Ричард Пратер - Рукопись Чейма

Сэмсон улыбался почти грустно, покачивая головой. Но ничего не сказал, и поэтому я увлеченно продолжал:

— Таким образом, можно будет не только закрыть эти дела, но, что самое главное, узнать даты преступлений. А даты — при условии, если немного поработают детективы, — помогут установить, кто из молодчиков Лэша сбежал с…

Я умолк, потому что в кабинет вошел детектив в чине сержанта и положил на стол Сэма три стопки коричневых конвертов, папок и бумаг.

— Капитан, это только то, что обнаружено в подшивке, которую вы просили просмотреть в первую очередь, — сказал он. — Будет еще кое-что из подшивок «Р» и «И». — Он повернулся, собираясь уйти.

— Подожди, — остановил его Сэм. Он перелистал содержимое верхнего конверта в левой стопке. Потом вернул его сержанту. — Этот пробыл у Лэша всего месяц, а потом уехал во Флориду. Но сейчас он снова в городе. Будь это тот самый, он бы не вернулся.

Сержант взял конверт и ушел.

Сэмсон продолжал просматривать документы в коричневых конвертах и папках.

— Гм, — произнес он, полностью меня игнорируя.

Мне это надоело, и я решил напомнить о себе:

— Вот, оказывается, зачем ты выходил.

— Гм, — снова хмыкнул он, уставившись в отпечатанный на машинке листок.

Прошло минут пять. Сэм отобрал из каждой стопки по документу, а все остальные отодвинул в сторону.

Я сидел молча, как манекен, пока Сэм названивал в другие отделы. Отдавая распоряжение связаться с неким Зингером, он добавил:

— Если его нет дома, позвоните в офис. Возможно, он еще там. И сразу доложите мне.

Я знал, что некий Оскар Зингер был владельцем театра-варьете «Дионисия». Загасив одну сигарету и закурив другую, я ласково сказал:

— Стараешься опередить меня, разыскать красотку из варьете, а, начальник?

Сэм похлопал по трем бумажкам, лежащим перед ним:

— Думаю, это здесь. Кажется, мы нашли.

— Мы? Но я всего-навсего назвал тебе несколько букв алфавита, Сэм.

— Не обижайся, — дружелюбно сказал он. Вид у него был чуть ли не счастливый. — Шелл, — продолжал он, — полицейское управление Лос-Анджелеса ценит усилия, которые ты прилагаешь, чтобы помочь нам. Но бывает обидно, когда ты считаешь, что без твоих исключительных талантов мы ни на что не годны.

— Вижу, ты никак не можешь пережить, что я уничтожил всю банду Джимми Вайолета в том деле о секс-клубе. А может, злишься, что я не только убил и покалечил бандитов, но и сжег гараж с четырьмя машинами, ну и так далее. Сам знаешь. Но черт возьми, ты же упрятал меня за это за решетку! Тебе этого мало? Я должен… Ладно, Сэм, молчу.

Сэмсон запустил руку в средний ящик стола, где держал длинные, в больших коробках деревянные спички, какими пользуются на кухне. Где он их доставал, я так и не смог узнать. Он вынул одну спичку и зажег.

— Больше не издам ни звука, Сэм.

Дело не в том, что комната наполнялась удушливым смрадом, когда Сэм раскуривал свои ужасные сигары. Запах был, конечно, отвратительным, но я подозревал, что дым содержал что-то такое, что вызывало у меня аллергию. Может, какую-то кислоту, которая разъедала мне нос, или отравляющий газ, который щипал горло и проникал прямо в печень, вызывая цирроз. Это было оружие, которое Сэм использовал в крайних случаях. Если он зажигал сигару, я старался побыстрее смыться. Особенно если он выпускал огромные клубы зеленоватого дыма прямо в мою сторону. Но сейчас я должен был терпеть.

— Ты готов послушать, как работает полиция, Шелдон?

— Я весь обратился в слух, господин капитан. Молчу и жду. Готов пасть ниц перед блеском вашего ума. Слышите? Готов пасть ниц.

Я думал, он зажжет еще одну спичку, но он лишь сказал:

— Речь не о блеске нашего ума, Шелл. Хотя, бывает, и полицейского осеняют оригинальные идеи. Но, как правило, идет обычная рутинная работа. Вот ты рассказал историю, как изложил ее Маккиффер, но преподнес ее, пожалуй, в еще более непонятной форме. Но я решил, что, несмотря на этот дурацкий алфавит, факты в основном правдивы. А на основе фактов — пойми, я не хвастаюсь — можно иногда прийти и к правильному заключению.

Я молча кивнул, соглашаясь.

— Ты предложил порыться в документах и найти два незакрытых дела: о пропаже человека, которого так и не нашли, и об убийстве, оставшемся нераскрытым. Но это потребовало бы времени. На взгляд полиции, логичнее и проще начать с другого конца: а именно с членов постоянно меняющейся банды Эдди Лэша, которые внезапно исчезли и о которых с тех пор ничего не слышно.

