Джеймс Гриппандо - Под покровом тьмы
Кесслер захлопнул блокнот, повернулся и направился к телу, оставив Энди одну под деревом.
21
Гас сидел в приемной один. Он хотел быть рядом с Морган, пока врач занималась зубом, но его присутствие, казалось, только сильнее пугало дочь, напоминая, что мамы нет. И врач посоветовала отцу подождать в приемной.
Гас расположился на кушетке, листая груду старых журналов. Впрочем, невозможно в приемной зубного врача увлечься даже самыми интересными персонажами журнала «Пипл» за 1991 год. Да и вообще Гас был слишком поглощен своими проблемами, чтобы читать. Он все еще думал о крике Морган, вытряхнувшем его утром из постели. Бет отсутствовала три дня, а он понимал, что произошло нечто серьезное. Первой реакцией всех — от родной сестры Карлы до детектива Кесслера — было, что Бет наконец бросила мужа. Обвинения в жестоком обращении только подтвердили эти подозрения. По-другому думала только агент Хеннинг. Она по-прежнему цеплялась за предположение, что Бет стала жертвой серийного убийцы.
«Н-да, дилемма. Надеяться на серийного убийцу, чтобы друзья перестали считать, будто ты бил жену».
— Мистер Уитли?
Доктор Шиппи стояла у открытой двери. Гас, оторвавшись от размышлений, встал с кушетки. Судя по улыбке доктора, все прошло хорошо. Но с зубными врачами трудно знать наверняка, даже с такими добрыми, как Шиппи. Эти седые волосы и манеры милой бабушки были всего лишь маской. В глубине прятался садист.
— Морган в порядке?
— Она молодчина. Правда, сначала устроила истерику, так что мне пришлось использовать газ вместо новокаина. Если хотите — можете войти и подождать, она придет в себя через пару минут.
— Спасибо. — Гас пошел за врачом по коридору. Доктор остановилась, прежде чем они вошли в кабинет. Лицо ее было озабоченным, словно Шиппи что-то тревожило.
— Знаете, насчет этой истерики, — сказала врач. — Морган все время звала Бет. Можно сказать, вопила. Не позволяла дотронуться до себя. Вот почему мне пришлось усыпить ее.
— После исчезновения Бет у нас дома что-то вроде кризиса.
— Понимаю. А вы уверены, что кризис не начался раньше? Гас моргал, не зная, что сказать.
— Почему вы спрашиваете?
— На прошлой неделе, перед исчезновением, у нас было назначено две встречи. Бет пропустила обе. И даже не позвонила.
— Наверное, забыла. — Гас отвел глаза, чувствуя подозрительный взгляд врача. Лгать Шиппи было все равно, что лгать матери. — А что?
— Не хочу казаться бесцеремонной, и все же — вы знаете, почему она приходила сюда?
— Полагаю, у Морган что-то не так с зубами.
— Последний месяц ваша жена посещала меня два раза в неделю. Осталось еще четыре визита.
— Для чего?
— Я восстанавливаю эмаль. Ее разрушили пищеварительные соки. Желудочные кислоты.
Гас внимательно посмотрел на нее. Доктор Шиппи явно пыталась ему что-то сказать.
— Не понимаю.
— Это происходит из-за чрезмерного срыгивания.
— Вы говорите… что? У нее были проблемы?
— Бет страдала булимией.
Гас качнулся с носков на пятки.
— Я понятия не имел.
— Не сомневаюсь. И, как зубной врач Бет, я с формальной точки зрения не должна рассказывать вам об этом. Но теперь, когда она исчезла, конфиденциальность врача и пациента может катиться к черту. Вы должны знать. Любое связанное с едой расстройство является признаком низкой самооценки. Больные булимией нередко обращаются к другим формам саморазрушительного образа действий.
— И что это значит? Вы считаете, что она могла совершить самоубийство?
— Меньше всего я хочу напугать вас. Я не психиатр, и тем не менее, судя по состоянию зубов, расстройство Бет было длительным и тяжелым. В таком психическом состоянии молодая женщина не должна убегать и скрываться. Ей нужна помощь. Не знаю, что вы делаете, чтобы найти ее. Однако если бы я была ее мужем и любила ее, то не рассиживала бы спокойно, ожидая, когда она вернется.
В словах врача звучал упрек, словно он уже потерял зря слишком много времени.
— Я бы тоже не рассиживал, — ответил Гас, глядя Шиппи прямо в глаза.
— Хорошо. — Доктор повернулась и открыла дверь.
Морган сидела в кресле. Она уже не спала, но еще не совсем очнулась. Рядом стояла помощница врача, следившая, чтобы девочка не потеряла сознание. Заглядывать в кабинет из коридора было все равно что смотреть в телескоп. Морган вдруг показалась отцу взрослой — возможно, потому, что в зубоврачебном кресле сидела выше, чем обычно. Гас не сосредотачивал взгляда на чем-то одном — глазах или носе.
