Другая дочь - Гарднер Лиза
Стоукс зарычал. Лицо перекосилось, что-то ужасное и мрачное полыхнуло в глазах. Мелани встала перед ним, глядя спокойно и жестко.
– Мелани, нет! Патриция, черт возьми, ложись. Ложись!
Неожиданно позади отца материализовался Брайан с суком в руках и с размаху ударил Харпера по затылку.
Тот рухнул оземь. Дэвид бросился вперед, на ходу вытаскивая наручники, которые и защелкнул на запястьях Харпера. Энн Маргарет и Патриция застыли на тропинке, бледные и потрясенные.
Брайан осмотрел всех, стискивая деревяшку в ладонях. С синяками и разбитым лицом он походил на черта. Затем перевел глаза на сестру.
– Меган? – прошептал он. – О, Меган…
– Брайан, – заплакала та и нырнула в его объятия.
Патриция подбежала и лихорадочно стиснула своих детей. Наконец воссоединившись, оставшиеся трое Стоуксов зарыдали.
Дэвид и Энн Маргарет стояли на траве, лес вновь успокоился, через минуту птицы защебетали как ни в чем не бывало.
Когда минут через двадцать прибыла полиция, Патриция все еще всхлипывала в объятьях Брайана. Но Мелани укрылась в руках Дэвида, и теперь он крепко прижимал ее к себе и нежно гладил по волосам.
Эпилог
В тот день, когда они проводили Джейми О'Доннелла на вечный покой, шел дождь. Только через неделю удалось забрать его тело из техасского судебно-медицинского морга. Патриция нашла католического священника для похоронной службы. Энн Маргарет сообщила, что Джейми хотел быть кремированным. Брайан и Мелани решили развеять прах со скал в Ньюпорте. С того места, где они еще детьми часто гуляли с крестным, и он тогда говорил, что любит слушать грохот волн о скалы. Это напоминало ему Ирландию.
Мелани, Энн Маргарет, Патриция, Брайан и Нейт молча стояли перед священником. Мелани никак не могла сосредоточиться. Обещания веры, надежды и любви мало что значили для нее в эти дни. Она устала от красивых слов. Слишком легко сказать, слишком заманчиво поверить.
Вперилась в черную, бешено пенящуюся воду внизу. Думала, – как это ни странно – что и Харпер должен быть здесь. Это поминки и по нему тоже, и неважно, признается ли он когда-нибудь или нет, но Мелани подозревала, что он тоже скорбит о потере старого друга-соперника.
Доктор Харпер Стоукс в настоящее время находился в тюрьме. За него бились полиция Техаса и Массачусетса, а также ФБР, каждый утверждая, что у них самый важный случай и что они первыми должны снять сливки. Пока выигрывали федералы. Команда Дэвида по расследованию махинаций в медицине остервенело перерывала особняк на Бикон-стрит. Все банковские счета Стоукса заморозили, активы арестовали, документы распотрошили. Мелани, ее мать и брата вызывали на допросы столько раз, что дежурные администраторы Бюро знали их в лицо.
Мелани к тому же проводила не меньше времени с детективом Джаксом, беспрестанно описывая последнюю встречу с Уильямом. До сих пор никаких обвинений против нее не выдвинули. Адвокат заверил, что ссадины на ее лице в сочетании с тем доказанным фактом, что пистолет принес с собой Уильям, неопровержимо свидетельствуют, что с ее стороны имела место самооборона. Скорее всего, прокуратура не захочет тратить государственные деньги на уголовное преследование по этому делу. Мелани решила, что следует поблагодарить Бога за малые радости.
Она не хотела идти по жизни как убийца. И все же убила человека. Постоянно мучилась вопросом, какое влияние окажет на нее этот поступок. С другой стороны, в последнее время она вообще во всем сомневалась.
В один прекрасный день, ровно через две недели после смерти Джейми, Мелани проснулась в холодном поту. Снова привиделась хижина, затем пребывание в Лондоне. Во сне Джейми в сердцах заявил, что сыт по горло ролью отца. Что она отвратительная девчонка, что он ее ненавидит и немедленно отправит обратно.
