Джеймс Паттерсон - 6-я мишень
Алисия Бродски практически не разговаривала.
Вскоре после звонка Джейкоби миссис Бродски явилась в клинику и предъявила права на ребенка, но мы с Конклином этого уже не видели.
Вернувшись в наш служебный «форд», мы обсудили случившееся. Как обычно, я взяла ответственность на себя:
— Сама виновата. Нужно было, когда разговаривала с Тайлерами по телефону, подчеркнуть, что мы еще не знаем, кого именно нашли, что у нас нет полной уверенности, что личность девочки не установлена. Согласен, Рич? Ты же слышал наш разговор?
— Они перестали слушать после того, как ты сказала, что мы, может быть, нашли их дочь. Перестань себя винить, Линдси. Все ведь сходилось. Девочка даже сказала, что ее зовут Мэдди.
— Ну, что-то в этом роде.
— Красные туфельки, — продолжал Конклин. — Ты часто встречаешь на улице девочек с длинными светлыми волосами, в красных кожаных туфельках и синем пальто?
— Как видишь, совпадения случаются, — вздохнула я.
Возвратившись во Дворец правосудия, мы еще два часа допрашивали Кэлвина. В конце концов этот мерзавец все же перестал ухмыляться. Мы также просмотрели все фотографии как в камере Кэлвина, так и те, что были у него дома в альбомах.
Снимков Мэдисон Тайлер не обнаружилось, но мы не теряли надежды найти хоть что-то. Может быть, он случайно заснял сцену похищения. Может быть, в объектив попал черный мини-вэн.
Но просмотр карточки флэш-памяти показал, что вчера наш подозреваемый вообще не снимал никого и ничего в районе Альта-Плаза-парка.
Меня тошнило от Патрика Кэлвина, но закон не рассматривает гнусность как уголовное преступление. В конце концов нам ничего не оставалось, как дать ему под зад и отпустить на свободу.
В тот день мы с Конклином допросили еще троих числящихся на учете педофилов. Троих белых мужчин, глядя на которых никто бы не заподозрил в них мерзких насильников.
Все трое представили алиби.
Все три алиби были подтверждены.
В семь вечера я решила — всё, хватит. Образно говоря, мой бак был пуст.
Я поехала домой, поднялась к себе, вошла в квартиру, обняла Марту и пообещала, что сразу после душа отправлюсь с ней на прогулку.
На столе в кухне лежала записка от Карен, присматривавшей в мое отсутствие за колли. Прежде чем прочитать ее, я открыла холодильник, достала бутылку «короны» и с удовольствием приложилась к горлышку.
«Линдси, привет. Твоей машины не было на стоянке, так что я вывела Марту на прогулку. Если помнишь, на Рождество родители предоставляют в мое полное распоряжение домик в Эрмоза-Бич. Думаю взять с собой Марту, если не возражаешь. Ей это пойдет на пользу.
Дай знать. К.».
Оставила собаку без присмотра и даже не позвонила Карен! Чего ждать от себя в следующий раз? И конечно, Карен права — Марте поездка пойдет на пользу. Мой новый рабочий график включал в себя несколько сдвоенных смен и рабочие уик-энды. Мне так и не удалось отдохнуть по-настоящему после того случая на пароме.
Я наклонилась к Марте, поцеловала ее в нос, потрепала по шелковистым ушам и заглянула в большие карие глаза.
— Хочешь побегать по пляжу, а?
Я взяла телефон Карен и набрала номер.
— Отлично, — сказала она. — Заберу ее утром.
Глава 47
Ранним утром в понедельник мы с Конклином прибыли к строительному участку поблизости от Форт-Пойнта, громадного и неуклюжего каменного сооружения, построенного на самом конце полуострова Сан-Франциско во время Гражданской войны и находящегося ныне в тени моста Золотые Ворота.
Резкий, порывистый ветер гнал белые шапочки пены по водам залива, так что хотя термометр и показывал пятьдесят пять, ощущение было такое, что ртутный столбик остановился где-то на тридцатипятиградусной отметке.
Я застегнула «молнию» на куртке, сунула руки в карманы и повернулась спиной к ветру, дувшему с такой силой, что слезы выступали на глазах.
Держа в руках по чашке кофе, к нам подошел сварщик, работающий на ремонте моста. Вагончик-буфет стоял неподалеку, за заборчиком из металлической сетки, ограждавшим строительный участок.
Звали сварщика Уэйн Мюррей, и он уже рассказал нам с Конклином, как, придя утром на работу, увидел что-то странное на камнях под фортом.
— Сначала подумал, что это тюлень, — сказал он, качая горестно головой, — а потом спустился поближе и увидел руку на воде. Признаться, никогда раньше мертвецов не встречал.
