Росс Макдональд - Коррумпированный город
Письмо было подписано: "Твой верный Фримэн". Оно датировалось 23 марта 1944 года, когда Фримэн был уже вполне взрослым мальчиком.
- Аллистера совсем нетрудно запугать, правда? - спросил я Керча. - Наверное, Солт выкрал для тебя эти письма у сестры.
Керч посмотрел на меня, а затем на дверь. Ручка двери повернулась. Я схватил пистолет и присел за столом.
- Осторожно! - крикнул Керч. - Он вооружен.
- Выходи, - раздался голос, который я узнал. - Тут нас трое, и мы пристрелим тебя, если ты не выйдешь без оружия, с поднятыми руками.
- Нечего с ним церемониться, Моффэтт, - произнес другой голос. - Он убийца.
Автоматная очередь пробила шесть отверстий в двери. Невидимые пули просвистели по комнате высоко над моей головой, подобно стайке птичек.
- Прекратите! - завопил Керч. - Здесь я, Керч!
- Ладно, господин Керч! - крикнул Моффэтт. - Он не уйдет от нас. Эй, там, ты сдаешься?
Я бросил на пол свой пистолет и встал, подняв руки вверх.
- Сдаюсь. Вы можете открыть дверь.
Глава 19
Это была узкая комната с высоким потолком, стены которой оклеены мешковиной, выкрашенной в коричневый цвет. Направленные вниз фонари с зелеными защитными стеклами бросали неяркий свет, оставляя верхнюю часть комнаты в полутьме. Из мебели здесь были высокий канцелярский стол из видавшего виды дуба, а за ним - табуретка. Больше в комнате не было ничего, кроме кислого запаха. Запаха, оставляемого людьми, когда они грязны и напуганы.
Уже немолодой сержант полиции принял мой галстук, ремень, носовой платок и кошелек, не выдав никакой квитанции.
- Мы все вернем вам, - сказал он. - Похоже, это будет храниться у нас долго.
Я отозвался:
- Ага. Полицейский Моффэтт в гражданской одежде находился в зале, когда мы туда вошли.
- Думаю, что лучше посадить его в одну из новых камер, да? - спросил сержант.
- Подведи его сюда, к свету, Стэн. Он должен кое-что рассказать.
- О чем ты хочешь услышать? - спросил я. - О том, кто украл мои деньги прошлой ночью?
Моффэтт резко ударил меня по голове. Мои руки дернулись, и я невольно порезал запястья о наручники.
- У вас неплохо получается, - заметил я. - А еще лучше сзади, по затылку.
Он ударил меня ребром ладони по шее, как раз под болячкой, оставленной накануне ночью полицейской дубинкой. У меня в голове загудело, тошнота распространилась рывками по всему телу, накопившись в желудке и коленках.
- Ты этого хочешь, да? - проговорил Моффэтт.
- Ага, - подтвердил я. - Так лучше. - Тошнота подкатила к горлу, и меня вытошнило на пол.
- Лучше больше его не бить, - вставил сержант. - Если ты хочешь, чтобы он заговорил.
- Чепуха! - рявкнул Моффэтт. - Он заслуживает того, чтобы его забить до смерти. or садист и убийца, Стэн. Я могу лишь сказать: Керчу повезло, что Рон услышал его крик о помощи. Ты видел, что он сделал с бедным Керчем?
Я вмешался:
- Вы имеете в виду бедного господина Керча, борца за правду?
- Заткнись, ты! Или я твоей мордой вытру это дерьмо, которое ты наделал на полу.
- Брось, Дэйв, - увещевал сержант. - Ведь ты хочешь получить от него признание до возвращения Хэнсона.
- Где все-таки Хэнсон, черт возьми?
- Дьявол его знает. Его взял с собой мэр для какого-то подозрительного дела. У него вечно разные сумасбродные идеи.
Они завели меня в темную комнату и посадили на скамейку. Моффэтт включил яркую лампу, направив свет мне в глаза. Я закрыл их, но не смог полностью изолировать себя от окружавшего мира. Беспросветную пустоту моей головы нарушали щемящие приступы боли. Я потерял равновесие и чуть не свалился со скамейки.
Откуда-то из темноты выскочил кулак и ударил меня снизу вверх.
- Открой глаза! - рявкнул Моффэтт. - И не пытайся разыгрывать из себя больного.
Я взглянул на его скрытое в тени лицо, затем ниже - на его туловище, и увидел темный шерстяной галстук, плотный жилет с тонкой цепочкой от часов, поблескивающей на нем, и толстые ноги, расставленные на полу в твердой, уверенной позе. От него исходил запах пота, сигар, местного рома и крема для бритья. Я не смог придумать достаточно оскорбительного слова, чтобы бросить ему, и поэтому промолчал.
- Мы знаем, что ты убил госпожу Уэзер, - сказал он. - Мы знаем почему. Ты избежишь массы неприятностей, если сделаешь нам признание.
