Ричард Пратер - Казнить его дважды
Но эта мысль только мелькнула у меня в голове, если вообще она появилась. Я просто переключил мотор «кадиллака» на низшую скорость, выехал вперед, поставил его перед их машиной и заблокировал ее. Потом вылез из машины, подошел к «империалу» и склонился к его открытому окну. Я разглядел покрытое оспинами лицо Д. Б. Кестера, бывшего вора-карманника, ставшего киллером, которого обычно называли Джи-Би.
— Хэлло, Джи-Би, — непринужденно бросил я. — Тебя послал Аль?
— Какой еще Аль? — не понял бандит.
— Капоне,[3] разумеется! Черт побери, — Аль Джант, — пояснил я.
— У тебя в голове что, камни? — зло огрызнулся Джи-Би. — Мы просто катаемся вокруг, ищем девочек.
Я рассмеялся:
— Ну конечно. Я же вижу, вы пьете пиво и высматриваете юбку. А что это за шум здесь вокруг Пайка? Аль послал вас убить кого-то?
Я чуть заглянул через плечо Джи-Би и увидел широкую, тяжелую, жирную рожу Лупоглазого Джоя Гареллы. Лучше всего типа с таким именем надо было бы называть Джой Горилла, но и кличка Лупоглазый тоже хорошо подходила для этого неповоротливого, похожего на слизняка человека. Его лицо было еще розовее, чем фасад «Инсайда». И если не считать маленького расплющенного носа, жирных красных губ и торчащих прядей рыжих волос, оно, казалось, состояло только из одних глаз. Два огромных, водянистых, пустых глаза цвета жидкого утреннего тумана с веками без ресниц доминировали на его лице, занимали всю его поверхность. Он напоминал человека, которого превратили в сову.
— Привет, Лупоглазый, — поздоровался я. — А где же пожар? Кого вы собираетесь поджечь?
— Скотт, будь ты проклят, — раздраженно сказал Джи-Би, — я же объяснил тебе, что мы…
— Ищете девочек.
Но он уже не слушал меня. Внимание всей банды, сидящей в машине, было приковано к тому, что происходило впереди нас.
Кучки людей. Автомобили. Вспышки красных мигалок. И все это означало одно: там были копы!
— Полиция! — завопил Джи-Би.
Он ткнул большим пальцем Лупоглазого под ребра, и прежде, чем я смог помешать им, машина дала задний ход, развернулась и умчалась по той же дороге, по которой они приехали сюда.
Приехали в спешке. Уехали в спешке. И все они — люди Аля Джанта. Мне было о чем подумать, но только не сейчас. Я запустил мотор «кадиллака», проехал вперед и остановился у кромки тротуара, как раз напротив места события. То есть дома под номером 2217.
Когда я вышел из машины, мое внимание привлекло что-то белое, лежавшее на проезжей части перед правым передним крылом, недалеко от края тротуара. Все, что будет найдено на «месте преступления», может оказаться очень важным, а я уже наполовину не сомневался в том, что здесь произошло что-то гораздо более серьезное, чем штраф за плевок на тротуар. Поэтому я поднял это.
Сначала я подумал, что это листок из письма. Однако, прочитав несколько строк, решил, что это, скорее всего, набросок статьи в журнал «Чистосердечное признание». Написанный идиотом. Чтобы это читали сумасшедшие люди, которые специально соберутся для этого.
Но мельком я отметил нечто интересное. Это было в самом конце страницы:
«…и я забеременела прямо тогда на его проклятой софе! Так что у меня будет ребенок, и он об этом еще не знает. Должна ли я сказать ему? Не могу отделаться от чувства беспокойства. Может быть, ему надо сказать. Но он не отнесется к этому так же серьезно, как я. Конечно, у меня есть деньги на аборт. Но у меня даже мысли не было никогда, что я обращусь за помощью — помощью! Ха-ха! — к доктору Уиллим…»
На этом письмо обрывалось.
Парни Аля Джанта. Вот оно что. Но прежде надо посмотреть, что происходит на противоположной стороне улицы.
Вход в дом охранял широкоплечий сержант полиции по имени Кен Карвер, человек со стальными мускулами и громадными ручищами. Солидный, надежный, спокойный полисмен, хорошо знающий свое дело. В просторечии — «хороший коп», впрочем, как и большинство из них.
Увидев меня, он приподнял густую бровь:
— Ну и нюх у тебя, Скотт, — как у муравьеда! Как ты пронюхал про это дело?
— Ничего я не пронюхал, Кен. Я… вроде как бы меня только что нанял мистер Гордон Уэверли…
— Для чего? — поинтересовался сержант.
Я покачал головой:
— Пока я и сам не знаю. Знаю только, что должен был встретиться с ним в его офисе, догадался, что он отправился сюда, и приехал сам, чтобы найти его. Может, скажешь мне, где его найти.
