Рэмси Кэмпбелл - Ужасы: Последний пир Арлекина
Дожидаясь ответа, Эгертон ему улыбался, но он не мог заставить себя заговорить.
Компьютер уже ждал. Он сел, включил его, но ничего не произошло.
— Доброе утро, Брайан! — В комнату вошел Уайтхед. — Он сломался. Вам придется воспользоваться другим. Ведь вы работали с дискетами, так? Просто вставьте их в другой компьютер.
Линден кивнул. Уайтхед был его боссом и притворялся ровней всем остальным. До тех пор, пока дело не доходило до чеков на зарплату.
Линден проработал все утро без перерывов. Зеленый фон «рабочего стола» на новом компьютере был для него непривычен. К тому времени, как он все сохранил и мог идти на ланч, глаза устали. В рвении коллеги имелось одно светлое пятно — Линдену никогда не приходилось беспокоиться, что тот навяжет ему свое общество во время ланча. Эгертон работал без передышки, лишь иногда наведываясь в «Макдоналдс» или закусочную либо съедая на ходу что-нибудь такое же эгертоновское.
В ожидании заказанной еды Линден попытался читать газету, но понял, что не может сосредоточиться. Вся страница была усеяна красными точками. Везде, где черное окружало белое, как в буквах «б», «о», «р» или «а», крошечное белое пространство сделалось красным, поэтому вся страница, заполненная мелким газетным шрифтом, казалась красной.
После обеда он снова работал за компьютером. Эгертон страшно раздражал его своей излишней манерностью — он то хватался за подбородок, то всплескивал руками, то прищелкивал пальцами, а когда не болтался по офису, разговаривал по телефону. В основном с должниками компании. Если кто-нибудь задерживал оплату счетов, это становилось для него личной трагедией. Произнося название компании, Эгертон просто раздувался от гордости.
Линден оторвался от монитора и поморщился, глядя на крутые белые кучеряшки на голове Эгертона.
По дороге домой Линден чувствовал сильное напряжение. Время от времени он случайно заезжал за красную разделительную линию посреди дороги. Какой-то «триумф витессе» громко ему погудел.
Эффект красного не исчез, что позволило Линдену читать книгу, не напрягая глаз, пока он не почувствовал себя слишком уставшим для чтения.
— Видите ли, он — зеленый, — объяснил Уайтхед. — Если долго смотреть на зеленый экран, потом при взгляде на что-нибудь белое оно кажется красным. Зеленое и красное — противоположности, негативы или что-то в этом роде. Эти цвета как-то связаны. Возьмите фотографию человека в красном свитере, и на негативе свитер будет зеленым.
Поскольку срок договора на обслуживание старого компьютера истек, а денег, чтобы пригласить инженера, Уайтхед жалел, Линдену всю неделю пришлось работать на мониторе с зеленым фоном. Это действует только на некоторых людей, сказал Уайтхед, не опасно и длится совсем недолго.
Он понимал, что не следует слишком долго сидеть перед машиной, нужны перерывы, но попробуй докажи это Уайтхеду. У них было много работы… Поправка: у Линдена было много работы. Он редактировал справочник в четыреста страниц и должен был закончить к концу недели. Одна страница напоминала другую; три статьи на странице, все — с идентичным перечнем избыточной информации. Проверять приходилось каждую точку в десятичной дроби. Ну и орфография, как обычно, кошмарная.
Он распечатал сделанную работу, но страницы казались ярко-красными и просто ослепляли. Прежде чем отправлять материал, нужно бы дать его проверить кому-нибудь другому, но Эгертон и Уайтхед едва умели написать собственные имена без ошибок.
Пересекая Хайбери-корнер, Линден чуть не задавил пешехода. Ему показалось, что он видит того старика в зеркале заднего вида, но когда «мини» рванул вперед, шок, разгладивший морщины на старом лице, заставил Линдена вдавить педаль тормоза в пол. Машина затряслась и замерла. Линден опустил голову на рулевое колесо, дожидаясь, пока старик и несколько зевак перестанут на него орать.
Добравшись до дома, он кинулся к холодильнику, чтобы выпить холодного молока, открыл дверцу и отпрянул — на полке стояли две бутылки крови.
Он умылся и побрился, надеясь, что это поможет снять напряжение. Его отражение в зеркале выглядело ужасно — глаза налились кровью.
Линден включил телевизор, но глаза дикторов тоже были кровавыми, а красные зубы выглядели так, словно они только что наелись сырого фарша вместе с Эгертоном.
