Томас Харрис - Красный Дракон
— А, значит, по поводу убийства. Я уже говорил полицейским, мы с женой были в Мейконе…
— Я знаю, мистер Парсонс. Мы хотели бы узнать кое-что о вашем электросчетчике. Вы…
— Если этот… контролер заявил вам, что я совершил что-нибудь противозаконное, то…
— Нет-нет, мистер Парсонс, нас интересует, видели ли вы незнакомца, снимавшего показания с вашего счетчика на прошлой неделе.
— Нет.
— Вы уверены? По-моему, вы сами говорили Хойту Льюису, что кто-то крутился возле вашего счетчика.
— Говорил. Давно пора его проверить. Ничего, я это так не оставлю. Я еще в Комиссию по коммунальному обслуживанию позвоню.
— Конечно, сэр. Уверен, там разберутся. Так кого вы видели у вашего счетчика?
— Как кого? Сотрудника электрокомпании Джорджии.
— Откуда вы знаете, что это был сотрудник?
— Ну, он выглядел как контролер счетчиков.
— Как он был одет?
— Да так же, как все они, по-моему. Ну, коричневый комбинезон, кепка.
— Вы рассмотрели его лицо?
— Да не помню я уже. Я увидел его, когда выглянул из окна в кухне. Хотел поговорить с ним, но мне нужно было сначала одеться, а когда я вышел из дому, его уже не было.
— У него был грузовик?
— Да вроде нет. А что случилось? Почему вы спрашиваете?
— Мы проверяем всех, кто находился вблизи места преступления на прошлой неделе. Это очень важно, мистер Парсонс. Постарайтесь вспомнить.
— Стало быть, вы все же по поводу убийства. Поймали уже кого-нибудь?
— Нет.
— Конечно. Вчера вечером я смотрел в окно на улицу, и за целых пятнадцать минут не проехало ни одной патрульной машины. Это просто кошмар, что случилось с Лидсами. Моя жена до сих пор не может прийти в себя. Интересно, кто же теперь купит их дом? Пару дней назад я видел, как тут два негра его осматривали. Знаете, мне несколько раз приходилось беседовать с Лидсами по поводу их детей, они казались довольно порядочными людьми. Конечно, он не стал ничего делать с газоном, как я ему советовал. Министерство сельского хозяйства издает чудесные книжечки о борьбе с сорняками на газонах. Я потом их опускал ему в почтовый ящик. Честно скажу, когда он косил газон, от запаха дикого лука дышать было невозможно.
Спрингфилд начал терять терпение.
— Мистер Парсонс, когда точно вы видели этого парня в переулке?
— Не помню, надо подумать.
— Вы что, не можете вспомнить время суток? Утро? День? Вечер?
— Я знаю, из чего состоят сутки, можете не перечислять. Кажется, днем это было. Я не помню.
Спрингфилд потер рукой шею.
— Вы меня простите, мистер Парсонс, но мне необходимо узнать точное время. Не будете ли вы так любезны проводить нас на кухню и показать то место, откуда вы его видели?
— Предъявите ваши удостоверения. Оба.
В доме царили чистота и порядок. И спертый воздух. Чистота. Чистота. Доведенный до отчаяния порядок престарелой пары, которая осознает, как постепенно теряет прозрачность их жизнь.
Грэм пожалел, что зашел в дом. Он был уверен, что в ящиках лежит полированное столовое серебро с неотмытым яичным желтком между зубцами вилок.
«Ну ладно. Пора браться за дело».
Из окна над кухонной раковиной был хорошо виден весь задний двор.
— Отсюда. Удовлетворены? — спросил Парсонс. — Да видно отсюда счетчик, видно. А с контролером я не разговаривал. И не помню, как он выглядел. Если это все, то простите, у меня много работы.
В разговор вмешался Грэм:
— Вы сказали, что пошли одеваться, а когда вернулись, его уже не было. Значит, вы были раздеты?
— Да.
— Днем? Вам что, нездоровилось, мистер Парсонс?
— Все, что я делаю в своем доме, это мое дело. Захочу, буду, как индеец, в перьях ходить. И вообще, почему вы торчите здесь, вместо того чтобы ловить убийцу? Здесь что, попрохладнее?
— Я понимаю, мистер Парсонс, вы сейчас на пенсии, поэтому вам необязательно одеваться каждый день. Вы вообще, наверное, редко одеваетесь дома, верно?
У Парсонса даже вены вздулись на висках от таких слов.
— То, что я на пенсии, вовсе не значит, что я не одеваюсь и бездельничаю целыми днями. Мне стало жарко, я зашел в дом и принял душ. Я работал. Мульчировал.[4] И между прочим, к полудню уже всю дневную норму заканчивал, а это побольше, чем вы сделаете за день.
— Чем, вы говорите, занимались?
— Мульчировал.
— Когда это было?
