Ли Чайлд - Этаж смерти
— Где работал Шерман? — спросила Роско.
— В какой-то крутой фирме «Айленд», выпускавшей кондиционеры, — сказала Джуди. — Шерман возил их три года. Во Флориду. Быть может, потом они отправлялись на острова, не знаю. Время от времени он их воровал. И сейчас в гараже валяются две коробки. Хотите посмотреть?
Она не стала ждать ответа. Просто вскочила с места и вышла. Мы последовали за ней. Спустились по лестнице в подвал. Прошли в гараж. Там не было ничего, кроме двух картонных коробок у стены. Картон старый, возраст года два. Клеймо изготовителя. «Кондиционеры Айленд. Вскрывать с этой стороны». Коробки были вскрыты. На каждой имелся длинный серийный номер, написанный от руки. Судя по всему, в каждой лежало по одному кондиционеру. Их вставляют в оконную раму и они жутко шумят при работе. Джуди с отвращением посмотрела на коробки, с отвращением посмотрела на нас. Ее взгляд говорил: «Я подарила ему золотые часы, а он мне вагон неприятностей».
Подойдя к коробкам, я заглянул внутрь. Они были пустые. Я уловил исходящий от них слабый кисловатый запах. Мы поднялись наверх. Джуди достала из буфета фотоальбом. Села, разглядывая снимок Шермана.
— Что с ним произошло? — спросила она.
Это был простой вопрос, заслуживающий простого ответа.
— Его убили выстрелом в голову, — солгал я. — Он умер мгновенно.
Джуди кивнула. Как будто это ее нисколько не удивило.
— Когда?
— В ночь с четверга на пятницу, — сказала Роско. — Около полуночи. Шерман не говорил, куда собирается в четверг вечером?
Джуди покачала головой.
— Он мало мне рассказывал.
— Он не упоминал о том, что встречается со следователем? — продолжала Роско.
Джуди снова молча покачала головой.
— А что такое «pluribus»? — вставил я. — Шерман никогда не произносил это слово?
Она недоуменно посмотрела на меня.
— Это болезнь? Что-то с легкими?
— А насчет воскресенья? — сказал я. — Насчет ближайшего воскресенья Шерман ничего не говорил?
— Нет, — сказала Джуди. — Он почти ни о чем со мной не говорил.
Она откинулась назад и принялась разглядывать фотографии в альбоме. В комнате наступила тишина.
— Шерман знал адвокатов во Флориде? — спросила Роско.
— Адвокатов? — удивилась Джуди. — Во Флориде? С какой стати?
— Однажды его задержали в Джексонвилле, — сказала Роско. — Два года назад. Он на своем грузовике нарушил правила дорожного движения. К нему сразу же приехал адвокат.
Джуди пожала плечами, как будто то, что произошло два года назад, для нее уже было древней историей.
— Адвокаты вечно крутятся рядом с полицейскими участками, предлагая свою помощь, — заметила она. — Что тут такого?
— Это был не дешевый начинающий юрист, — возразила Роско. — Это был партнер солидной фирмы. Вы не можете предположить, как Шерман вышел на него?
Джуди снова пожала плечами.
— Наверное, это сделали его хозяева, — предположила она. — Фирма «Айленд». Нас обеспечивали хорошей медицинской страховкой. Когда мне было нужно, Шерман всегда водил меня к врачу.
Мы умолкли. Говорить больше было не о чем. Джуди разглядывала фотографии в альбоме.
— Не хотите взглянуть на него? — вдруг предложила она.
Обойдя ее кресло сзади, я наклонился, рассматривая фотографию. На ней был изображен мужчина с соломенными волосами и крысиной физиономией. Маленький, щуплый. Он стоял перед желтым грузовиком, прищуривающийся и улыбающийся в объектив.
— Вот машина, на которой он ездил, — сказала Джуди.
Но я смотрел не на грузовик и не на улыбку Шермана Столлера. Я смотрел на человека на заднем плане. Он отвернулся от объектива, его изображение было нерезким, но все же я его узнал. Это был Пол Хаббл.
Я подозвал знаком Роско, и она, склонившись рядом со мной, вгляделась в фотографию. Она тоже узнала Хаббла, и у нее на лице отобразилось удивление. Затем Роско наклонилась еще ближе. Всмотрелась пристальнее. Я заметил вторую волну удивления. Она узнала что-то еще.
— Когда был сделан этот снимок? — спросила Роско.
Джуди пожала плечами.
— По-моему, в прошлом году летом.
Роско ткнула ногтем в размытое изображение Хаббла.
— Шерман не говорил, кто это такой?
— Его новый шеф, — сказала Джуди. — Он проработал у него шесть месяцев, потом Шермана выставили за дверь.
— Это — новый глава фирмы «Айленд»? — спросила Роско. — У него были какие-то причины уволить Шермана?
