Питер Чейни - Этот человек опасен

Конни уверена, что Вилли Боско отдаст эти бумаги мне, потому что с их помощью можно сторговаться с Сигеллой в отношении нас обоих.

И вот! Комбинация наша отлично сработала!

ГЛАВА 13

Херрик, Шидрот и я трогательно распрощались с Вилли Боско, который в настоящий момент не был уверен, что с ним: стоит ли он вверх головой или наоборот. Сознание того, что я агент, совсем выбило его из колеи.

Мы сели в машину и помчались в направлении Кинг Кросс, о котором говорил нам Боско. Это было скромное жилище на одной маленькой улице, недалеко от вокзала Кинг Кросс, и, хотите — верьте, хотите — нет, но в углу под плитками паркета мы нашли кожаный бумажник.

Мы вытряхнули на свет божий все его содержимое, и мне показалось, что Боско несколько преувеличил, когда сказал, что там столько сведений, сколько нужно, чтобы посадить Сигеллу и его банду на электрический стул, так как на большинстве бумаг записи были сделаны при помощи какого-то кода.

Там находились и прогнозы метеорологических станций с указанием направления ветра и сведений, нужных для авиации, и навигационные карты для ночных полетов. Метеорологические прогнозы были даны на будущую неделю, что доказывало, что Сигелла намеревался воспользоваться самолетом.

Херрик сказал, что тот факт, что эти документы зашифрованы, не имеет никакого значения, поскольку в Скотланд-Ярде есть люди, которые расшифруют их в короткий срок. Мы срочно вернулись и передали бумаги в отдел для дешифровки.

Я рассказал Ларри Мак-Фи, как был убит его брат, и он пришел в такую ярость, что решил немедленно отправиться к этим подонкам, чтобы отомстить за брата. Я заверил его, что скоро мы ликвидируем всю эту банду.

В это время комиссар полиции передал нам только что полученную телеграмму из Нью-Йорка, из которой следовало, что Сигелла считал дело с похищением Миранды проведенным. Было похоже, что через какого-то типа в воскресенье утром он известил старого ван Зелдена о выкупе, что доказывает, что я не ошибся, предполагая, что этот мерзавец Меррис продал Лотти в пятницу вечером, приблизительно через час после нашей с ним беседы в отеле «Парксайд». В этой телеграмме было следующее: «Уведомите Кошена и английскую полицию зпт Густав ван Зелден получил сообщение о том, что его дочь похищена тчк Требуется внести выкуп три миллиона долларов в течение десяти дней в банк в Роттердаме зпт в ценных бумагах на предъявителя тчк Если не будет немедленно получено согласие по телефону на уплату выкупа зпт каждый день авиапочтой будет отправляться зуб его дочери зпт пока не будет внесен выкуп тчк Любое вмешательство полиции повлечет за собой пытки жертвы тчк Дано согласие на выплату выкупа через четыре дня тчк. За эти четыре дня вы должны спасти жертву зпт в противном случае ван Зелден настаивает на уплате тчк Он отвергает мнение нашей службы зпт что жертва все равно будет убита тчк

На основании вашего предыдущего сообщения установлена личность Констанции Галерцин. Это бывшая жена гангстера сицилийской мафии Патрика Скарцци зпт в настоящее время замужем за Бонни Маласом из шайки Сигеллы тчк Она разыскивается за убийство и побег из тюрьмы в двух штатах США тчк Директор ФБР США благодарит за содействие английскую полицию тчк Просьба передать Кошену зпт что ФБР желает ему успехов тчк»

Мы все в это время падали от усталости и поэтому все четверо вернулись в Брикстон, где преподали Херрику урок игры в покер. Он думал, что все понимает в этом деле, но мы ему такое выложили! После этого я выпил немного водички и отправился спать.

На следующее утро произошло вот что. В восемь часов Шидрот и Мак-Фи появились у меня, очень возбужденные, с расшифрованными бумагами Сигеллы. Судя по содержанию, парни из отдела дешифровки не зря ломали себе головы. В этих бумагах был список всех помощников Сигеллы в трех странах, а судя по документам на ангары, у Сигеллы имеются два или три самолета, которые летают по его делам между Англией, Францией и Италией. Это объясняет истории с таинственными ночными самолетами, сообщения о которых заполняли столбцы газет около года тому назад, когда многие периодически слышали шум моторов, но не знали, куда и откуда летят эти самолеты. Что касается Рибу, маленькой француженки, о которой я говорил уже раньше, то она была переправлена самолетом в Германию, а оттуда — в Нью-Йорк.

