Ромео - Тайтл Элис
— Можно попытаться получить санкцию прокурора.
— Да, но нам нужно хоть что-то иметь для начала. Давай-ка посмотрим книгу назначений и составим список пациентов. Если уж мы не имеем права соваться в истории болезней, то прощупаем ее клиентов сами. Начнем с Перри.
— Я предлагаю вернуться к нему и потрясти его как следует, — с мрачной решимостью произнес Вагнер.
— Нет. Пусть дозревает. — Аллегро потер большим пальцем щетину над верхней губой. Сегодня утром он не побрился. Когда позвонили из участка, он был еще в постели. Сказывалось тяжкое похмелье. За пятнадцать минут он принял душ, после которого несколько утихла головная боль, кое-как собрался, влез в мятый серый пиджак, который не снимал всю неделю, проглотил холодный кофе, оставшийся на плите со вчерашнего вечера, и, сев за руль своего битого автомобиля, доставшегося ему по дешевке семь лет назад как реквизированное имущество наркодельца, рванул на место происшествия. Автомобиль, как и его нынешний владелец, нуждался в капитальном ремонте. — В конце концов, — добавил Аллегро, — мы ведь не знаем, был Ромео ее пациентом или нет. Она могла познакомиться с ним на вечеринке или на конференции, да просто через своих приятелей. А может, эти телепередачи спровоцировали его интерес к ней, сделав ее очередной мишенью. Она говорила, что он очень умен. Может, он захотел проверить, насколько она умна.
Вагнер поиграл желваками.
— Выходит, не очень умна.
Аллегро мысленно выругался.
С верхнего этажа спустился полицейский в форме.
— Морган говорит, что в кухонном наборе не хватает ножа для разделки мяса. Очень похож на орудие убийства. Интересно, как бы действовал этот ублюдок, если бы его жертва совсем не занималась стряпней? Вы не думаете, что ему надо было бы приносить свой нож на всякий случай?
— Что-нибудь еще? — Аллегро не был расположен к шуткам.
Полицейский бросил на него скептический взгляд и пожал плечами.
— Келли готов везти даму в морг. Просил узнать, не хотите ли взглянуть на нее напоследок.
По правде говоря, ни у кого не возникло желания вновь увидеть изуродованное тело доктора Мелани Розен.
Аллегро ответил за двоих.
— Нет. Скажи Келли, пусть едет. Проследи, чтобы труп выносили через заднюю дверь. Мы уже насмотрелись на него.
— Да уж, секунд шестьдесят выдержали, — сухо заметил полицейский и удалился.
— Шутник, — проворчал Аллегро, не взглянув на своего коллегу.
— Мне не до смеха, — сказал Вагнер, закуривая следующую сигарету.
Аллегро уставился на пламя спички.
— Ты не считаешь, что он шутник?
Вагнер глубоко затянулся сигаретой.
— Кто? Этот полицейский?
— Нет. Ромео.
Вагнер медленно выпустил дым.
— Мы должны найти этого мерзавца, Джон.
Аллегро мрачно кивнул головой. Складки на его помятом лице, казалось, стали еще глубже.
В дверь заглянул один из полицейских, дежуривших на улице.
— Тут одна дамочка. Имени своего не называет. Требует объяснить, что здесь происходит. Она говорит, что у нее на девять часов назначена встреча с доктором.
— Черт. — Вагнер взглянул на Аллегро. — Мы должны были это предусмотреть. У доктора Розен наверняка весь день расписан. И каждый час будут являться пациенты.
Аллегро кивнул головой.
— Выйди, поговори с этой дамой, Майк. А я пока загляну в кабинет доктора и попытаюсь найти книгу назначений. Тогда попросим кого-нибудь из ребят обзвонить всех пациентов и отменить сегодняшние приемы.
Заглянув в приемную, Аллегро увидел, что Перри сидит, обхватив руками голову, и подвывает.
— Пожалуй, прежде надо найти ему сиделку.
Вагнер согласно кивнул, но отошел не сразу, а поколебавшись, спросил:
— А как насчет ее бывшего мужа? Деннисона. Он ведь тоже психиатр. Может, лучше ему обзвонить ее пациентов, а не нам? Для некоторых из них это известие может стать серьезным потрясением.
— Хорошо, позвони Деннисону после того, как побеседуешь с той пациенткой, что ждет за дверью, — сказал Аллегро. — Только не думаю, что мы сможем рассчитывать на него после столь страшного известия.