Я медленно кивал, а Сэм продолжал:

— Их не так уж много. У нас заведено дело на каждого, кто был связан с Лэшем. Тех, кто до сих пор с ним, мы не принимаем в расчет. Сбрасываем со счетов также тех, кто умер или находится в тюрьме.

— Понятно, — кисло согласился я. — Все правильно.

— Таким образом, за последние семь лет, не считая тех двух лет, что Маккиффер работал на Лэша, набралось шесть таких человек. — Сэм похлопал по стопке толстых конвертов, которая лежала ближе ко мне. Их осталось только четыре, потому что один он вернул сержанту, а один держал перед собой. — Интересно, — продолжал он, — что в деле одного из них — Хенни Огреста — есть пометка, что Хенни неоднократно видели с женщиной, сценическое имя которой — Скарлетт О'Хара.

— Ты смеешься?

— Если хочешь знать ее настоящее имя, оно звучит так: Мерибель Уэбстер. В отделе расследований хранятся данные и на нее, поскольку эта танцовщица, пользовавшаяся успехом в «Дионисии», нашем местном варьете, встречалась со многими подозрительными личностями. Впрочем, кажется, и с благонамеренными гражданами тоже. В том числе, возможно, и с тобой. — После короткой паузы он спросил: — Ты помнишь Хенни Огреста?

— Да. У него еще была кличка Каннибал. Хотя не такой уж он был на вид страшный. А в тот день, когда Каннибал покинул Лос-Анджелес, мисс Скарлетт О'Хара… Неужели правда?

— Правда.

— Не появилась на сцене «Дионисии», где она с такой радостью сбрасывала с себя предметы туалета.

Сэм кивнул:

— Похоже, так. Мы сейчас проверяем. Но только чтобы удостовериться. — Он показал на среднюю стопку. — Здесь то, о чем ты говорил: убийства, жертвы, погибшие от пуль. Все обнаружены мертвыми в первой половине дня, а убиты за три дня до возбуждения дела по факту пропажи человека, которое не было завершено. — Сэм показал на стопку справа. — А это — дела о пропавших.

— Очень хорошо, Сэм. Значит, это Хенни?

— Мы потеряли его след четыре года назад, в августе. Точная дата неизвестна. С тех пор о нем нет сведений. Как и о мисс Уэбстер. Но вот этот протокол может пролить свет. — Сэм взял в руки лежащую перед ним бумажку. — Молодой парень, Роджер Дэвид, полупрофессиональный бейсболист. Пропал тоже четыре года тому назад и тоже в августе. С тех пор никаких сведений о нем нет.

— А когда поступило заявление о его пропаже? И кто его сделал?

— Жена Дэвида. Она позвонила в управление двенадцатого августа, а на следующий день пришла и оформила заявление. Это было во вторник, тринадцатого числа. Как она сказала, муж ее вышел куда-то в воскресенье и домой не вернулся. Если это он, то, значит, он убит.

— Да, убит и похоронен в воскресенье ночью. Ну-ка, позволь мне домыслить остальное. Воскресенье… это одиннадцатое августа. Следовательно, труп жертвы преднамеренного убийства был обнаружен в понедельник, утром двенадцатого августа.

— Все верно. У тебя еще мозги не атрофировались. Только учти, этой жертвой оказалась женщина. Энн Эриксон, или миссис Куртис Эриксон, тридцати одного года, работала ассистенткой дантиста, убита четырьмя выстрелами по дороге на работу. Звонок дежурному поступил в семь ноль две утра в понедельник, двенадцатого августа. То есть в тот же день, когда позвонила миссис Дэвид насчет своего мужа.

Зазвонил телефон. Сэм схватил трубку, что-то чиркнул в блокноте и сказал:

— Хорошо, передай ему, что полицейское управление приносит свои извинения за причиненное беспокойство, и поблагодари, как только сможешь. — Он послушал еще и добавил: — Отличная работа, Джонни, между прочим. — После этих слов Сэм положил трубку.

Я поднял бровь:

— Вести о Скарлетт? То есть о мисс Уэбстер?

— Да. В четверг она, как обычно, выступила в «Дионисии» со своим номером, а на следующий день не появилась. То есть в пятницу, шестнадцатого августа.

— Неделю спустя. Чуть меньше, чем неделю. Да, вместо «Ж» вставь Огреста. Дня два Хенни потребовалось на размышления. Еще два, чтобы продать свою информацию мистеру «Д». Все сходится.

Сэм снова перекрутил пленку. Слушая, то Сэм, то я вместо букв подставляли имена. Теперь вся история выглядела намного осмысленнее. Когда запись кончилась, я сказал:

— Одним из тех бандитов должен быть Вик Пайн. Все семь лет, которые ты проверял, он служит у Лэша. Ладди провел с Эдди около трех лет, Рыкун — еще меньше. К тому же Вик повсюду сопровождает Лэша. Наверняка он участвовал и в той операции.