Томас Харрис - Красный дракон
— Скажите, Риба, какой проявитель использовался для образца… номер восемь? — спросил Дендридж.
Риба Макклейн сидела с краю, держа на коленях специальный блокнот. Двигая в полумраке пальцем по странице, она четким голосом сообщала химический состав проявителя, температуру и срок проявления, режим хранения и другие данные. Девушка определенно знала свое дело.
Наконец демонстрация закончилась.
Риба Макклейн оставалась на месте, а остальные гуськом выходили из комнаты. Дождавшись, пока проекционная совсем опустела, Долархайд осторожно приблизился к девушке.
— А уж я решила, что вы передумали, — сказала она.
— У меня спустило колесо, поэтому я опоздал.
Зажегся свет. Стоя над ней, он видел, как просвечивает сквозь волосы кожа на ее голове.
— Успели увидеть образец типа тысяча си?
— Да.
— С этой пленкой обращаться легче, чем с тысяча двухсотой серией. Как вы полагаете, она вам подойдет?
— Конечно.
Риба взяла сумочку, легкий плащ и двинулась по проходу, нащупывая дорогу тросточкой. По-видимому, она не ждала никакой помощи. Он ничего ей и не предложил.
Из-за двери высунулась голова Дендриджа.
— Риба, дорогая, Марсия очень спешит. Вы справитесь одна?
На щеках девушки выступили пятна.
— Прекрасно справлюсь, спасибо, Денни.
— Я подбросил бы вас, но уже опаздываю. О, мистер Долархайд, если вам не трудно, может быть вы…
— Денни, я поеду домой сама. — Риба умело сдерживала гнев, и лицо ее оставалось невозмутимым, но остановить прилив крови к щекам она не могла.
Наблюдая за ней своими холодными желтыми глазами, Долархайд прекрасно понимал ее состояние. Он знал, что неуклюжее сострадание Дендриджа воспринимается как плевок в лицо.
— Я подвезу вас.
— Спасибо, не надо. — Она ждала этого и собиралась согласиться, но не хотела, чтобы его вынудили сделать это предложение.
Чертов Дендридж!
Из-за его бестактности придется трястись в проклятом автобусе. Но в конце концов у нее есть проездной, она знает дорогу и сможет сама дойти куда ей надо.
Риба оставалась в дамской комнате, пока все не разошлись. Служитель помог ей выйти из здания.
Набросив на плечи дождевик, она медленно шла по краю тротуара к автобусной остановке. Казалось, что палочка, постукивая по асфальту, сама ведет девушку между лужами.
Долархайд наблюдал за ней из фургона. Он чувствовал возбуждение, и это его тревожило. Было бы слишком опасно проявлять свои чувства при дневном свете.
Но какое-то мгновение ему показалось, что ветровые стекла машин, лужи, телеграфные провода сверкнули под лучами заходящего солнца, как лезвия огромных ножниц.
Но беззащитный вид белой палочки успокоил его. Блеск исчез, исчезли и сами ножницы. Он завел мотор.
Риба Макклейн услышала позади себя шум фургона. Машина поравнялась с ней.
— Спасибо, что пригласили меня.
Она кивнула, улыбнулась, продолжая осторожно идти дальше.
— Поехали со мной.
— Спасибо, но я обычно езжу автобусом.
— Дендридж болван. Поехали со мной… Как это говорят?.. Мне будет очень приятно.
Она остановилась. Услышала, как хлопнула дверца машины.
Люди обычно брали ее за плечо, не зная, что делать дальше. Слепые не любят, чтобы их равновесие нарушалось посторонним прикосновением. Они испытывают при этом такое же чувство, как при взвешивании на неустойчивых весах. Неприятно, когда тебя подталкивают.
Но Долархайд не двинулся с места. Помедлив мгновение, она сказала:
— Будет лучше, если я сама возьму вас за руку.
Необычайная твердость руки Долархайда поразила ее. Казалось, будто ее пальцы легли на дубовые перила.
Она и не подозревала, каких волевых усилий ему стоило позволить ей к себе прикоснуться.
Фургон показался ей большим и высоким, а гул включенного двигателя совсем непохожим на привычный шум легкового автомобиля. Окруженная новыми звуками, Риба ждала, пока он подтянет у нее на груди и закрепит ремни безопасности.
По дороге они почти не разговаривали. Останавливаясь на красный свет, Долархайд поглядывал на спокойное лицо девушки.
Она жила в левом крыле двухквартирного дома на тихой улице возле университета Джорджа Вашингтона.
— Заходите, выпьем что-нибудь.
За всю свою жизнь Долархайд не побывал и в десятке чужих домов, а в последние десять лет — побывал только в трех: совсем недолго у Эйлин, у Лидсов и Джекоби. Чужое жилье казалось ему чем-то вроде заграницы.