- Мне нравятся неприятности.
Четыре пальца его правой руки пропахали мое лицо ото лба до подбородка. Я щелкнул зубами, но он быстро отдернул свою руку.
- Ну и зубищи у тебя, едрена мать, - сказал он. - Полон рот, они портят твою наружность. Стэн, подай-ка мне кастет.
Сержант подал ему бронзовый кастет, он надел его на пальцы и, вооруженный таким образом, ударил по моему рту. На языке я ощутил острый осколок кости и выплюнул его через онемевшие губы.
- Лучше его больше не увечить, Дэйв, - сказал сержант. - Судье Саймону не нравится, когда на них остается слишком много следов от побоев.
- Не беспокойся, Стэн. Он оказал сопротивление представителю закона, ведь правда? Он пытался бежать, не так ли?
Он приблизил ко мне тускло блестевший кулак.
- Хочешь продиктовать признание, пока еще можешь разговаривать?
Я откинулся назад и дал ему пинка в пах. Он крякнул и согнулся вдвое, схватившись за ушибленное место.
- Я убью его, - прошипел он, скрежеща зубами. - Ублюдок изувечил меня.
Дубинка сержанта просвистела полукругом и ударила меня в лоб. Свет разлетелся на тысячи брызг и унес меня в подземелье. Позже кто-то вернул мне сознание, произнеся нетвердым голосом:
- Надеюсь, я тебя уложил. И ты будешь последним из Моффэттов.
Кто-то пнул человека, лежавшего на полу. Жалость к этому человеку прошла по моему телу так же остро, как боль. Я подумал, что подучил несколько полезных уроков, но должен же кто-то положить этому конец.
- Кто-то должен положить этому конец, - сказал человек на полу. Мой язык странно шевелился во рту, царапаясь о сломанный зуб.
- Значит, ты оказал сопротивление представителю закона при исполнении им своих обязанностей, - произнес какой-то клоун.
Человек на полу попытался встать, но у него скрутило живот, к тому же мешали наручники. Было бы неплохо, если бы другой водоворот затянул меня в другую воронку, подумал я. И он тут же начал крутиться в моей голове. Я лег на спину и ждал провала.
- Давай-ка, поднимайся, - сказал я человеку на полу. - Ты должен встать и драться.
Я открыл глаза и пристально посмотрел на ножку стола возле своей головы. Постепенно ножка приобрела четкость, стала более реальной, чем водоворот, более реальной, чем боль. Из этой реальности вытекала реальность того факта, что на полу лежало мое собственное тело. Жалость во мне сменилась гневом, и в голове просветлело.
Тут мне удалось сесть, но мужчина, стоявший надо мной, положил ногу мне на грудь и откинул меня на пол. Своей вполне реальной головой я задел несомненно существующую ножку стола. Голова откатилась в сторону, я шлепнулся и затих, стараясь преодолеть жалость к себе. Я сказал себе, что мне начинают надоедать проявления физического насилия. Но мне предстояло преодолеть и другую вещь - скуку.
Открылась дверь, и кто-то включил верхний свет.
- Что тут происходит? - сказал кто-то. - Что ты себе позволяешь?
- Он пытался удрать, - заявил Моффэтт. - Он ударил ногой мне по яйцам.
- Ты ведь не на дежурстве, Моффэтт, не правда ли?
- Да, сэр.
- Тогда отправляйся домой и не выводи меня из себя. - Я узнал резкий, скрипучий голос инспектора Хэнсона.
Моффэтт вышел, Хэнсон склонился надо мной и осмотрел мое лицо.
- Негодяй обработал тебя что надо! - Он зашел с другой стороны и помог мне подняться на ноги. Я бы снова свалился, если бы он меня не поддержал. - Сержант, подвинь-ка это кресло сюда, - скомандовал он. - А лотом можешь уходить.
Я опустился в кресло и привалился к столу.
- Вчера вечером я вас предупредил, Уэзер. Я сказал, что вы нарываетесь на очень крупную неприятность.
- Мои дела обстоят неплохо, - заметил я. - Не случилось ничего такого, что не смог бы исправить хороший зубной протезист.
- И хороший адвокат?
- Не говорите ерунды. Самый скверный адвокат штата смог бы опровергнуть сфабрикованное против меня обвинение. Кстати, кто в этом штате самый плохой адвокат? Я хочу поговорить с ним.
- Вы хотите взять адвоката?
- Может быть, он мне и не понадобится. Поймали вы Гарланда?
- Он далеко не убежал, - ответил Хэнсон. - Потому что оказался мертв.
- Мертв?
- Вы задушили его, не так ли? Когда вы кого-то лишаете возможности дышать, это приводит к смерти.
- Я не убивал его.
- Вы были человеком, который грубо обошелся с ним, не так ли? Вы обошлись с ним чересчур грубо.
- Я не душил его. Только вывел из игры. Я сломал ему запястья рук, чтобы он не смог меня застрелить. Вот и все.
