Владимир Гурвич - Челюсти пираньи
— Что ж, случается и такое, — констатировал я.
Она ничего не ответила, но мне почему-то показалось, что мое замечание не слишком пришлось ей по вкусу.
— Но каким образом я должен вас защищать? — спросил я.
Она снова бросила на меня мимолетный взгляд.
— Не знаю, это я у вас хотела спросить, вы же — профессионал.
— Но боюсь, вы обратились не совсем по адресу, я частный детектив, а не телохранитель.
— Мне нужен частный детектив, — после непродолжительной паузы отозвалась она. — Телохранитель мне не поможет, я не знаю, откуда мне грозит опасность.
— У меня в офисе вы сказали, что вас хотят убить все.
— Да, но я не знаю, кто намерен убить конкретно. Когда вы познакомитесь со всеми, кто меня окружает, вы все поймете.
— В замечательное место вы меня везете, — не сдержался я.
На этот раз она ничего не возразила. Наверное, я был недалек от истины.
Между тем, пока продолжался этот содержательный разговор, наша машина вырвалась за пределы города и теперь, набирая скорость, мчалась по загородному шоссе. Хотя движение тут было не столь интенсивным, но автомобилей хватало и по такой дороге, на мой взгляд, мы неслись чересчур стремительно. Но водителя это не смущало, она уверенно обгоняла легковушки и грузовики.
— Далеко нам ехать? — спросил я.
— Нет, — не смотря на меня, ответила она.
После нескольких минут такой гонки мы свернули с шоссе и, не сбавляя скорости, понеслись по узкой асфальтовой ленточке. Внезапно впереди показались крыши домов загородного поселка. По периметру его отделял от остального мира высокий непроницаемый забор. На входе дежурила охрана. Около ворот Ланина остановила машину и несколько раз нетерпеливо просигналила. Тяжелые створки отворились, и мы въехали на заповедную территорию.
Поселок был небольшой, всего три десятка коттеджей и вилл. Я сразу заметил, какая тут царит чистота. И еще тишина, было полное ощущение, что тут никто не живет, что ты попал в какой-то совершенно иной заповедный мир, мир, как в барокамере, полностью лишенный звуков. Но по окнам домов я видел, что в них все-таки есть обитатели.
Машина резко затормозила возле металлических ворот, которые мгновенно открылись. Мы въехали в небольшой дворик. Дверь гаража поползла вверх, и автомобиль скатился вниз под дом.
Ланина заглушила мотор.
— Вот мы и приехали, — бросила она мне. — Ну что вы сидите, вылезайте. — В ее голосе снова прозвучали раздражительные интонации.
Пока я нарочито не очень спешно выбирался из машины, то пытался понять: постоянная раздражительность Ланиной является результатом переживаемого ею стресса или эта черта характера? Так как наше знакомство с ней к этому моменту длилось немногим более часа, то ответа на этот немаловажный для меня вопрос найти я не мог. Приходилось ждать и смотреть, как будут развиваться события. Пока же их развитие мне совсем не нравилось, а именно не нравилась та полная неопределенность, в которой я находился, не нравилась заносчиво-пренебрежительная манера говорить со мной дочери убитого магната. Меня так и подмывало сказать ей что-нибудь нелицеприятное и удалиться восвояси с гордо поднятой головой. У бедных собственная гордость. Увы, я не мог позволить себе такого красивого жеста, иначе мне грозит полное разорение.
— Пойдемте со мной, — тоном, не допускающим никаких возражений, приказала мне Ланина.
Из гаража по лестнице мы поднялись на первый этаж. Мы оказались в приятно обставленной, но без всяких излишеств гостиной. Она села на кожаное кресло и посмотрела на меня.
— Вы тоже можете садиться. Если хотите чего-нибудь выпить, там бар — кивнула она в угол комнаты.
Из предложенного я предпочел только сесть, оставив выпивку на потом, Ланина же достала сигарету и окутала себя вуалью сизого дыма.
— Почему вы не задаете никаких вопросов? Я думала, что вы будете задавать много вопросов. Представители вашей профессии любят это делать. Я в этом убедилась после смерти папы.
Я пожал плечами.
— Чтобы задавать вопросы, надо познакомиться с обстановкой. Пока же я думаю, вы сами все объясните.
Ланина внимательно посмотрела на меня, но о чем говорил ее взгляд, осталось для меня загадкой.
— Это дом моего отца и мой дом. Здесь его застрелили. Его кабинет по соседству. Хотите посмотреть?
— Да, но чуть позже. Насколько я знаю, в тот день состоялось заседание Совета Директоров его концерна. Но почему оно проходило тут, в доме, а не в офисе?
