Виски с лимоном - Конрат Дж. А.

Я намеренно вытолкала из головы эти мысли, чтобы не впасть в слезливую сентиментальность. Вместо этого я сосредоточилась на моем предстоящем визите в службу знакомств. Они будут меня фотографировать, а я до сих пор выгляжу так, будто провела несколько раундов с Майком Тайсоном. Какой мужчина захочет пойти куда-то с женщиной, у которой все лицо в синяках?

Я встала и, ведомая тщеславием, отправилась в ванную. Быть может, если наложить немного грима там, немного пудры сям…

Ну ладно, с лицом разобрались, но что надеть?

Я мысленно пробежалась по своему гардеробу. Моим лучшим нарядом был костюм от Армани. Вообще-то обычно я не в состоянии позволить себе дизайнерские вещи, и этот наряд приобрела в магазине розничной торговли, со скидкой. Даже со скидкой цифра на ценнике была немалой, но когда я примерила костюм, почувствовала, что он придает мне уверенности. У меня имелось к нему несколько подходящих блузок, и сейчас я думала, какую лучше надеть: свободную шелковую или более облегающую из хлопка?

Был только один способ это выяснить.

И я направилась к шкафу.

Глава 19

Приятное волнение сменилось досадой и разочарованием И, наконец, злостью. Взыгравшие было жизненные соки вдруг оказались заперты и давили теперь тяжким грузом — всего несколько секунд отделяли его от того момента, когда он выскользнет из стенного шкафа и коршуном набросится на нее, когда зазвонил телефон.

Ух! Ему приходится пережидать сентиментальную болтовню между Джек и ее мамашей — болтовню временами до того глупую и приторную, что его тянет блевать. Потом он принимается ждать, неподвижно, как столб, пока Джек уляжется обратно.

Но она не ложится.

Маленькая сука таращится в потолок, ерзая и ворочаясь, словно у нее жмут трусы. Он ждет еще целый час.

Каждые пять минут она как будто закрывает глаза, но всякий раз, как он уже готов двинуться, они снова рывком распахиваются.

Что его больше всего раздражает — ее пистолет лежит совсем рядом с ней, на ночном столике. Он понимает, что Джек пристрелит его прежде, чем он даже успеет открыть дверь.

Он мог бы попытаться сам выстрелить через дверь, но это слишком рискованно. У него всего лишь 22-й калибр, и если он промажет, то уж совершенно ясно, что Джек — нет.

Он в бешенстве стискивает зубы, потом усилием воли заставляет себя прекратить, потому что это слишком шумно. Задубевшие мышцы на шее и спине сводит спазм. Глаза заволакивает от усталости, и вид сквозь крохотную дырку смазывается. А что всего хуже, ему опять надо помочиться.

Затем, словно в ответ на его мольбы, Джек вылезает из постели и идет в ванную. Подальше от своего пистолета. Время действовать.

Он уже почти было собрался осторожно открыть дверь, когда сука возвращается обратно. Но вместо того чтобы лечь в постель, идет в его сторону.

Пряничный человек подавляет смешок. Он представляет себе ошеломленное лицо Джек, когда она откроет свой стенной шкаф, а там — он, с наставленным на нее пистолетом.

Испытывая эрекцию, он сжимает в руке оружие, изготовившись к прыжку.

Глава 20

Я уже почти дошла до стенного шкафа, когда вспомнила про свой новый свитер. Это был коричневый шерстяной пуловер фирмы «L.L. Веап», и в нем я выглядела мягкой и женственной. Как раз то, что надо, а «Армани» я тем временем приберегу для настоящего свидания, если предположить, что оно состоится.

Я подошла к комоду за свитером, а также парой джинсов. Довольная, что не буду выглядеть на своей фотографии как очередная отчаявшаяся сорока-с-чем-то-летняя неудачница, я повернула обратно к кровати, как тут волосы у меня на затылке вдруг встали дыбом.

В шкафу кто-то был.

Я не могу объяснить, почему я так решила. Смутное, едва уловимое чувство. Ощущение тревоги на инстинктивном, подсознательном уровне. Но меня парализовал страх, я почувствовала себя загнанным в ловушку оленем в лучах прожекторов, и желудок провалился куда-то к лодыжкам.

Но к действию!

Надеясь, что не выдала себя во время этой краткой бессознательной паузы, я сделала два шага к ночному столику и моему пистолету.