Захлопали дверцы машин; через ворота в заборчике прошли несколько человек — строители, санитары из «скорой» и пара местных полицейских.
Я попросила их натянуть ограждение и снова повернулась туда, где на камнях, под дамбой, лежало что-то темное. Вода то набегала на это что-то, то отступала, и когда она уходила, можно было рассмотреть белую руку и ногу.
— Сбросили ее не здесь, — сказал Конклин. — Здесь слишком рискованно, много свидетелей.
Я посмотрела в сторону моста, по которому расхаживал охранник, вооруженный полуавтоматической винтовкой «AR-15».
— Пожалуй, да. В зависимости от времени и прилива ее могли сбросить с одного из причалов. Может быть, думали, что тело унесет в океан.
— А вот и доктор Джи, — заметил Конклин.
Судмедэксперт, похоже, только-только принял душ — волосы не успели высохнуть, — но зато успел натянуть высокие болотные сапоги. Нос уже покраснел от ветра.
Оглядевшись, доктор Джи начал спускаться к воде в сопровождении одного из своих помощников, медленно и осторожно пробираясь между камнями по отвесному склону.
— Не подходите пока близко! — предупредил он. — Не хотелось бы, чтобы кто-то упал и нарушил картину.
Мы отстали, и доктор Германюк в одиночку приблизился к телу, поставил на камень свой черный саквояж и, посветив фонариком, приступил к предварительному осмотру.
Теперь, в свете фонарика, я смогла рассмотреть тело получше. Лицо жертвы потемнело и распухло.
— Пробыла в воде пару дней, — бросил через плечо доктор Германюк. — Вполне достаточно, чтобы всплыть.
— Огнестрельная рана на голове есть? — спросила я.
— Не могу сказать. Похоже, ее било о камни. Вот вернемся, проведу полный рентгеновский анализ, тогда и скажу точно.
Он сфотографировал тело по два раза с нескольких точек. В свете вспышек я успела рассмотреть одежду — темное пальто, свитер с высоким воротом — и короткие темные волосы, схожие по длине с теми, которые я видела на фотографии в водительских правах.
— Мы же знаем, что это Паола Риччи, — сказал Конклин, глядя хмуро на тело.
Я кивнула. Накануне наша поспешность дорого стоила Тайлерам, так что повторять ту же ошибку и делать преждевременный вывод мне никак не хотелось.
— Скорее всего. Но я все же подожду, пока мы удостоверимся в этом на сто процентов.
Глава 48
Когда я вошла в больничную палату, Клэр уже сидели в постели. Она протянула руки, и мы обнялись.
— Полегче, милая. Не забывай, что у меня дырка в груди.
Я отстранилась, расцеловала ее в обе щеки и села рядом.
— Какие новости? Что говорит врач?
— Говорит, что я большая и сильная девочка… — Тут Клэр закашлялась, зажала ладонью рот и предупредительно подняла правую руку. — Больно только, когда кашляю.
— Итак, ты большая и сильная девочка… Что еще? — продолжала я.
— Говорит, что все будет в порядке. Что выпишут скорее всего в следующую среду. Потом какое-то время полежу дома. А там уже и на работу.
— Слава Богу.
— Я благодарю Его с того самого дня, как тот псих меня подстрелил. Уж и не помню, когда это случилось. Знаешь, когда не ходишь на работу, за временем уже не следишь.
— Прошло две недели, Бабочка. Две недели и два дня.
Клэр предложила коробку с шоколадными конфетами, и я взяла первую попавшуюся.
— А что такое с тобой? Выглядишь так, словно провела ночь в багажнике. Или променяла Джо на какого-нибудь восемнадцатилетнего бойфренда?
Я налила нам обеим воды, поставила в стакан Клэр соломинку и подала ей.
— Не променяла. Просто мы расстались. Точнее, я его отпустила.
Она удивленно вскинула брови.
— Не может быть!
Я рассказала, что случилось. Клэр смотрела на меня настороженно и сочувственно и задала лишь пару вопросов. Закончив одну грустную историю, я попила водички и перешла к другой, о том, как меня понизили в сержанты. Теперь уже беспокойство на ее лице проступило очевиднее. Она сокрушенно покачала головой.
— Получается, все случилось почти одновременно? Сначала тебя отправили из кабинета на улицу, а потом ты еще и Джо прогнала? Линдси, мне за тебя тревожно. Ты высыпаешься? Витамины принимаешь? Аппетит хороший?
«Нет. Нет. Нет».
В палату вошла сестра с лекарством и обедом для Клэр. Я устало откинулась на спинку кресла.
