Все Здесь Хорошие Люди - Эшли Флоуерс
"И твоя статья", — продолжала Адриенна. "Я имею в виду, Марго, я знаю, что ты должна знать, но это фантастика". В голосе Адриенны звучали извиняющиеся нотки, которые показывали, что она осознает всю неловкость ситуации. Всего несколько дней назад она уволила Марго за то, что та пыталась продолжить эту самую историю, а теперь она явно хотела ее опубликовать.
"Спасибо".
"Правда. Твоя работа здесь — ну, это лучшее, что я когда-либо видела от тебя. Ты систематически убеждаешь читателя в виновности Уоллеса, не произнося при этом ни слова. И структура, то, как ты начинаешь с Натали Кларк, проделываешь путь назад и открываешь его остальным девушкам, а затем заканчиваешь рассуждениями о Януарии. Это… это просто отличный репортаж".
"Спасибо."
Адриенна колебалась. "Верно. Что ж, полагаю, сейчас тот самый момент, когда я извиняюсь".
"Было бы неплохо", — сказала Марго, но ее голос был дразнящим. Конечно, она все еще была расстроена увольнением, но за последние несколько дней до нее дошло, что, возможно, Адриенна продержала ее дольше, чем она того заслуживала. И Марго должна была признать, что если бы ее не уволили, то у нее не было бы времени расследовать историю Яны. Она бы не нашла Уоллеса.
"Ну, мне очень жаль", — сказала Адриенна. "Правда. Ты отличный репортер, и я бы хотела бороться за тебя еще больше. Но, к счастью для меня, ты упорно боролась за себя. Полагаю, именно поэтому ты послала свою статью мне, а не в какую-нибудь другую газету? Потому что ты хочешь, чтобы мы ее опубликовали?"
"И я хочу вернуть свою старую работу".
Идея витала в голове Марго на протяжении четырех часов, которые потребовались для написания статьи. Несмотря на уязвленное самолюбие, она считала, что IndyNow — лучшее издание для этой истории. Уоллес был родом из Индианаполиса, а IndyNow была крупнейшей, самой уважаемой газетой в городе и, возможно, лучшей во всем штате. И хотя она мечтала отнести свою историю и резюме куда-нибудь вроде "Таймс", она поняла, что хочет остаться в Вакарусе со своим дядей, хочет работать в газете, которая служит ее сообществу. К тому же, если исключить последние события, ей нравилось работать с Адриенн. Она была хорошим редактором. Она сделала Марго лучше.
"Я буду рада, если ты вернешься", — сказала Адриенна.
"И я хочу прибавки". Марго назвала ей сумму, которую она придумала, и которая помогла бы оплатить счета ее дяди, а также ее собственные.
"Я думаю, мы сможем это устроить".
"И я хочу работать отсюда, из Вакарусы, и иметь больше времени и больше самостоятельности в работе над своими историями. Я бы хотела освещать арест и суд над Уоллесом. Не торопясь, сделать это хорошо".
"Удаленная работа не будет проблемой. И я поговорю с Эдгаром о другом, но я думаю, он согласится. Ты доказала, на что способна, когда у тебя есть на это время".
"Хорошо. Хорошо… хорошо". Марго закрыла глаза, ее сердцебиение успокоилось. Несмотря на то, что она вышла на бой, она боялась попросить то, что хотела. "Дай мне знать, что скажет Эдгар. А пока я попытаюсь раздобыть еще несколько цитат для завтрашней статьи".
Марго включила в статью цитаты из интервью с Аннабель и Эллиотом Уоллесом, но она хотела также связаться с Таунсендом, Джейсом и Билли, чтобы дать им возможность рассказать о последних событиях.
"Звучит здорово", — сказала Адриенна. "И я тоже пришлю несколько записок. То есть, — добавила она немного неловко, — если ты хочешь. Она и так в очень хорошей форме, но у нас есть время, и мы хотим, чтобы она стала популярной".
Марго улыбнулась. "Я буду рада вашим заметкам".
После того как они повесили трубку, Марго натянула треники и вышла из комнаты. В коридоре она заметила Люка на его обычном утреннем месте за кухонным столом, с чашкой кофе и кроссвордом перед ним. Его вид заставил ее остановиться, а горло неожиданно сжалось. После нескольких дней отчуждения от него Марго наконец-то вернула дядю. И хотя он говорил неправду и хранил секреты, как и все остальные в этом городе, теперь она понимала, почему он это делал. Может, он и не был идеальным, но он был хорошим.
То, что она сомневалась в этом, то, что она действительно когда-то подозревала его в убийстве, заставляло Марго корчиться от чувства вины. Конечно, ее дядя никого не убивал. Януария была первой жертвой Эллиота Уоллеса, и, хотя Джоди могла не поверить в это, Крисси покончила с собой, как все всегда считали. Марго, например, не находила этот печальный факт удивительным. Крисси потеряла дочь, потом мужа и сына. Хотя они не все были убиты, Эллиотт Уоллес лишил Крисси всей ее семьи, и боль от этого стала слишком сильной.
Когда Марго смотрела на Люка, миллион вопросов рикошетом проносился в ее голове. Она хотела спросить его, когда он понял, что является отцом Джейса и Януарии, хотела спросить, каково было наблюдать за их ростом издалека. Ей тоже хотелось многое рассказать ему об Эллиоте Уоллесе и о том, что случилось с Януарией. Возможно, когда-нибудь они поговорят обо всем этом, но пока она просто хотела сесть напротив него и выпить чашечку кофе.
"Доброе утро, малыш", — сказал Люк, когда она вошла в кухню.
"Доброе утро".
"Ты спала долго. Ты хорошо себя чувствуешь?"
Она улыбнулась. "Да, просто были дела на работе".
"И как все прошло?"
"Хорошо. Действительно хорошо." Она подошла к кофеварке. "Эй, дядя Люк, не хочешь чем-нибудь заняться сегодня вечером? Просто, типа, потусоваться или что-то в этом роде?"
Он улыбнулся. "Это было бы здорово".
"Хорошо. Круто." Она налила себе кофе и сделала глоток.
"Эй, малыш?"
Марго подняла голову.
"Я очень рад, что ты здесь".
Ее горло сжалось. "Да. Я тоже".
Марго провела остаток дня, редактируя и подбирая новые цитаты. Она знала, что к тому времени, когда завтра утром выйдут газеты, в каждом районе Индианы будет что-то вроде заметки об аресте Уоллеса. Но ни у кого не будет такого обширного материала, как у нее, и к тому времени, когда ее статья была закончена, она гордилась ею больше, чем всем, что когда-либо писала раньше. Около шести вечера она отправила Адриенне окончательный вариант, затем распечатала копию, сунула ее в задний карман и, быстро попрощавшись с Люком и пообещав, что скоро будет дома с пиццей в руках, выскользнула на