Позади раздалось что-то вроде шепота — это почти беззвучно открылась у меня за спиной дверь степною шкафа.

— Стой, не двигайся! — завизжал мой незваный гость.

Но я тем не менее двинулась. Я спикировала вперед за пистолетом, и моя рука обхватила рукоятку как раз в тот момент, когда раздался выстрел. Я почувствовала внезапный сильный толчок в ляжку, будто меня пнули.

Я плюхнулась животом на кровать и перекатилась с пистолетом в руке, выпуская две пули в сторону шкафа. Неясная темная фигура, пригнувшись, стремглав метнулась вон из спальни.

Держа пистолет нацеленным на дверь, я нашарила за спиной на ночном столике лампу и щелкнула выключателем. Моя нога была залита кровью.

Входная рана находилась дюймах в четырех выше колена, на внутренней стороне бедра. Кровь текла равномерно, не пульсировала. Боли не чувствовалось, только онемение. Но боль еще придет, в этом я была уверена.

Я сняла телефонную трубку, чтобы набрать 911, но телефон молчал, гудка не было.

— Привет, Джек, — вдруг сказал кто-то в ухо. Услышанное потрясло меня не меньше, чем угодившая только что пуля. Это не был какой-то неизвестный взломщик, покушающийся на мою наличность и видеомагнитофон. Это был он — Пряничный человек. И это он говорил сейчас по параллельному аппарату из кухни. Я дважды нажала на рычажок, но при снятой параллельной трубке не смогла добиться гудка.

— Здравствуй, Чарлз.

— Откуда ты… о, должно быть, вычислила меня по рецепту. Умно, Джек, умно. Но ты должна понимать: я не настолько туп, чтобы оставлять свое подлинное имя.

Голос был приглушенным и шершавым, как песок.

— Ну, еще бы, ты просто Эйнштейн. Сколько же времени ты проторчал в этом чулане, верхом на грязном белье?

— Надеюсь, я не задел тебе артерию? Не хотелось бы, чтобы потеха закончилась так быстро.

— Может, придешь сюда и сам проверишь?

— Я ничего не собираюсь проверять. Я примусь за тебя довольно скоро. После того как ты потеряешь достаточно крови и твои реакции замедлятся.

И в этот момент накатила боль. Красная и яростная, от которой все поплыло перед глазами. Было ощущение, что в меня вонзили раскаленный лом. Прижав телефонную трубку плечом к уху, я рукой поспешно зажала рану. Хорошо бы, кто-то в доме услышал выстрелы.

— Надеюсь, ты еще посидишь здесь некоторое время, — проговорила я сквозь стиснутые зубы. — Копы прибудут с минуты на минуту.

— С какой бы стати? Несколько громких хлопков? Это мог быть включенный громко телевизор или выхлопная труба автомобиля.

— Я как раз звоню по мобильнику.

— Ты имеешь в виду тот мобильник, который лежит в твоей сумочке, рядом с микроволновкой?

Проклятие! Я попыталась сесть на кровати, постель пропиталась кровью. Убийца прав. Если я потеряю слишком много крови, я вырублюсь. Тогда он вернется и довершит свое дело.

— У-у, гляди-ка, фотки. Это, наверное, мамуля. Быть может, когда я закончу с тобой, то прокачусь во Флориду. Она ведь упала, я верно понял? Как печально. Но, держу пари, я смогу опять поставить ее на ноги.

Я удержала себя от ответа, сосредоточив все силы на том, чтобы подняться с кровати. Боль вынудила меня вскрикнуть, но мне удалось как-то встать на ноги и доковылять до комода. Я вытащила оттуда плетеный ремень и в виде петли накинула его на ногу поверх раны.

— Как ты думаешь, Джек, стоит мне нанести маме визит?

— Знаешь, что я думаю, Чарлз? — Рывком я туго затянула жгут, перекосившись от боли. Комната закружилась. — Я думаю, что ты унылый маленький человечек, которого в детстве никто не любил. Либо это, либо тебя уронили головой об пол.

Он захихикал.

— Ты сама не понимаешь, о чем говоришь. На таких, как я, вешают ярлык психически больных. Но мы живем в жестоком мире, Джек. Выживает и преуспевает только сильный. А я принадлежу к сильным. Я не больший псих, чем акула, или лев, или любой другой хищник на вершине лестницы добывания корма. А в ней я намного выше тебя и всего остального мира, потому что знаю, чего хочу, и знаю, как это добыть.