— В пятницу. В прошлую пятницу. Мне как раз привезли целую кучу навоза в то утро, и я… я все перетаскал до обеда. Можете проверить в Садоводческом центре. Они вам скажут, сколько там было.
— Итак, вам стало жарко, вы зашли в дом и приняли душ. А что вы делали на кухне?
— Готовил себе чай со льдом.
— А, так вы брали лед из морозилки. Но ведь холодильник вон там, довольно далеко от окна.
Сбитый с толку, Парсонс перевел взгляд с окна на холодильник. Глаза стали безжизненными, словно у рыбы на рынке к концу дня. Но внезапно они победоносно вспыхнули. Он подошел к столу сбоку раковины.
— Когда я увидел его, я как раз стоял вот здесь и доставал снизу сахарин. Так-то. Теперь все? Еще вопросы будут?
— Наверное, это был Хойт Льюис, — сказал Грэм.
— Я тоже так думаю, — ответил Спрингфилд.
— Не Льюис это был! Не Льюис!
Глаза Парсонса слезились.
— Откуда вы знаете? — пожал плечами Спрингфилд. — Это вполне мог быть Хойт Льюис, просто вы подумали…
— Да Льюис весь черный от загара. У него седые жирные волосы и редкие бакенбарды, словно выщипанные. — Парсонс повысил голос и затараторил так быстро, что его с трудом можно было понять: — Вот откуда я знаю. Говорю вам, не Льюис это был. Этот был бледнее, и волосы светлые. Он еще повернулся, чтобы что-то записать себе в блокнот, и я разглядел волосы сзади. Точно, блондин. А на шее волосы под скобку подстрижены.
Спрингфилд слушал его со скучающим видом.
— Лица его, конечно, не видели? — спросил он скептическим тоном.
— Не помню. По-моему, у него были усы. А может, не было…
— Как у Льюиса?
— У Льюиса нет усов.
— Ах да. А как он смотрел показания счетчика? Может, голову задирал или нагибался?
— Да нет, просто стоял.
— Узнали бы его, если бы снова увидели?
— Нет.
— Какого он примерно возраста?
— Не старый. Больше ничего не знаю.
— А собаки Лидсов вы поблизости не видели?
— Нет.
— Мистер Парсонс, я понял, что был не прав, — улыбнулся Спрингфилд. — Вы нам очень помогли. Если не возражаете, я пришлю вам нашего художника, и если вы позволите ему присесть тут у окна, то, может быть, он сможет нарисовать, как выглядел этот человек. Это наверняка был не Льюис.
— Не хватало еще, чтобы мое имя появилось в газетах.
— Можете не беспокоиться, не появится.
Парсонс пошел провожать их до калитки.
— Вы столько труда вложили в этот участок, мистер Парсонс, — заметил Спрингфилд, проходя мимо клумб. — Ваши цветы — да на конкурс бы!
Парсонс не ответил. Его красное лицо подергивалось, глаза слезились. Стоя в своих мешковатых шортах и стоптанных сандалиях, он молча смотрел на удаляющихся полицейских. Когда они отошли достаточно далеко, старик схватился за вилы и принялся яростно разбрасывать навоз прямо на траву и цветы.
Машину Спрингфилда вызвали на связь. Ни одна из коммунальных служб города не посылала своих людей в переулок накануне убийства. Спрингфилд передал описание, сделанное Парсонсом, и отдал распоряжения для художника.
— Скажите, чтобы он нарисовал сначала столб и счетчик, а от этого уже плясал дальше. И пусть будет помягче со свидетелем. Наш художник не очень-то любит выезжать на дом, — пояснил он Грэму, пробираясь на своем «форде» по запруженной машинами улице. — Ему больше по душе работать на глазах у юных секретарш, чтобы свидетель переминался с ноги на ногу и робко заглядывал ему через плечо. Но полицейский участок не совсем подходящее место для спокойного разговора со свидетелем, которого не хочешь пугать до полусмерти. Как только рисунок будет готов — сразу же пойдем с ним по всему району, из дома в дом. Знаете, Уилл, я как та старая гончая, чувствую, что мы только что взяли след. Запах еще очень легкий, но уже есть, а? Как вы думаете? Все же мы раскрутили этого старого черта. Теперь главное — не упустить ниточку.
— Если человек в переулке был тем, кого мы ищем, то это пока самая главная зацепка, — согласился Грэм.
После визита к Парсонсу на душе у него было муторно.
— Правильно. Значит, он не просто выходит из автобуса и вслепую бежит туда, куда указывает ему его поганый хрен, а действует по плану. Он на сутки задерживается в городе, планирует все на день-два вперед. У него есть своя тактика. Разведка места преступления, убийство домашнего животного, а затем всей семьи. Но что это за тактика и почему именно так, черт возьми? — Спрингфилд умолк и взглянул на Грэма. — Да, это, мне кажется, уже по вашей части.