Сигелла допустил колоссальную ошибку, которую совершает каждый крупный гангстер. Он был вынужден все записывать. Практически, все крупные гангстеры были выявлены налоговыми инспекторами. Пока делец совсем еще маленький комбинатор, о нем нечего и говорить. Ему не приходится ломать голову, как содержать дневник, в нем нечего особенно записывать. Но когда он становится большим фруктом, ему хочется знать, откуда поступают деньги и куда они идут. Гангстеры из домов свиданий и других подобных заведений ведут дела такого размаха, что вынуждены держать бухгалтеров и счетоводов. Эти парни записывают сведения, а как только появляются бумаги, появляются и истории, и кто-нибудь всегда кончает тем, что продает своих, чтобы как-нибудь вылезти самому, как сделал это Вилли Боско.

Одной-единственной детали не было в этом документе — где искать Сигеллу. А это надо делать срочно. Я хорошо его знаю. Раз он сказал, что будет посылать по одному зубу Миранды ее отцу, если ему во время не пришлют выкуп, можете быть спокойны, он так и сделает, а может быть, прибавит еще и по пальцу, чтобы сильнее подействовало. Я говорил уже, что по приказу Сигеллы в Толидо прибили к дереву одного парня. Мне рассказывали, что этот подонок оставался около него до последнего момента только для того, чтобы посмотреть, как парень будет умирать.

Я прекрасно понимаю, что Миранда нуждается в хорошем уроке, который научил бы ее не знакомиться направо и налево, не ведая с кем. Но раз уж она попала в такую переделку, — при мысли о том, что ее красивые зубы будет выдирать проходимец, вроде Йонни Маласа, — мне становится не по себе, и меня беспокоит, что с ней может произойти. У меня уже есть кое-какая идея, как влезть в их осиное гнездо, хотя я и опасаюсь, что это может быть вредным для моего здоровья.

Сидя с бумагами Сигеллы в кабинете начальника тюрьмы, я вижу перед собой на стене дощечку, и она напоминает мне, что точно такая же есть в здании ФБР в Вашингтоне. На ней высечены фамилии многих специальных агентов, погибших при исполнении служебных обязанностей, и у меня ощущение, что в конце списка вскоре появится и моя фамилия. Это совсем не кажется мне смешным, даже наоборот. Но я все равно буду продолжать действовать, и ничто меня не остановит. Правда, мысль, что меня могут убить из-за желания маленькой бездельницы Миранды заигрывать с гангстерами и прочими подонками, меня не устраивает, и я не собираюсь позволять им это сделать.

Освободился я быстро от этих очень неприятных мыслей при помощи водички Шидрота, после чего мир выглядит куда приятнее.

После отличного завтрака я был готов играть свою важную роль.

На меня надели наручники и посадили в полицейскую машину, которую здесь называют «Черная Мария», и повезли на Боу-стрит. Там ко мне подошел полицейский, взял меня за руки и повел к скамейке для подсудимых.

В зале суда было много людей, так как лондонцам интересно было посмотреть на этого бандита, о котором писали все газеты. Я увидел Херрика, Шидрота и Ларри Мак-Фи, и у всех у них были очень строгие лица. Я также заметил юрисконсульта посольства, который сидел рядом с ними. Я смотрел на всех этих парней с самым неприязненным видом, как это делают в фильмах гангстеры, и только что не плевал в их сторону.

Итак, действие началось. Встал какой-то парень и стал говорить, что я совершенно жуткий тип, хуже меня им в лапы еще никто не попадался. Когда он кончил, все решили, что я научился своему ремеслу у Аль-Капоне, а на скамейках люди спрашивали, не вытащу ли я автомат из своей ушной раковины.

Магистр, как здесь называется судья, ничего не делает, только слушает. Он сидит на кончике кресла, наклонив голову, спокойный и невозмутимый, и так как никто не кричит, как это бывает у нас, в США, ему не приходится пользоваться своим молотком, чтобы восстановить спокойствие.

В конце концов, этот парень сел, а те двое, что арестовали меня на Джермин-стрит, свидетельствовали о том, что я ношу револьвер и что он был при мне в момент задержания. После этого встал другой, которого наняла Конни и который сидел рядом с Кранцем. Он делал все, чтобы обелить меня и нанес обвинению серьезный удар.

Прежде всего, он сказал, что те пятнадцать тысяч долларов, что я обменял, я обменял открыто, и если бы я знал, что эти деньги краденые, я бы их в банк не понес. Он добавил, что я совсем не гангстер, а просто жертва обстоятельств, и несмотря на то, что обстоятельства — против меня, я просто деловой человек, хорошо известный в Канзас-Сити. Что я приехал сюда поправить плохое здоровье, и что если я ношу оружие, то это еще ничего не значит, потому что, как все это знают из газет, в США ношение оружия — самая обычная вещь. Он сказал, что несмотря на то, что у меня при себе не было разрешения на право ношения оружия, такое разрешение имеется у меня в США, и оружие мне нужно для самозащиты, так как мне угрожали много раз.