Просто складывалось общее впечатление, ощущение, которое прежде не охватывало его с подобной силой.
Морган была невероятно похожа на Бет.
Доктор Шиппи сказала:
— Вот ваша красавица дочь.
На мгновение он оцепенел, сраженный этим сходством.
— Наша дочь, — тихо сказал Гас, входя в кабинет.
Энди снова висела на телефоне. Когда Айзек Андервуд сказал, что она будет работать с Викторией Сантос, Энди не представляла, насколько много ей придется звонить по междугороднему телефону. Виктория не щадила себя. Дело сиэтлского «парного» убийцы было для профилера всего лишь одним из нескольких. Большую часть недели она провела в Сан-Франциско, пытаясь составить портрет серийного насильника, нападавшего на школьниц. Еще ей надо было вычислить поджигателя в Сакраменто и похитителя в Спокане. Профилерам приходилось быть умелыми жонглерами, каким-то образом управляясь с кучей досье одновременно. В принципе считается, что в любой момент по всем Соединенным Штатам деятельно занимаются своим «делом» больше пятидесяти настоящих серийных убийц. Хотя штат служащих ОПР увеличился с тех первых лет, когда он назывался научно-поведенческим отделом, преступников по-прежнему было больше, чем криминальных профилеров. Есть вещи, которые никогда не меняются.
День клонился к вечеру, и многое прояснилось в деле со вчерашнего разговора Энди с Викторией. На письменном столе лежал написанный от руки список вопросов, которые необходимо обсудить, — просто чтобы ничего не забыть. Заполненные папки были под рукой, прямо возле стола, на случай, если Виктория задаст неожиданный вопрос. С утра досье увеличилось на добрых десять дюймов, включив информацию о жертве номер четыре. Срочное вскрытие уже произведено, полицейские рапорты подшиты вдело. Колин Истербрук уверенно опознала подруга, которая обычно ездила с ней на работу. Полиция теперь знала о четвертой жертве больше, чем о третьей: неизвестная по-прежнему оставалась неизвестной. Из кабинета в управлении Энди наконец смогла разыскать Викторию в номере гостиницы в Сан-Франциско. Было ясно, что та очень занята. Энди постаралась передать последние новости как можно короче. Она смогла беспрепятственно отработать три из восьми пунктов списка, прежде чем Сантос начала задавать вопросы.
— Давайте-ка о вскрытии, — сказала Виктория. — У Истербрук барабанные перепонки лопнули?
— Да. На этот раз обе. У первой жертвы была повреждена только левая.
— И в чем, по-вашему, причина?
Энди почувствовала вызов. Это походило на тест, словно Виктория уже угадала ответ.
— Сомневаюсь, что из-за прослушивания слишком громкого стерео. Может, какая-то травма головы…
— Энди, не говорите так, будто задаете вопрос.
— Простите?
— Вы повысили голос в конце предложения, как если бы задавали вопрос. Есть у вас такая манера. Я заметила на совещании оперативной группы. Говорите увереннее. У вас хорошее чутье. Что за травма?
Энди бросила нервный взгляд на свой список. Это не было частью подготовленной речи.
— Ну же, Энди. Вы прямо там, с убийцей. Он видит Колин. Собирается удавить ее. Что ему нужно?
— Контроль. Контролировать жертву.
— Как он добивается этого?
— Оружие?
— Нет. Его оружие — это веревка. Контроль нужен до того, как он сможет использовать избранное оружие.
— Он застает ее врасплох. Внезапное нападение.
— И она вцепляется ему в глаза, у нее под ногтями остаются остатки его плоти для анализа ДНК. Плохо. Вернемся к травме. К лопнувшим барабанным перепонкам.
Энди прищурилась, пытаясь представить себе картину преступления.
— Он оглушает ее.
— Как?
— Обеими руками. Это должны быть две руки. Лопнули обе барабанные перепонки. Он бьет ее по ушам, обеими руками одновременно. Как эти знатоки боевых искусств.
— Он перед ней или за спиной?
— Не… не знаю.
— Вспомните прошлую жертву. Лопнула левая барабанная перепонка. Только левая. Что вы видите теперь?
Энди поежилась.
— Он стоит прямо перед ней.
— Откуда вы знаете?
— Я не знаю. Не уверена. Если убийца правша, то правая рука у него сильнее, она бьет с большей силой. Лицом к лицу его правая рука ударяет слева, там, где лопнула барабанная перепонка. Если он стоит за спиной жертвы, то левая рука бьет по левому уху.
— Что означает…
— У нас убийца-правша, нападающий спереди, либо убийца-левша, нападающий сзади.