Вагнер прищурился.
— Да. Если только он не тот, кого мы ищем. Как ты сказал, Джон, убийцей мог быть человек, хорошо ей знакомый. Может, у нее с бывшим… помнишь тот день, когда он заехал за ней после телепередачи несколько недель тому назад? Как он смотрел на нее? Особенно после того, как она его отшила? Мы еще тогда решили, что он до сих пор неравнодушен к ней. Так что исключать его из числа подозреваемых не стоит.
— Никого нельзя исключать, черт побери, — сердито бросил Аллегро. — Вот что меня особенно бесит.
— А как быть с ее родными? Наверное, нам следует известить их о ее смерти, не дожидаясь, пока они узнают об этом из телевизионных репортажей?
— А кто у нее остался? — Аллегро с трудом соображал, хотя и знал, что у Мелани Розен была семья. Чертово похмелье, будь оно неладно.
— Есть отец, — сказал Вагнер, — но я припоминаю, она говорила, что он находится в загородной клинике. Не знаю, в состоянии ли он…
— Кажется, Мелани как-то обмолвилась, что у нее есть сестра, помнишь? — спросил Аллегро, обрадовавшись тому, что смог что-то вспомнить.
Вагнер недоуменно уставился на своего коллегу. Он впервые слышал, чтобы Джон называл доктора по имени. В беседах с ней неизменно фигурировало обращение «доктор Розен» или просто «док». Даже между собой они никогда не называли ее иначе.
Аллегро прокашлялся. Он и сам заметил оплошность. Как бы она прокомментировала это?
Вагнер, уловивший неловкость, тактично отвернулся, сделав вид, будто разглядывает японскую гравюру с изображением тигра, висевшую на дальней стене.
— Да, она действительно упоминала о сестре. Можно проверить ее записную книжку. В любом случае это нам понадобится для дальнейшего расследования.
— Проверь, не нашел ли ее кто наверху. Если нет, попытайся отыскать телефон сестры по справочнику.
Вагнер кивнул головой и ушел. Аллегро остался в коридоре, ему не хотелось идти наверх, где его люди обшаривали каждый уголок квартиры психиатра. Все интимные подробности жизни доктора Мелани Розен и ее ужасной смерти непременно будут вынесены на всеобщее обозрение и обсуждение, подвергнуты скрупулезному анализу и даже, может, осуждению. Когда-то это было ее профессией — заглядывать в чужие жизни, смерть же распорядилась по-своему, сделав всеобщим достоянием ее собственную жизнь.
Внимание Аллегро привлекли звуки ударов, доносившиеся из приемной. Заглянув туда, он обнаружил, что Перри бьет кулаком по ладони другой руки. Заметив Аллегро, он сразу же замер.
— Вы не знаете, каково это… — завыл он.
— Потерпите еще несколько минут. Вы ведь хотите помочь нам, верно?
Перри еле заметно повел головой, но Аллегро так и не понял — кивок это или конвульсия.
В комнату вошла Хелен Вашингтон, молодая служащая полиции. Аллегро окинул ее оценивающим взглядом. Брюнетка, изящна. В сером льняном пиджаке, слегка расклешенной черной юбке, в легких черных туфлях. Вид у нее был в высшей степени деловой, профессиональный.
— Детектив Вагнер просил меня зайти и… — Она запнулась, увидев несчастного Перри.
Аллегро подошел к ней.
— Побудьте немного с мистером Перри. Если он захочет говорить, постарайтесь записать его на пленку, — тихо сказал он, протягивая ей портативный магнитофон, который достал из кармана своего пиджака. — И, если вдруг у него появится желание облегчить нам жизнь своим признанием, не препятствуйте этому.
Вашингтон адресовала ему саркастическую белозубую улыбку — мол, нашли кого учить! Спрятав магнитофон в карман своего пиджака, она устроилась в кресле рядом с Перри.
Аллегро направился по коридору. Он подошел к дверям кабинета психиатра как раз в тот момент, когда судмедэксперт Фрэнк Келли — лысоватый коротышка с приплюснутым, как у мопса, носом и вечно изогнутым в кривой усмешке ртом — спускался по лестнице с верхнего этажа. За ним двое полицейских в голубой форме тащили носилки с завернутым в темно-зеленый пластик телом убитой.
