Росс Макдональд - Человек из-под земли
— Он живет с матерью, где-то недалеко отсюда. Моя свекровь скажет вам более точно. Миссис Сноу когда-то служила у нее.
Мы нашли миссис Броудхаст в гостиной. Она стояла у широкого окна, из которого открывался вид на весь каньон. Комната была так велика, что женщина совсем терялась в ней. Она не повернулась, когда мы подошли, следя за пожаром, который уже перевалил в каньон и, словно горячая лава, сползал по его склону, выбрасывая искры и дым выше деревьев. Эвкалипты за домом белели и качались от горячего ветра. Дрозды и голуби пропали.
Мы с Килси обменялись взглядами. Самым лучшим сейчас было бы уехать отсюда. Я предоставил слово ему, так как происходящее было в его компетенции.
— Я прошу простить меня, — обратился он к неподвижной спине миссис Броудхаст, — вам не кажется, миссис, что пора собираться?
— Вы поезжайте, прошу вас. А я останусь здесь…
— Вы не должны поступать так. С огнем нельзя шутить…
Она повернулась. Я увидел, что лицо ее словно похудело, приобретя суровое старческое выражение.
— Не вам говорить мне, что я должна, а чего не должна. Я родилась в этом доме и всю жизнь прожила в нем. Если этот дом пойдет ко всем чертям, то я так же пойду ко всем чертям. Все остальное уже прошло…
— Но вы же не думаете так, миссис…
— Не думаю?
— Не хотите же вы погибнуть в пламени?
— Мне кажется, я погибла бы с радостью, особенно так. Мне очень холодно, мистер Килси.
Ее тон был трагичным, но в нем явственно звучали истерические нотки.
А, возможно, и кое-что похуже — настойчивость, свидетельствующая о том, что в ее психике произошло опасное смещение понятий.
Килси растерянно оглядел комнату. В ней было слишком много викторианской мебели, темных викторианских портретов на стенах и стеклянных витрин с чучелами калифорнийских птиц.
— И вам не хочется спасти все это? Свое серебро, орнитологическую коллекцию, картины, памятные вещи?
Она беспомощно развела руки, словно все это давно уже вытекло у нее между пальцев. Было ясно, что взывать к мертвым осколкам ее жизни бесполезно. Я вмешался в разговор.
— Нам необходима ваша помощь, миссис.
Она слегка удивленно глянула на меня.
— Моя помощь?
— Ваш внук пропал, а здесь — не лучшее место и время для маленького мальчика…
— Это Божья кара за мои грехи!
— Глупости!
— Значит, по-вашему, я говорю глупости?
Я оставил ее гневный вопрос без внимания.
— Садовник Фриц может знать, где малыш. Кажется, вы знакомы с его матерью, не так ли?
Она ответила не сразу.
— Эдна Сноу была нашей экономкой. Но вы же не думаете, что Фриц…
Она замолчала, не в состоянии окончить вопрос.
— Нам очень помогло бы, если бы вы поехали с нами поговорить с Фрицем и его матерью.
— Хорошо, я поеду.
Мы выехали на дорогу, словно погребальная процессия. Возглавляла ее миссис Броудхаст в своем «Кадиллаке». За ней в зеленом «Мерседесе» ехали мы с Джин. Замыкал процессию Килси за рулем фургончика.
Проезжая мимо ящика на перекрестке, я осмотрелся. Ветер метал искры со склона каньона и они опускались на деревья за домом, словно экзотические птицы, занимающие место улетевших живых.
Глава 8
Квартал вилл, называвшийся Каньоном Истейтс, практически полностью обезлюдел. Лишь на нескольких крышах еще виднелись мужчины с шлангами в руках и выражением упрямства на лицах. В конце каньона, на перекрестке двух дорог, миссис Броудхаст свернула направо. Здесь застройка неожиданно совсем изменилась. Возле края дороги стояли негритянские и индейские дети, глядя на нас, как на иностранцев. Миссис Сноу обитала на улочке, образованной старыми белыми домиками, довольно симпатичными среди цветущих Мы с Килси и миссис Броудхаст подошли к одному из домиков, Джин осталась в машине.
— Это выше моих сил, — сказала она.
Миссис Сноу оказалась подвижной седоволосой женщиной в строгом черном платье, словно она оделась к нашему приходу. Из-за стекол очков без оправы смотрели темные глаза, пряча беспокойство за твердостью взгляда.
— Миссис Броудхаст? Что привело вас ко мне? — она продолжала без перерыва, словно и не хотела услыхать ответ на свой вопрос. — Я очень рада. Входите, прошу вас.
Входная дверь вела просто в скромную комнатку. Миссис Броудхаст представила нас, но миссис Сноу даже не взглянула в нашу сторону, словно игнорируя наше присутствие. Все ее внимание было сосредоточено на миссис Броудхаст.
