Дей Кин - Миссис убийца
Пат неожиданно вскочила с места, взмахом руки откинула волосы назад, гордо выставила вперед подбородок, но не смогла сдержать рыданий.
– Мне наплевать на этот паршивый рапорт. Я не обманывала Германа. Я бы предпочла лучше умереть. И если меня изнасиловали, то это тогда, когда я потеряла сознание.
– Осторожнее, – вмешалась миссис Андерс, – сейчас она потеряет сознание.
Я бросился вперед и подхватил ее безвольное тело. Я ощутил знакомое тепло и понял совершенно определенно: что бы ни сделала Пат, я не переставал любить ее и буду любить всегда.
– Итак? – вмешался Або Фитцел.
Я взорвался.
– Великий Боже! Тебе не надоело без конца задавать вопросы? Убирайся отсюда, иди писать свою чепуху! А что буду делать я, я еще сам не знаю.
Фитцел скорчил обиженную физиономию.
На письменном столе Карвора затрезвонил телефон. Он взял трубку, а потом передал ее Джиму.
– Это вас. Полицейский врач.
– Пурвис слушает. Понимаю... – Он сделал знак Монту. – Пишите: выстрел в голову с близкого расстояния, пуля вышла через левое ухо. Калибр – 6,35. Около восьми часов или часом раньше. О'кей. Большое спасибо, старина. Это соответствует найденному револьверу.
Джим повесил трубку и набрал другой номер. Я обнаружил, что все еще держу Пат в своих руках, и посадил ее на стул.
Миссис Андерс положила ей на затылок салфетку, смоченную водой.
– Вы знаете, – призналась она мне, – я иногда рада, что уродилась некрасивой.
Действительно, это так. Пат же очень красива. И к тому же она моя жена.
– Понимаю, – сказал Пурвис по телефону. – Никаких следов хлорала, но 0,17 миллиграмма алкоголя в крови. А его рука в оспинах от пороха? Да, я ожидал этого. Один из дешевых револьверов, которые легко купить.
Пат открыла глаза.
– Я ничего такого не делала, – слабым голосом проговорила она. – Я не смогла бы сделать такое Герману.
Миссис Андерс похлопала ее по плечу.
– Спокойнее, малютка.
«Какая противная баба эта Андерс со своей фальшивой жалостью», – подумал Герман.
Пурвис повесил трубку и подал знак мужчине, сидящему возле двери.
– Теперь поговорим с вами.
Человек встал.
– Да, сэр.
– Ваша фамилия Свенсон? – обратился к нему Джим.
– Да, сэр, Чарлз Свенсон.
– Ваш аппарат хорошо работает? Вы хорошо слышите?
– Отлично! – удивился Свенсон.
– Это вы предупредили нас, что слышали, как в квартире Кери кричит женщина?
– Да, сэр. И я сказал Бен, это моя жена, когда мы услышали крик: «Слышишь, кричат? Наверно, там происходит что-то страшное, в квартире наверху. Я позвоню в полицию». И я позвонил.
– Вы слышали звук выстрела?
– Нет, сэр, мы слышали только крики.
– Что дало вам повод думать, что там происходит что-то особенное?
Свенсон развел руками.
– Это должно было случиться раньше или позже. При такой жизни, которую вел мистер Кери. Он принимал у себя женщин в любое время суток и очень похвалялся этим.
Пурвис указал на Пат.
– Вы уже видели эту даму, мистер Свенсон?
Тот надел очки с сильными стеклами.
– Да, сэр. Она ходила к мистеру Кери. И очень часто.
Немного подумав, он добавил:
– В общем, я не видел, как она входила к нему, но видел, как она поднималась по лестнице этажом выше.
– Вы видели ее на лестнице в этот день?
– Да, сэр.
– С Кери?
– Нет, сэр, она была одна.
– А что, вид у нее был совершенно нормальный? Я хочу сказать, она не была под действием наркотиков или алкоголя?
Свенсон отрицательно покачал головой.
– Нет, сэр. Могу сказать, что у нее был совершенно естественный вид. Как обычно. – Тон у старика был почти извиняющийся. – Все это нас совершенно не касается. Но миссис Свенсон и я не могли не замечать ее. Она так часто проходила мимо нашей двери, когда поднималась выше...
– Она часто бывала у Кери?
– Два-три раза в неделю.
Пурвис стал перелистывать досье, пока не нашел то, что искал.
– Вы сказали сержанту, что вы и миссис Свенсон думали, что это замужняя женщина, обманывающая своего мужа. Что дало вам повод так думать, мистер Свенсон?
– Ну, во-первых, на ней было обручальное кольцо. А однажды, когда она целовала Кери на пороге квартиры – наша дверь была тогда случайно открыта, – мы слышали, как она сказала, что с радостью осталась бы с ним подольше, но ей необходимо вовремя приготовить Герману обед, чтобы он ничего не заподозрил.
