Ли Чайлд - Джек Ричер, или Я уйду завтра
– Мне не нужен номер, – сказал я.
– Тогда что тебе нужно?
Я вытащил из кармана пять двадцаток, сто долларов, бо́льшую часть того, что у меня осталось, и веером разложил перед ним на стойке, чтобы он увидел все пять двузначных чисел.
– Мне необходимо знать номера, в которые ты поселил людей, пришедших примерно около полуночи.
– Каких людей?
– Двух женщин и тринадцать мужчин.
– Никто не приходил в районе двенадцати.
– Одна из женщин – настоящая красотка. Молодая. Ярко-голубые глаза. Такую не сразу забудешь.
– Никто не приходил.
– Ты уверен?
– Никто не приходил.
Я подтолкнул к нему пять банкнот.
– Ты уверен?
Он подвинул деньги обратно ко мне.
– Я бы охотно взял твою сотню, поверь мне. Но никто сегодня не приходил.
Я не стал спускаться в метро и пошел пешком, сознательно рискуя попасться на глаза тех из шестисот агентов, которые могли оказаться поблизости, но я хотел, чтобы мой телефон работал. Я уже знал, что в метро мобильники отрубаются, потому что ни разу не видел, чтобы кто-то разговаривал там по телефону. Я сомневался, что причина в соблюдении приличий, – просто, наверное, нет сигнала.
Поэтому я шел пешком. По Тридцать второй улице добрался до Бродвея и дальше двинулся на юг мимо магазинов, где продавали дорожные товары, дешевых ювелирных лавок и оптовых торговцев косметикой. Впрочем, сейчас все они были закрыты и повсюду царили темнота и грязь. Паршивое место. С тем же успехом я мог находиться в Лаосе или Сайгоне.
Я остановился на углу Двадцать восьмой улицы, чтобы пропустить проезжавшее мимо такси.
Телефон у меня в кармане завибрировал.
Я свернул на Двадцать восьмую улицу, присел на находившееся в тени крыльцо и открыл телефон.
– Ну? – сказала Лиля Хос.
– Я не могу тебя найти, – сказал я.
– Я знаю.
– Поэтому я готов заключить сделку.
– В самом деле?
– Сколько наличных у тебя есть?
– А сколько ты хочешь?
– Все, что есть.
– Флешка у тебя?
– Я могу рассказать тебе, где она находится.
– Но у тебя ее нет?
– Нет.
– Так что же ты мне показывал в отеле?
– Фальшивку.
– Пятьдесят тысяч долларов.
– Сто.
– У меня нет ста тысяч.
– Ты не можешь сесть на автобус, поезд или самолет. Тебе не выбраться отсюда, Лиля. Ты здесь умрешь. Разве ты не хочешь умереть, добившись успеха? Не хочешь отправить домой по электронной почте закодированное послание: «Миссия выполнена»?
– Семьдесят пять тысяч.
– Сто.
– Ладно, но сегодня ты получишь только половину.
– Я тебе не верю.
– У тебя нет выбора.
– Семьдесят пять, причем сейчас, – предложил я.
– Шестьдесят.
– Договорились.
– Где ты?
– На севере, – солгал я. – Но я уже в пути. Встретимся на Юнион-сквер через сорок минут.
– Где это?
– Бродвей, между Четырнадцатой и Семнадцатой улицами.
– Там безопасно?
– В достаточной степени.
– Я буду, – сказала она.
– Только ты одна, – ответил я.
Лиля отключила телефон.
Я прошел два квартала к северному концу парка Мэдисон-сквер и сел на скамейку в ярде от бездомной женщины, рядом с которой стояла тележка из магазина, набитая, как самосвал. Я вытащил из кармана визитку Терезы Ли и в тусклом свете уличного фонаря набрал номер ее сотового телефона. Она ответила после пяти гудков.
– Это Ричер, – сказал я. – Ты говорила, что я могу тебе позвонить в случае нужды.
– Что я могу для тебя сделать?
– Полиция Нью-Йорка все еще не интересуется мной?
– Нисколько.
– Тогда сообщи своему антитеррористическому подразделению, что через сорок минут я буду на Юнион-сквер и ко мне подойдет не менее двух, но не более шести человек из команды Лили Хос. Передай своим парням, что им достанется все наследство. Но пусть они меня не трогают.
– Описание?
– Ты ведь заглядывала в сумку? Перед тем, как принесла ее мне?
– Конечно.
– Тогда ты видела фотографии.
– Где именно на площади?
– Я буду на юго-западном углу.
– Так ты ее нашел?
– В первом же месте, куда зашел. Она в отеле. Ей удалось подкупить ночного портье. И сильно его запугать. Он все отрицал и позвонил им в номер, как только я вышел из вестибюля.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что она объявилась через минуту после этого. Я верю в совпадения, как любой другой человек, но всему есть предел.