— Чем вас угостить? Не хотите ли чашечку чаю?
— Нет, благодарю вас. А где Фриц?
— Наверное, в своей комнате. Бедный мальчик не совсем хорошо себя чувствует…
— Фриц уже давно не мальчик, — сказала миссис Броудхаст.
— В эмоциональном смысле он ребенок, — поправила мать. — Доктор говорит, что эмоционально он недоразвит…
Она глянула на нас с Килси, словно проверяя, дошло ли до нас сказанное. Похоже было, что она собирается защищать сына, настаивая на его невменяемости.
— Пригласите его сюда, будьте добры, — сказала миссис Броудхаст.
— В таком состоянии он не бывает на людях. Он совсем выбит из равновесия.
— Чем же?
— Пожаром. Он с детства боится огня, — она снова изучающе оглядела нас с Килси. — Вы из полиции, господа?
— Не совсем, — ответил я. — Я детектив, а мистер Килси из лесной охраны. Он устанавливает причины пожара.
— Понимаю, — ее худое тело сжалось, сделавшись при этом словно бы тяжелее, массивней. — Я не знаю, во что замешан Фредерик, но я могу уверить вас, господа, что он абсолютно невиновен.
— А разве он во что-то замешан? — спросил Килси.
— Это, думаю, известно вам, иначе вы бы не пришли сюда. Мне это не известно.
— Так почему же вы решили, что он во что-то замешан?
— Я забочусь о нем уже тридцать пять лет.
Ее глаза ушли вглубь, словно она просматривала все эти годы и все делишки сына. Миссис Броудхаст встала.
— Мы теряем время. Если вы не пригласите его сюда, мы поговорим с ним в его комнате. Мне нужно знать, где мой внук!
— Ронни? — сгорбленная женщина явно заволновалась. — А что с ним случилось?
— Он исчез. А Стенли мертв. Кто-то закопал его моей собственной лопатой.
Миссис Сноу прижала пальцы к губам. В средний палец, словно шрам, вросло золотое обручальное кольцо.
— Закопал? В саду?
— Нет. Наверху каньона.
— И вы думаете, что это Фредерик?!
— Я не знаю.
Я счел необходимым вмешаться.
— Мы рассчитывали, что ваш сын, миссис, мог бы что-нибудь рассказать нам на эту тему.
— Понимаю… — ее лицо внезапно прояснилось, словно лампочка за секунду до того, как перегореть. — Я спрошу его. Меня он не боится и я смогу добиться от него намного больше, чем кто-либо посторонний.
Миссис Броудхаст покачала головой и двинулась к двери в глубине комнаты. Миссис Сноу вскочила, словно танцовщица, чтобы преградить ей путь. Прижавшись спиной к двери, она быстро проговорила:
— Я прошу вас не входить в его комнату. Там не убрано, а Фредерик сейчас избегает людей. Он в очень плохом состоянии.
— Стенли тоже, — в горле миссис Броудхаст что-то клокотало. — Мы все в очень плохом состоянии!
Она вдруг закачалась, уже не впервые, и чуть не потеряла равновесия.
Ее губы растянулись в полуусмешке, словно она смеялась над нами. Миссис Сноу, переменчивая и подвижная, словно ртуть, моментально оказалась рядом с ней. Она подхватила ее под локоть и усадила в удобное кресло на колесиках.
— Вы плохо чувствуете себя, — проговорила она. — Это неудивительно, если все, о чем вы сказали, правда. Я принесу воды. А может, все-таки чашечку чая?
В ее голосе звучала искренняя тревога, но я не мог избавиться от впечатления, что мы имеем дело с непревзойденной притворщицей. Она могла бы и неделю водить нас за нос, если бы мы стали играть в ее игры.
Я вышел в кухню и окликнул ее сына по имени. Из-за дверей в глубине долетел приглушенный ответ. Постучав, я заглянул внутрь. В первую минуту я рассмотрел только узкую полоску солнца, проникающую сквозь опущенные жалюзи. Потом я разглядел садовника, свернувшегося, подогнув ноги, в дальнем конце металлической кровати. Он так сжался, словно хотел стать невидимым.
— Прости, что потревожил тебя, Фриц.
— Не за что… — раздраженно ответил он.
Я сел в ногах кровати лицом к нему.
— Это ты утром принес мотыгу и лопату наверх каньона?
— Наверх каньона? — повторил он.
— Да, к охотничьему домику. Ты принес?
Он задумался, прежде чем ответить.
— Не-ет…
— А ты знаешь, кто принес?
— Не-ет…
Но он отвел от меня глаза. Лгать не умел. В дверях неслышно появился Килси. Его широкое лицо было лишено выражения, словно он ждал чего-то.
— Лопатой и мотыгой, — сказал я Фрицу, — похоронили Броудхаста. Если ты знаешь, кто их принес наверх, то, скорей всего, знаешь, кто убил Стенли.