То ли это произошло на самом деле, то ли мне показалось, но что-то изменилось в ее лице.
— Да, они заседали тут. Обычно все Советы Директоров проходят здесь. Так нравилось папе. Он очень любил этот дом. Не знаю известно ли вам, но он сам из деревни. Маленькая богом забытая деревушка. И он по-настоящему так и не обвык в городе, он говорил, что ему тяжело в нем дышится. А тут природа, рядом огромный лес. Поэтому все самые важные события в концерне происходят тут. У каждого из членов Совета Директоров в доме есть своя постоянная комната. Папа шутил, что это их театральная уборная.
Я с каким-то новым чувством осмотрел комнату, в котором находился. В самом деле, здесь имелось все необходимое для проведения подобных мероприятий. На специальном столе стояли два факса, рядом находился компьютер с модемом, у стены — огромных размеров телевизор. Напротив него — большой аквариум. Ланина заметила, что я разглядываю его подводных обитателей.
— Между прочим, это пираньи. Не пытайтесь засунуть в аквариум руку.
Невольно по моему телу прокатился неприятный холодок. Кажется, она заметила мою реакцию.
— Вы боитесь этих рыбок?
— Эти рыбки могут обглодать человека за считанные минуты.
— Если бы опасность представляли только они… — Ланина замолчала. — Пойдемте, я вам покажу кабинет отца, — вдруг проговорила она. Ее голос неожиданно дрогнул. Я молча последовал за ней.
Кабинет Ланина оказался на удивление небольшим. Кроме письменного стола из мебели тут были лишь книжные шкафы, уставленные книгами. Его дочь заметила мою удивленную реакцию на такое обилие литературы. В наше время это встретишь не часто.
— Все свое свободное время он посвящал книгам, — пояснила она. — Он мог читать сутками. Только у него не было этих суток, — с горечью произнесла она.
Я посмотрел на нее.
— Где его нашли? — спросил я.
Он сидел за столом, милиция утверждает, что выстрел произведен почти в упор. Убийца стоял вот тут, — она показала на место рядом со столом.
— Ваш отец не пытался как-то спрятаться, увернуться?
— Судя по его позе, нет.
— У вас есть какие-то подозрения?
— И да и нет. Одних я подозреваю больше, чем других, но только на основание их характеров и отношений с отцом. Но никаких фактов у меня нет.
Ланина вдруг села в кресло своего отца. Причем, сделала это по-хозяйски.
— Теперь это мой кабинет, — ответила она на посланный мной мысленный вопрос. — Согласно завещанию отца, я являюсь наследником пакета его акций в концерне, поэтому возглавлять Совет Директоров буду я. Завтра состоится его заседание, где я должна быть утверждена в этой должности.
— Вряд ли ваши партнеры в восторге от такой перспективы? — заметил я.
— Поэтому они и хотят меня убить, — спокойно произнесла Ланина.
Я внимательно посмотрел на нее.
— И все же я не совсем понимаю, что вы хотите от меня?
— А мне казалось все предельно ясно. Вы должны меня спасти. Только в этом случае вы получите свой гонорар.
— Но я даже не знаю, стоит ли овчина выделки.
— Если я останусь жива, я вам заплачу миллион долларов.
Я вдруг почувствовал, что мне стало жарко. Даже в самых своих дерзких мечтах я ни о чем таком никогда не помышлял. Не то, что миллион долларов, в последние дни у меня на счету был каждый рубль.
— Так стоит ли овчинка выделки? — моими словами спросила она.
— Стоит. — К своему удивлению я услышал, что мой голос звучит хрипло, как после сильного кашля.
— Тогда подпишите вот этот договор. Я его на всякий случай заготовила заранее.
Из ящика письменного стола Ланина достала отпечатанный бланк и протянула мне. Я пробежал глазами по строчкам. Договор был совсем короткий. Он гласил, что заказчик обязуется выплатить исполнителю один миллион долларов во взаимно согласованный обеими сторонами срок. Дата выплаты оформляется дополнительно специальным протоколом.
— Эти условия я сочла необходимыми, так как мы оба должны будем прийти к согласию по поводу того, что мне больше никто и ничто не угрожает. Если вы согласны, впишите свою имя, фамилию и распишитесь.
Я достал из кармана ручку, быстро вписал свою фамилию и поставил росчерк. Затем отдал договор своему нанимателю.
Она задумчиво посмотрела на него.
— Странно, — проговорила Ланина, — вас и меня зовут одинаково, мы — двойные тезки. Вы верите в приметы?