– Зачем ты встречаешься с ее командой?
– Я заключил с ней сделку. И предупредил, чтобы она пришла одна. Однако она меня обманет и пришлет своих людей. Будет неплохо, если твои ребята их возьмут. Я не хочу всех перестрелять.
– Тебя мучает совесть?
– Нет, но у меня всего тридцать патронов. А этого мало. Мне нужно их беречь.
Через девять кварталов я вышел на Юнион-сквер. Один раз обошел ее по периметру, потом проверил обе диагонали. И не заметил ничего тревожного. Только дремлющие тени на скамейках. Один из бесплатных нью-йоркских отелей. Я уселся рядом со статуей Ганди и стал ждать появления крыс.
Глава 74
Через двадцать минут из моих сорока начал собираться антитеррористический отряд нью-йоркской полиции. Грамотные ходы. Они приехали на старых седанах и конфискованных минивэнах с множеством вмятин и царапин. Я отметил, как закончившее работу такси паркуется возле кафе на Шестнадцатой улице. Двое парней вылезли с заднего сиденья и перешли на противоположную сторону улицы. Всего мне удалось насчитать шестнадцать человек, и я бы не удивился, если бы оказалось, что я не заметил еще четверых или пятерых. Если бы я не знал, что происходит, то пришел бы к выводу, что закончилась вечерняя тренировка в зале боевых единоборств. Все парни были молодыми, спортивными, крепко сбитыми и двигались, как тренированные атлеты. И все держали в руках спортивные сумки. Они были одеты в куртки «Янкиз», или темные ветровки, похожие на мою, или тонкие флисовые курточки, словно сейчас уже ноябрь. Нужно же как-то скрыть кевларовые жилеты. И жетоны, которые висят на цепочках на шее.
Никто из них не смотрел в мою сторону, но я не сомневался, что они меня заметили. Поодиночке, парами и тройками они начали исчезать в темноте. Просто растворились в декорациях. Одни устроились на скамейках, другие прилегли в ближайших дверных проемах, третьи и вовсе скрылись из вида.
Грамотные ходы.
Когда прошло тридцать минут из назначенных сорока, у меня было вполне оптимистическое настроение.
Но пять минут спустя все изменилось.
Еще два автомобиля остановилось прямо на Западной Юнион-сквер. Черные «краун виктории», новенькие и блестящие. Из машин вышли восемь человек. Я почувствовал, как зашевелились парни из нью-йоркской полиции, и представил, что они переглядываются в темноте и спрашивают: «Какого дьявола эти парни здесь появились?»
У полиции Нью-Йорка ко мне претензий нет. Чего никак не скажешь о ФБР и Министерстве национальной безопасности.
Я посмотрел на Ганди. Он ничего мне не сказал.
Вытащив из кармана сотовый телефон, я нажал на зеленую кнопку, чтобы найти номер Терезы Ли. Именно ей я звонил последней.
Она ответила сразу.
– Федералы здесь. Как такое могло случиться?
– Дерьмо, – пробормотала она. – Либо они прослушивают переговоры диспетчера, либо один из наших парней ищет работу получше.
– А кто будет руководить операцией сегодня?
– Они. Так бывает всегда. А ты немедленно уноси оттуда ноги.
Я сложил телефон и спрятал в карман. Восемь парней из блестящих черных автомобилей отступили в тень, и на площади снова стало тихо. В неоновой вывеске слева от меня имелась одна испорченная буква. Она с шипением вспыхивала и гасла через случайные интервалы. Я слышал, как в прелой листве возятся у меня за спиной крысы.
Я ждал.
Две минуты. Три.
Наконец, когда прошло тридцать девять минут из моих сорока, я почувствовал, как справа от меня зашевелились люди. Шаги, воздух дрогнул, в темноте появились дыры. Я продолжал смотреть. В тени и в тусклых отблесках возникли фигуры.
Семь человек.
Хорошая новость. Чем больше сейчас, тем меньше будет потом.
И еще это было лестно. Лиля рискнула большей частью своих сил, потому что посчитала, что меня будет непросто взять.
Все семеро были невысокими, жилистыми и осторожными, одеты, как и я, в темные свободные куртки, позволяющие скрыть оружие. Однако я знал, что они не станут в меня стрелять. Лиля хотела знать, где флешка, – и это защищало лучше, чем кевларовый жилет. Они заметили меня и остановились в тридцати ярдах.
Я продолжал сидеть неподвижно.
В теории это была самая простая часть. Они подходят ко мне, парни из полиции их окружают, я же спокойно отправляюсь по своим делам.
Но только не теперь, когда на сцене появились федералы. В лучшем случае, они захотят взять всех. В худшем – именно меня. Я знал, где находится флешка. Люди Лили – нет.
Я сидел неподвижно.