В отчаяньи Мелани двинулась прямиком в тюрьму, где держали Харпера, и потребовала встречи с ним. Она должна узнать, должна спросить. Может ли Стоукс подтвердить, что Джейми действительно ее любил? Может ли заполнить недостающие части? Память по-прежнему плутала впотьмах. А Мелани жаждала услышать, что оба мужчины о ней заботились от души, что Харпер никогда не собирался ей навредить, что найм киллера был ужасной ошибкой. Жаждала услышать, что отец любил ее, что Джейми любил ее, и все просто пошло наперекосяк. Двое мужчин и их ревность, один мужчина и его жадность. Это их проблемы, не ее.
Однако Харпер не пожелал ее видеть. С момента своего ареста он отказывался встречаться с кем бы то ни было, даже с женой. Тогда Мелани уселась в свою машину и помчалась куда глаза глядят. Потом обнаружила, что стоит у квартиры Дэвида. Они не были наедине с момента появления в лесу техасских полицейских. Он снова превратился в специального агента Риггса – ведущего следователя по разрастающемуся делу о медицинских махинациях Харпера Стоукса. Агентам, разумеется, не разрешено общаться со свидетелями по делу. Мелани это понимала. В ФБР существуют правила, и по большей части Риггс их соблюдал. Именно стремление соблюдать нормы и заповеди разительно отличало Дэвида от двух ее отцов, убежденных, что им все дозволено.
В тот вечер, однако, послала к черту все правила. Ударила в дверь, и едва он открыл, бросилась в его объятия. Он не возражал. Выражение его лица зеркально отразило ее собственные чувства – тоску, страсть, жажду общения, воспоминание, что Техас был реальным, что они там были настоящими. Они занялись любовью прямо у двери. Потом еще раз на кухне, затем в конце концов добрались до спальни, где начали все заново.
Через несколько часов Мелани встала, оделась и молча, как и явилась, ушла. Дэвид не звонил. Она предположила, что до окончания расследования это правильно.
Выждала пять дней, потом снова пришла. Через три дня опять. Они ничего не обсуждали, поскольку оба понимали – это значит преступить черту и нарушить порядок общения агента со свидетелем. Вместо этого позволяли говорить рукам, глазам и телам – нетерпеливым, алчным и неистовым. Мелани доверяла этому молчанию, этим лихорадочным ласкам больше, чем всему остальному, что произошло за последние двадцать лет ее жизни.
Мать и Энн Маргарет пытались помочь. Частенько три женщины сидели после полудня во внутреннем дворике, Энн Маргарет и Патриция рассказывали о первых годах жизни Мелани в Техасе, пытаясь восполнить провалы в ее памяти.
Мелани узнала много нового о Джейми из этих бесед. Как сильно он любил ее мать, но так никогда и не сумел увести от Харпера. Как искренне старался полюбить Энн Маргарет, но все же встал на гибельный путь. Как беззаветно любил свою дочь, хотя и странной и трагической любовью.
Джейми назначил Мелани своей основной наследницей. Миллионы на счетах в швейцарских банках гарантировали, что они с матерью никогда ни в чем не будут нуждаться. Энн Маргарет он завещал щедрые ежегодные выплаты до конца ее жизни.
Полиция обнаружила электронный изменитель голоса, который Джейми использовал для своих анонимных звонков. А еще нашли страусиные перья, странную картину с женщиной и двумя отвратительными чудовищами, что никто не смог объяснить. Последние подарки, догадался Брайан. Страусиные перья для Патриции, которая прятала голову в песок, когда речь заходила о деятельности мужа. Картина же для Энн Маргарет – намек на то, что она кувыркалась с одним монстром и породила второго.
По словам Энн Маргарет, Джейми было известно о преступлениях каждого. Яблоко на кровати Уильяма символизировало, что яблоко от яблони недалеко падает. Джейми видел, как Брайан наткнулся на портфель с деньгами для выкупа, и ждал, затаив дыхание, что тот объявит о находке. Увы, не дождался. Чем и объясняется присланный Брайану язык.
Кроме того, Джейми умел обходить различные системы безопасности, поэтому легко вынюхивал мельчайшие подробности жизни каждого человека, чтобы личные подарки безошибочно попадали в цель.
К тому же Джейми О'Доннелл имел серьезный мотив, чтобы поторопиться со своей игрой. Согласно заключению техасского судебно-медицинского эксперта, отец Мелани хранил свой последний секрет – он умирал от рака желудка, жить ему осталось менее полугода.