— Возможно, — кивнул Кен. — Гордон Уэверли, да? Ты считаешь, что он нанял тебя? И не знаешь зачем?
— Точно, не знаю, — подтвердил я.
— Лучше тебе хорошенько подумать. — Кен ткнул через плечо большим пальцем. — Он там, внутри. Похоже, это он убил парня по имени Финли Пайк.
Глава 5
Это на самом деле выглядело именно так. Я хорошо знал Кена и был в долгих дружеских отношениях с лейтенантом Биллом Роулинсом, поэтому меня впустили в дом, чтобы я мог посмотреть.
Одно было только совершенно ясно. Если человека, лежавшего на полу, звали Финли Пайк, то Финли Пайк был мертв.
Этот маленький мужчина лежал на ковре лицом вниз. И если у него еще недавно, этим вечером, голова была покрыта волосами, то сейчас она представляла собой месиво из костей, крови и серо-розовой массы. В нескольких футах от него, в лужице чего-то липкого, валялась фигурка идола из мрамора или слоновой кости.
Никто еще ничего не трогал, команда криминальной лаборатории только что приехала из департамента полиции. Техник посыпал порошком вещи, чтобы снять отпечатки пальцев, а лейтенант Роулинс стоял справа от меня и беседовал с человеком, сидевшим в мягком кресле красной кожи, — сухощавым загорелым мужчиной с худым, почти аскетическим лицом и седыми, зачесанными назад волосами.
Мы никогда раньше не встречались, но почти все в Голливуде знали его в лицо — это был Гордон Уэверли. Мой клиент. Но клиент ли? Это оставалось пока неясным.
В свете вспышки аппарата полицейского фотографа, который делал очередной снимок, я заметил на голове Уэверли красную полосу от удара, спускающуюся от седых волос к виску.
Впустив меня в дом, сержант Кен вошел сам, чтобы переговорить с Роулинсом. Лейтенант еще раз оглядел все вокруг, коротко бросил что-то Уэверли и прошел через комнату ко мне.
— Привет, Шелл. Что это мне Кен сказал насчет тебя и Уэверли? Работаешь ты на него или нет?
Я ухмыльнулся:
— Кен знает примерно столько же, сколько и я, Билл. — Я рассказал ему о телефонном разговоре с Уэверли и добавил: — Я был у него в офисе, и мне сказали, что он поехал сюда. Вот я и примчался. Вот и все.
— Интересно, — протянул Роулинс. — Так ты не знаешь, что он от тебя хотел?
— Ничего не знаю, — повторил я. — Уверяю, что может разразиться большой скандал, и все. Слишком секретно, чтобы объяснять по телефону, как я полагаю.
— Да, дело идет именно к хорошенькому небольшому скандальчику. Что-то неясно, зачем он хотел привлечь тебя на свою сторону, а потом приехал сюда один и убил этого парня.
— Неясно. А это он убил Пайка?
— Почти никаких сомнений на этот счет, — уверенно сказал лейтенант. — Когда мы приехали сюда, то жертва, — он кивнул в сторону трупа, — лежала вот так же. Уэверли в полном сознании, на ногах, стоял и смотрел на него.
— Только не говорите мне, что он сжимал в руках орудие убийства…
Роулинс с улыбкой прервал меня:
— Нет сомнений, что он проломил череп вот этим идолом. Он и сейчас лежит на том же месте, в нескольких футах от тела жертвы. Издатель утверждает, что его сбили с ног, и он упал туда, где лежит этот идол, рядом с ним. Едва смог подняться на ноги, когда мы вошли. Говорит, что его тоже ударили по голове этой же вещью.
— А что еще он говорит? — поинтересовался я.
— Да не много. Приехал, чтобы повидаться с Пайком, ему не ответили, дверь не была заперта, и он вошел. Увидел Пайка на полу, а рядом с ним — кожаный кейс. Атташе-кейс, похоже открытый. Набитый какими-то бумагами.
— Какими-то бумагами? Или он сказал что-то определенное?
— Он не знает, что это за бумаги, — продолжал лейтенант Роулинс. — Он подошел к Пайку, нагнулся и получил удар по голове. Вот и все, что он знает. Кроме того, что не убивал этого человека. По крайней мере, так он говорит.
— Он объяснил, зачем хотел повидаться с Пайком?
Лейтенант отрицательно покачал головой.
— А как вы оказались здесь так быстро? — спросил я. — Анонимный телефонный звонок?
Роулинс некоторое время молча внимательно смотрел на меня. Потом с расстановкой произнес:
— Похоже, что ты уже работаешь на этого человека.
— Может быть, — уклончиво сказал я. — А может, и нет. Но мне хотелось бы поговорить с ним. Как думаешь, это можно будет сделать?
Он пожевал губами.
— О'кей. Только быстро.
— А можно я поговорю с Уэверли один на один? — попросил я.
