерала, Верочка махнула на него ручкой, сказала:

— Здравствуйте, вас ждут у Бодрашова.

— Здравствуй, Верочка, цвети дальше. Куда бедному оперу деваться от начальства? То к Президенту беги, то к заместителю министра. И ведь каждый норовит ударить побольнее. Снова неспокойно в королевстве Датском?

— Мне в этот раз не доложили. — Верочка кокетливо улыбнулась. — И не прибедняйтесь, вас ударишь!

— И женщины меня не любят. — Гуров поклонился и вышел.

Он вышагивал длинными коридорами, приветствовал коллег, прикидывал, что еще могло случиться, если Алексей Алексеевич вызвал начальника главка и его, маленького опера? Здесь он, конечно, кокетничал, так как был в розыске человеком не последним.

Генерал-полковник Бодрашов пришел в министерство недавно, ранее, видимо, работал в первом главке КГБ, ФСК и ФСБ, не знаешь, как организацию и называть. В молодости мастер спорта по самбо в тяжелом весе, он имел соответствующую комплекцию, руку пожимал своей лапищей мягко, говорил негромко, умел слушать, а приказывал редко, любил прикинуться незнайкой, видимо, комплексами не обладал, но любой разумный человек не хотел бы заполучить такого врага. К Гурову генерал относился ровно, с легкой иронией, что, видимо, объяснялось бескомпромиссностью сыщика, но не более того. Вообще-то он со всеми держался одинаково. Сыщику казалось, что генерал ждет момента, когда полковник перейдет невидимую черту, за которую заступать нельзя, чтобы поставить известного сыщика на место.

Возможно, сыщик все это придумал, и генерал не выделял Гурова среди прочих офицеров главка, который он курировал.

Гуров вошел в приемную, секретарь поздоровался, молча указал на двери, и сыщик прошел в кабинет замминистра.

— Здравия желаю, господа генералы! — радостно сказал он. Орлов глянул хитро и кивнул, а хозяин протянул через стол свою мощную длань и спросил:

— Чему радуетесь, Лев Иванович?

За сыщика ответил начальник:

— Они довольны, что здесь мало людей. — Орлов хмыкнул. — У них только вид общительный, по сути Лев Иванович одиночка.

— Петр Николаевич, у меня имеются и другие недостатки, — ответил Гуров. — Явился, готов служить.

Хозяин смерил его взглядом, как бы прикидывая, много ли с полковника можно спросить, сдержанно вздохнул:

— Понимаете, что вас ждет неприятное задание?

— Так точно, господин генерал-полковник, за годы службы я не получил ни одного приятного задания. Можно сказать, привык, — ответил Гуров, встал за спиной Орлова, прислонился к подоконнику.

— Сядь, не в гостях, — буркнул Орлов.

— Взгляните. — Бодрашов протянул фотографию.

Гуров посмотрел на фото, где были сняты девушка и парень. Они лежали в луже крови.

— Как я понимаю, ребята упали со значительной высоты. — Гуров положил снимок на угол стола.

— С крыши девятиэтажного дома, — уточнил генерал-полковник.

— Правительственного, — уточнил Гуров.

— Вы уже в курсе? — спросил Бодрашов.

— Впервые слышу, Алексей Алексеевич.

— Тогда почему правительственного? — спросил генерал.

Гуров поскучнел лицом, покосился на Орлова и нехотя ответил:

— Когда падают с обыкновенного, заместитель министра не вызывает на ковер начальника главка и меня, грешного.

Бодрашов провел ладонью по шее, хмыкнул.

— Парень — Антон Сергеев, сын Платона Викторовича...

Гуров не знал, кто это, но изобразил понимание.

— Следует знать, — буркнул Бодрашов. — Займитесь данным вопросом, к вечеру прошу доложить. Петр Николаевич вам ситуацию разъяснит. Я вас. Лев Иванович, пригласил к себе, чтобы вы сразу уяснили, какое на нас окажут давление. Разговаривая с прессой, постарайтесь быть благоразумнее и осторожнее. — Бодрашов поднялся, пожал Орлову руку, на Гурова взглянул неодобрительно. — Свободны, буду ждать. На место выезжал ваш друг, следователь прокуратуры Гойда, материалы заберите в МУРе.

— Слушаюсь. — Гуров вытянулся, открыл двери, пропустил вперед Орлова, оказавшись в приемной, закончил: — Не большие баре, привезут.

— Наверняка уже у меня в приемной толкутся, — бурчал Орлов, быстро выкатываясь в коридор. — А ты хорош, не знаешь, как зовут одного из богатейших людей России, приятельствующего с нашими силовыми министрами.

— Я знаю, как зовут моего начальника, моих подчиненных и Президента, — зло ответил Гуров. — Почему ты не желаешь защитить меня от подобных дел?

— А зачем мне друг, если я не могу за него спрятаться? — Орлов шел очень быстро, и Гуров некоторые слова слышал, о других догадывался.

В приемной Орлова сидели двое мужчин в штатском, походили на двоечников, ожидавших директора школы.

Гуров обоих знал — замнач МУРа полковник Зайцев и начальник первого отдела полковник Ведин, — пожал им руки. Орлов кивнул, пролетел в кабинет, начал срывать ненавистный мундир.