Харлан Кобен - Обещай мне

— Я? — удивилась Эдна Скайлар. — Вы серьезно?

— Вы помните, как я позвонил вам и попросил посмотреть медицинскую карту Эйми? — спросил Майрон. — Узнать, не была ли она беременна?

Эдна Скайлар снова посмотрела на часы.

— У меня нет времени выслушивать все это.

— Я тогда еще сказал, что речь идет не об одном невинном, а о двух.

— И что?

— Прежде чем позвонить вам, я обратился с подобной просьбой к вашему мужу. Поскольку он работал в том отделении, я решил, что ему это будет нетрудно. Но он отказался.

— Стэнли — настоящий педант в отношении правил.

— Я знаю. Просто от него я узнал нечто очень интересное. Он рассказал, что в соответствии с новым законодательством по здравоохранению компьютер контролирует каждый доступ к медицинскому файлу пациента. И можно узнать имя врача, который смотрел файл, и время, когда этот файл открывали.

— Это правда.

— Поэтому я проверил файл Эйми. И знаете, что я выяснил?

Улыбка сползла с ее лица.

— Что вы, доктор Скайлар, смотрели этот файл за две недели до того, как я попросил вас об этом. Зачем вы это делали?

Она скрестила руки на груди.

— Я этого не делала!

— Компьютер ошибся?

— Иногда Стэнли забывает свой код доступа. Возможно, он воспользовался моим.

— Понятно. Он не помнит свой код, зато помнит ваш. — Майрон наклонил голову и придвинулся ближе. — Как вы считаете, он подтвердит это под присягой?

Эдна Скайлар не ответила.

— Знаете, когда вы поступили по-настоящему умно? — продолжал Майрон. — Когда рассказали мне о своем сыне, от которого с самого рождения были одни неприятности, а после его побега из дому все стало еще хуже. Вы рассказали, что и сейчас с ним далеко не все в порядке, помните?

Она издала звук, похожий на стон, и ее глаза наполнились слезами.

— Но вы ни разу не упомянули имени своего сына. Конечно, в этом не было никакой необходимости. И нет никаких причин, зачем кому-нибудь это следует знать. Даже сейчас. Это не имело отношения к расследованию. Я не знаю имени матери Джейка Вулфа. Или Гарри Дэвиса. Но, узнав, что вы заглядывали в файл Эйми, я навел справки. Вашего первого мужа, доктор Скайлар, звали Эндрю Ван Дайн, верно? А имя вашего сына — Дрю Ван Дайн.

Эдна закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Когда она их открыла, то пожала плечами, изображая безразличие, правда, очень неубедительно.

— И что из этого?

— Странно, правда? Когда я спросил вас об Эйми Биль, вы ни словом не обмолвились, что ваш сын с ней знаком.

— Я говорила вам, что мы с сыном почти не общались. Я ничего не знала о его связи с Эйми Биль.

Майрон ухмыльнулся:

— У вас на все есть готовые ответы, верно?

— Я говорю правду.

— Нет, не говорите. Появилось еще одно странное совпадение. Разве не удивительно, как много этих совпадений? Мне с самого начала это не давало покоя. Две беременные девушки из одной школы? Ладно, это еще куда ни шло. Но остальное? Обе сбегают из дому, обе снимают деньги с одного и того же банкомата и все такое. Ладно, допустим, что Эйми говорит правду и что некто — какая-то женщина — просит ее ждать на том самом углу. Допустим, эта женщина просит Эйми снять деньги с того конкретного банкомата. Зачем это может быть нужно?

— Понятия не имею.

— Напротив, ответ вам отлично известен, Эдна. Потому что здесь не было никаких совпадений. Все это было вами спланировано. Обе девушки используют один и тот же банкомат? Для этого может быть только одна причина. Похититель — вы, Эдна, — хотел, чтобы исчезновение Эйми связали с исчезновением Кэти Рочестер.

— А зачем мне это было нужно?

— Потому что полиция была уверена, что Кэти Рочестер просто сбежала из дому, в том числе и благодаря вашей с ней встрече в городе. Но с Эйми Биль ситуация была иной. У нее не было отца, занимавшегося темными делишками и распускавшего дома руки. Ее исчезновение не могло не вызвать шума. И самым лучшим, а точнее — единственным способом снять все вопросы было сделать так, чтобы Эйми считали сбежавшей из дому.

Какое-то время они стояли, молча глядя друг на друга. За тем Эдна Скайлар сделала движение направо, будто собиралась обойти Майрона, но тот загородил ей путь. Она посмотрела ему в глаза:

— Вы записываете наш разговор, Майрон?

Он поднял руки.

— Обыщите меня!

— В этом нет необходимости. Все это полная чушь.