– Вы лжете, лжете! – закричала Пат голосом, дрожащим от возмущения. – Старый дурак! Вы лжете!
Мистер Свенсон вежливо возразил Пат:
– Простите меня, миссис, но зачем мне лгать?
Пурвис решил закончить со стариком.
– Благодарю вас. Вы свободны.
Мистер Свенсон бросил боязливый взгляд в темноту за окном.
– Очень не люблю находиться на улице в такое время.
Джим вышел из кабинета вместе с ним. Что ж – он был действительно очень доброжелателен по отношению ко мне и Пат. Он действительно сделал все, что было возможно. Теперь ему оставалось сделать только одно: отправить Пат в тюрьму и предъявить ей обвинение в убийстве. Но Джим хотел, чтобы у меня не было сомнений.
Фитцел горел желанием передать по телефону свое сообщение, но ему хотелось иметь законченную историю...
– Итак, мадам? – снова спросил он.
Я встал на колени возле стула, на котором сидела Пат, и одним пальцем приподнял ее лицо за подбородок. Она пыталась улыбнуться, но губы ее еще дрожали. Неверной рукой она провела по губам и залитым слезам щекам и попыталась поправить волосы. Даже в состоянии ужасной паники она все же хотела быть для меня красивой.
Я прикурил сигарету и сунул ей в губы. Это добавило ей пикантности. Мне она всегда нравилась – во всех видах и позах. А потом? Потом вы женитесь на красивой девушке, и начинаются ваши переживания. Ваше счастье летит к черту, и беда сваливается вам на голову.
– Это ты, Пат, убила Кери?
Она энергично покачала головой.
– Нет!
– Ты спала с этим типом?
Ее сигарета дрожала когда она отвечала мне:
– Ты отлично знаешь, что нет. Герман... – Слезы вновь потекли по ее щекам. – Как я могла пойти к другому, когда ты для меня все?
– Последнее, что ты помнишь, это то, что ты сидела у прилавка Майерса и пила «кока-колу»?
– Да.
– Ты раньше никогда не бывала у Кери?
Дым попал ей в глаза, и я вынул сигарету у нее изо рта. Она взглядом умоляла меня, чтобы я ей поверил.
– Я никогда не была у него.
– И ты не давала ему свое фото?
– Нет.
Я проглотил дым, потом выпустил его, не спуская с нее пристального взгляда. Если Пат лжет, то делает это так искусно, как мне еще не случалось видеть.
«Добрый день, малютка!» – бросил я ей.
«Вот как, полиция! – ответила она мне. – Салют, дружок!»
На горе и радость соединил я свою жизнь с ее. И вот теперь такой случай. Случай, когда я должен слепо верить в нашу любовь, так же слепо, как я верю в Бога.
– Скажи-ка мне...
Она дотронулась кончиком пальчика до моей щеки.
– Это не я, – твердила она, – это не я. Можешь мне верить, Герман.
В кабинет возвратился Джим Пурвис.
– Ну, что она сказала? – осведомился он.
Я встал с колен и решительно ответил:
– Я принимаю сторону Пат.
– Но доказательства, Герман... – начал он.
Я резко оборвал его:
– К черту доказательства! Пат не была любовницей Кери! И она не убивала его. Все это было подстроено.
– Кем?
– Не знаю.
– А зачем? И почему это нужно было проделывать именно с Пат?
– Не знаю, как ты понимаешь.
– А фотография?
– Я не знаю, как она туда попала.
Джим Пурвис умолк, затем холодно, как представитель власти, проговорил:
– А показания свидетеля, утверждающего, что она ходила к Кери два или три раза в неделю в продолжении полугода?
– Я не верю в это. Не верю, что она могла так поступать. И мне наплевать на тех, кто это утверждает.
Пурвис нервно жевал сигарету.
– Я вынужден буду задержать ее, Герман.
– Да, конечно, я понимаю.
Я помог Пат встать. Осторожно и с нежностью. Не как флик, а как муж. Ее взгляд все время спрашивал меня. И я сказал ей все, без всяких утаек:
– Нужно смотреть фактам в лицо, дорогая. Ты попала в грязную историю, и Джим обязан отвести тебя в тюрьму. А я ничем не могу помочь тебе.
Я приподнял ее подбородок и поцеловал.
– Все это уже не смешно и будет еще хуже. Хитрые флики вывернут наизнанку всю твою и мою жизнь. Тебя будут допрашивать долгие часы. Прокурор предъявит тебе обвинение в убийстве. Ты будешь одна среди волков в течение многих дней. «Жена полицейского убила своего любовника на холостяцкой квартире в Гринвич-Вилледж». – Я бросил взгляд на Або Фитцела. – Все газеты в городе будут заниматься только тобой, тебя объявят виновной. Виновной в измене мне, виновной в убийстве Кери. Хотя это не так – и то и другое. Ты так сказала, и я тебе верю.
– Я прошу тебя, Герман... – начал Або.