Джуди пожала плечами и неуверенно кивнула.
— Наверное, — сказала она. — Шерман не рассказывал мне о своей работе.
— Нам нужно забрать эту фотографию с собой, — сказала Роско. — Мы вам ее вернем.
Джуди достала снимок из альбома. Протянула его Роско.
— Оставьте ее себе. Мне она не нужна.
Взяв фотографию, Роско убрала ее во внутренний карман куртки. Мы отошли в середину комнаты.
— Убит выстрелом в голову, — сказала Джуди. — Вот что происходит, когда начинаешь совать нос не в свое дело. Я говорила Шерману, что рано или поздно с ним обязательно произойдет что-нибудь подобное.
Роско сочувственно кивнула.
— Мы будем держать с вами связь, — сказала она. — Я имела в виду похороны; кроме того, возможно, нам понадобится опознание.
Джуди снова бросила на нас взгляд, полный ненависти.
— Можете не беспокоиться. На похороны Шермана я все равно не пойду. Я не была ему женой, так что теперь я ему не вдова. Я собираюсь вычеркнуть из памяти, что когда-то знала его. От этого человека с самого начала были одни неприятности.
Она встала, сверля нас глазами. Мы заторопились к выходу, прошли по коридору, вышли за дверь, направились по неудобной дорожке. Взявшись за руки, пошли к машине.
— Что? — спросил я. — Что было на фотографии?
Роско ускорила шаг.
— Подожди. Покажу в машине.
Глава 19
Мы сели в «Шевроле», и Роско зажгла свет в салоне. Достала из кармана фотографию. Повернула ее так, чтобы свет падал на глянцевую поверхность. Внимательно посмотрела на нее. Передала ее мне.
— Взгляни на край, — сказала она. — Слева.
На снимке был изображен Шерман Столлер, стоящий перед желтым грузовиком. На заднем плане Пол Хаббл, отвернувшийся от объектива. Две фигуры и грузовик заполняли почти весь кадр кроме черной полоски внизу и узкого поля фона слева. Фон был еще более нерезким, чем Хаббл, но все же я различил серебристую стену современного металлического ангара. Высокое дерево рядом. Дверной проем. Это были широкие ворота, с поднятой створкой. Темно-красного цвета. Промышленное покрытие. Декоративное и в то же время защитное. За воротами темнота.
— Это склад Клинера, — сказала Роско. — У развилки.
— Ты уверена?
— Я узнала дерево.
Я снова посмотрел на фотографию. Дерево действительно было очень характерным. Мертвым с одной стороны. Вероятно, расщепленным молнией.
— Это склад Клинера, — повторила Роско. — Это точно.
Убрав фотографию, она включила телефон в машине. Позвонила в дорожную полицию Атланты и зачитала номерной знак грузовика Столлера. Долго ждала, постукивая пальцем по рулевому колесу. Наконец в трубке захрипел ответный голос. Отключив телефон, Роско повернулась ко мне.
— Грузовик зарегистрирован компанией «Клинер Индастриз», — сказала она. — Регистрационный адрес — адвокатская контора «Захария Перес», Джексонвилль, штат Флорида.
Я кивнул. Роско кивнула в ответ. Вот они, дружки Шермана Столлера, два года назад вытащившие его из центрального полицейского участка Джексонвилля ровно за пятьдесят пять минут.
— Хорошо, — сказала Роско. — Складываем все вместе. Хаббл, Столлер, расследование Джо. На складе Клинера печатают фальшивые деньги, правильно?
Я покачал головой.
— Неправильно. В Штатах фальшивые деньги не печатают. Все происходит за пределами страны. Так сказала мне Молли-Бет Гордон, а она знает, о чем говорит. Она сказала, Джо поработал над тем, чтобы печатать фальшивые доллары в Соединенных Штатах стало невозможно. К тому же, чем бы ни занимался Столлер, по словам Джуди, это прекратилось год назад. А Финлей сказал, что Джо как раз около года назад начал работу над новым проектом. Приблизительно в то самое время, когда Хаббл уволил Столлера.
Роско кивнула. Пожала плечами.
— Нам не обойтись без помощи Молли, — сказала она. — Нужны копии файлов Джо.
— Или без помощи Пикарда, — добавил я. — Тогда мы сможем найти номер в отеле, который снимал Джо, и получить оригиналы. Это гонка — кто быстрее. Посмотрим, кто позвонит первым — Молли или Пикард.
Роско погасила свет в салоне. Завела машину и поехала назад в отель у аэропорта. Я, зевнув, растянулся рядом. Я чувствовал, как в ней нарастает напряжение. Неотложные дела подходили к концу. Отвлекаться было не на что. Теперь ей предстояло пережить самые уязвимые ночные часы. Первую ночь после вчерашней ночи. Роско была очень взволнована.