— Давайте вернемся к той встрече на улице. Вы и Стэнли идете по Манхэттену. И судьба дарит вам шанс. Вы замечаете Кэти Рочестер, — все именно так, как вы рассказывали полиции. Вы понимаете, что у нее все в порядке и причин для беспокойства нет. Она просто сбежала из дому. Кэти умоляет вас никому ничего не рассказывать. И вы ее слушаетесь. В течение трех недель вы никому об этом не говорите. И возвращаетесь к своей обычной жизни. — Майрон внимательно посмотрел на Эдну. — Вы следите за моей мыслью?

— Да.

— И неожиданно такая перемена! Почему вы вдруг решили позвонить своему старому приятелю Эду Стайнбергу?

— И почему, по-вашему? — с вызовом спросила Эдна, скрестив на груди руки.

— Потому что ситуация изменилась у вас, а не у Кэти.

— Каким образом?

— Вы рассказывали о том, что у вашего сына с самого начала были проблемы. И что вы в конце концов махнули на него рукой.

— Это правда.

— Может, и так, не знаю. Но вы поддерживали отношения с Дрю. Во всяком случае, в определенной степени. Вы знали, что Дрю влюбился в Эйми Биль. Он рассказал вам об этом. Как, возможно, и о том, что она была беременна.

— Вы это можете доказать? — снова с вызовом поинтересовалась она.

— Нет. Это всего лишь мое предположение, а вот остальное — уже факты. Вы ознакомились с медицинской картой Эйми на компьютере. Это мы знаем. Вы удостоверились, что она действительно беременна. Но самое главное, вы узнали, что она хочет сделать аборт. Дрю об этом не знал. Он считал, что они любят друг друга и собираются пожениться. Но Эйми хотела все прекратить. Дрю Ван Дайн оказался глупой, хотя и не такой уж редкой ошибкой старшеклассницы. Эйми намеревалась продолжить учебу в колледже.

— Звучит как мотив для того, что Дрю ее похитил, — сказала Эдна Скайлар.

— Похоже, правда? Если бы, кроме этого, не было ничего другого! Но мне никак не давали покоя совпадения. Тот же банкомат. Кто о нем знал? Вы позвонили своему приятелю Эду Стайнбергу, чтобы вызнать у него все о деле Кэти. Тот рассказал. А почему нет? Там не было ничего конфиденциального. Не было даже дела как такового. Когда он упомянул о банкомате Ситибанка, вы поняли, что нашли зацепку. Все решат, что Эйми тоже сбежала из дому. И именно так все и произошло. Затем вы позвонили Эйми и сказали, что работаете в больнице, что было правдой. Вы сказали ей, что нужно сделать, чтобы об аборте никто не узнал. Вы договорились о встрече в Нью-Йорке и назначили местом встречи тот самый угол. Она вас ждет. Вы подъезжаете и просите снять немного наличных с банкомата. Та самая зацепка. Она так и делает. А потом вдруг Эйми запаниковала и решила еще раз все обдумать. Вы сидите в машине со шприцем в руке, у вас все готово, и вдруг она сбегает! Она звонит мне, и я приезжаю. Я отвожу ее в Риджвуд. Вы едете за нами — это вашу машину я видел в том тупике. Затем с ней отказывается разговаривать Гарри Дэвис, а вы все это время ждете. Эйми мало что помнит о случившемся дальше и утверждает, что ей что-то вкололи. Так и должно быть: провалы в памяти — обычные побочные явления при использовании пропофола. Вы знакомы с этим препаратом, не так ли, Эдна?

— Разумеется, я же врач. Это анестетик.

— Вы используете его в своей практике?

Она замялась, но все-таки подтвердила:

— Да.

— И это будет вашим приговором.

— Правда? Каким же образом?

— У меня есть другие улики, хотя в основном и косвенные. Например, те же компьютерные данные. Они свидетельствуют о том, что вы не только знакомились с медицинской картой Эйми до моего звонка, но и не заглядывали в нее, когда я об этом просил. Да и зачем? Вы уже отлично знали, что она была беременна. У меня есть распечатки ваших звонков. Вам звонил сын, и вы звонили ему.

— И что?

— А вот что. Я могу доказать, что вы звонили в школу и разговаривали с сыном сразу после моего первого визита. Гарри Дэвис очень удивился, узнав, что Дрю был в курсе событий еще до того, как он с ним заговорил. А ответ прост: вы позвонили и предупредили его. А помните свой звонок Клэр, который вы сделали из телефона-автомата возле Двадцать третьей улицы? Вообще-то это было уже чересчур. Приятно, что вы хотели хоть немного успокоить родителей. Но вопрос в том, почему звонок был сделан именно оттуда — с места, где вы заметили Кэти Рочестер? Об этом месте знали только вы. И мы проверили по системе электронных платежей за проезд, что вы въехали на Манхэттен через тоннель Линкольна за двадцать минут до звонка.