Он проголодался, но не сумел заставить себя прикоснуться к яйцам, а ничего другого не было. Он пошел в ресторан, заказал салат и наорал на официантку — как она посмела добавить в салат томатный кетчуп? Привлекая к себе сердитые взгляды чужих красных глаз, он выскочил из ресторана, перешел дорогу и зашел в лавку, торгующую жареной картошкой и рыбой, но когда с волос продавщицы на картошку посыпалась кровавая перхоть, с омерзением убрался оттуда.
Утром в холодильнике снова стояло молоко, и он с удовольствием съел нормальный завтрак перед тем, как отправиться на работу.
— Вы здоровы, Брайан? — пожелал узнать Уайтхед.
— Да. А в чем дело? — рявкнул он.
— Просто у вас немного утомленный вид, вот и все. — Обороняется. — Но ведь вы закончите редактирование?
На дорогах было больше красных машин, чем обычно. Дни становились короче; когда он ехал вверх по Холлоуэй-роуд, ранний закат окрашивал облака киноварью.
Он закончил работать за компьютером в пятницу утром и провел остаток дня, вычитывая распечатанные материалы, несмотря на усталость глаз. Все равно больше никто в офисе этого не сделает. И хотя он считал, что ему недоплачивают за работу, все же хотел убедиться, что все сделано как следует — на тот маловероятный случай, если кто-нибудь где-нибудь оценит его нелегкий труд над этим справочником.
Он отъехал от «Ангела», направившись в сторону круговой развязки. Огромное чувство облегчения боролось с ним за место в «мини». Еще одна неделя в офисе позади. Никакого Эгертона и свобода от ненавистного зеленого монитора на целых два дня. Он расстался с компьютером еще до ланча, поэтому эффект красноты уже понемногу исчезал.
Нужно только заехать домой, чтобы собрать сумку и проверить, нет ли сообщений, и можно отправляться вверх по автостраде AI — к Ml и свободе. Мелани работала на выезде, в Кенсингтоне, и должна была приехать на своей машине. Может, она сумеет освободиться чуть раньше и доберется до коттеджа первой. И к тому времени, как приедет он, уже создаст для него уют.
Ведущие на север полосы на Холлоуэй-роуд были забиты машинами. Впрочем, Линден не сомневался, что автострада тоже стоит. Он с восхищением любовался закатом через лобовое стекло: небо над Хайгейтом окрасилось странным лиловым цветом. Вроде бы вчера он смотрел на закат в зеркало заднего вида, а не через лобовое стекло? Маленькая деталь…
Он доехал до поворота на Суссекс-вэй, в направлении своего дома. Движение было все таким же ужасным, и Линден порадовался тому, что кинул сумку в машину еще утром — теперь ему не придется делать крюк, чтобы ее забрать.
Он смотрел, как «жук» прокладывает себе путь между двумя «эскортами», выбираясь с боковой улицы. Если это называется «транспортным потоком», то это просто поток грязи. Он снова поискал взглядом «жука» — был ли это старый автомобильчик с крохотным задним стеклом и разноцветными указателями поворота или более современная модель с большими задними габаритами и надежными амортизаторами? Но он его больше не видел и не смог вспомнить, где тот появился — в зеркале заднего вида или перед ним?
На противоположной стороне дороги от бильярдного центра высунулся красный «эскорт». Два «фольксвагена» позволили ему проехать между ними. Водитель «эскорта» благодарно им помахал. За машиной Линдена послышались нетерпеливые гудки, и он невольно подскочил — пробка немного продвинулась вперед.
Траффик не улучшался; когда Ml пересекла М25 и слилась с М10, он стал даже хуже.
Линден попросил Мелани поставить кассету. Она выбрала органную симфонию — при скорости десять миль в час он был в состоянии ее слушать.
— Почему бы тебе не вздремнуть? — спросил он.
— У тебя в машине слишком шумно, — ответила она. — Я не засну.
Каждые несколько сотен ярдов пробка понемногу рассасывалась, и Линден мог прибавить скорость до тридцати и даже сорока миль. Но всякий раз это было временное облегчение, потому что трафик тут же снова необъяснимо сгущался. В конце концов благодаря притяжению семейных очагов в таких городишках, как Лутон, Лейтон-Баззард, Милтон-Кинс, Ньюпорт-Пэгнелл и Бедфорд, машин стало меньше, и все могли ехать на шестидесяти пяти. Впрочем, новизна скорости быстро рассеялась и сменилась скукой от езды по автостраде, усугубившейся темнотой.
Пленка щелкнула и замолчала, но поскольку в последние полчаса он ее не слушал, то не стал утруждаться и ставить новую. Жаль, что с ним нет Мелани — она не дала бы ему уснуть. Интересно, она уже добралась до коттеджа? Линден попытался угадать, кто сидит за рулем «фиесты» впереди. Что за человек? Он прибавил газу, чтобы подъехать поближе.