Она почувствовала, как фургон качнулся на рессорах, когда Долархайд спрыгнул на землю. Открылась дверца с ее стороны… Подножка располагалась довольно высоко. Вылезая, она слегка задела его плечом, и это было похоже на столкновение с деревом. Он намного массивнее, намного крепче, чем можно подумать, судя по голосу или походке. Очень крепкий и очень ловкий.
Отперев дверь и поставив палочку в угол, Риба Макклейн внезапно ощутила полную свободу. Легко и быстро передвигаясь, она включила музыку и повесила пальто.
Долархайду приходилось все время напоминать себе о том, что она в самом деле слепа. Он волновался.
— Как насчет джина с тоником?
— Пожалуй, одного тоника.
— Может быть, лучше сок?
— Тоник.
— Вы не любитель выпить, да?
— В общем да.
— Пошли на кухню. — Она открыла холодильник. — А как насчет… — наклонившись, Риба быстро пробежалась пальцами по содержимому холодильника, — кусочка пирога с орехами? Потрясающе вкусно.
— С удовольствием.
Она взяла с полки поднос и поставила его на стол. Затем, образовав из ладони некое подобие циркуля, определила центр пирога и воткнула туда зубочистку.
Долархайд решился начать беседу, чтобы у нее не было времени почувствовать на себе его взгляд.
— Давно вы работаете у Бэдера? — В произнесенных словах не было ни одного «с».
— Три месяца. Вы не знали?
— Они не хотят говорить много.
Она усмехнулась:
— Вы, по-видимому, наступили им на больную мозоль с вашей планировкой фотокомнат. Зато технический персонал вам за это благодарен. Они считают, что чем больше водопроводных кранов, тем лучше, а вы их спланировали больше, чем достаточно.
Поставив средний палец левой руки на конец зубочистки, а большой — на край подноса, Риба отрезала кусок пирога. Движение ножа направлялось указательным пальцем левой руки.
Он наблюдал, как ловко она орудует острым ножом. Ему непривычно было смотреть на лицо женщины сколько хочется. Многие ли мужчины могут себе это позволить? И часто ли?
Риба смешала себе крепкий джин с тоником и пригласила Долархайда в гостиную. Войдя, провела рукой над бра и, не ощутив тепла, щелкнула выключателем.
Долархайд уже доел свой пирог и в напряженной позе сидел на диване, положив на колени сильные ладони. Его напомаженные волосы блестели под лампой.
Риба поудобнее расположилась в кресле и вытянула ноги.
— Когда им в зоопарке понадобится пленка?
— Кажется, на следующей неделе. — Он был рад, что позвонил в зоопарк и предложил инфракрасную пленку: Дендридж мог навести справки.
— Это большой зоопарк. Я ходила туда с сестрой и племянницей, когда они приезжали помочь мне с переездом. У них там, знаете, есть вольер, где можно постоять рядом с животными. Помню, я гладила там ламу. Это было приятно, но запах… Он преследовал меня до тех пор, пока я не переоделась.
Все это означало «поддерживать беседу». Ему нужно ответить что-то или уйти.
— Как вы попали к Бэдеру?
— Они обратились в институт Рейкера в Денвере, где я работала. Я случайно наткнулась на объявление, висевшее на доске. А все дело было в том, что по контракту с министерством обороны они были обязаны набрать определенный контингент обслуживающего персонала. Им пришлось взять шесть женщин: двух негритянок, двух мексиканок, парализованную китаянку, ну и меня в придачу. Как видите, мы делимся на две категории.
— Вы отрабатываете свой хлеб в поте лица.
— Другие тоже. У Бэдера ничего не дают просто так.
— А раньше? — Долархайд вспотел — разговаривать было трудно. Но смотреть на Рибу ему нравилось. Ноги у нее красивые. Она пошевелилась в кресле, подвинувшись ближе к нему.
— После окончания школы я в течение десяти лет обучала недавно ослепших людей в институте Рейкера в Денвере. Теперешняя служба — это моя первая работа во внешнем мире.
— Во внешнем мире?
— Да, я имею ввиду большой мир. У Рейкера мы были словно на острове. Мы обучали людей жить в мире зрячих, но сами в нем никогда не жили.
Мы только вели бесконечные разговоры. Я подумала, что хорошо бы выйти из изоляции и немного пошататься по свету. Вообще-то я собиралась заняться логопедией с детьми, у которых не в порядке с речью и слухом. Надеюсь, когда-нибудь я к этому вернусь. — Она осушила свой стакан. — Ох, у меня же есть салат из крабов. Очень вкусный.
