Ричард Пратер - Четверо со «Сринагара»
Может быть, даже больше чем побеседовать — в зависимости от его поведения. Но мне помешало одно обстоятельство.
Танцоры продолжали кланяться рукоплещущей публике. Наварро, потный и довольный, улыбался широкой улыбкой, повернувшись влево… и увидел меня. Он не мог знать, что я здесь, за столиком, на который случайно упал его взгляд, но он посмотрел прямо на меня. И если бы я заподозрил, что кто-то информировал его о моем присутствии в зале, то теперь я отбросил бы эту мысль.
Зал был теперь полностью освещен, и хотя меня с Эллен не так-то легко было разглядеть среди других столиков, сочетание случайного взгляда Наварро и тот факт, что я не умею полностью растворяться в толпе благодаря некоторым моим характерным чертам, очевидно, выделило меня из всего окружения. Он окаменел, он даже не выпрямился до конца, а так и замер, все еще слегка наклонившись вперед. Полсекунды лицо его еще сохраняло счастливое выражение, улыбку и радостное возбуждение, а затем исказилось гримасой неожиданности и смятения, недоверия и крайнего удивления. Он медленно выпрямился и все с тем же перекошенным лицом сделал два коротких шага по направлению к моему столику, прежде чем вспомнил, где он находится.
И это сказало мне все, что я хотел узнать о Джо Наварро.
Такая бурная реакция при виде меня не могла быть вызвана нашей вчерашней стычкой, ничем, что происходило когда-либо между нами. Причиной такого неожиданного и жестокого потрясения могло быть только одно: он был абсолютно уверен в том, что я мертв.
Он, несомненно, думал, что в данный момент я лежу, изрешеченный пулями, где-нибудь в Россмор-стрит или в морге и поэтому, естественно, не могу присутствовать вот здесь, в «Красном петухе». Это означало, что в свою очередь он заранее знал о готовящемся покушении на мою жизнь, о пулях, которые должны были вылететь из винтовки в той машине. Если бы он увидел и узнал об этом после случившегося, он должен был бы знать также о том, что покушение не удалось.
Он неуклюже повернулся, автоматически кивнул толпе, схватил Банни за руку и скрылся за кулисами в дальней от меня стороне сцены. Через мгновение Банни снова вышла на сцену, уже одна. Она выглядела несколько озадаченной, но продолжала кланяться и улыбаться в ответ на несмолкающие аплодисменты.
Я быстро поднялся и начал торопливо пробираться между столиками к задрапированному проходу на сцену. Эллен что-то кричала мне вслед, но я не оборачивался. Пройдя через арку в короткий боковой коридорчик, я увидел Банни, которая стояла у кулис и оглянулась через плечо при моем появлении. Увидев меня, она удивилась, но не в такой степени, как Наварро. Это было приятное удивление.
— О, Шелл! — воскликнула она. — Как здорово! Ты успел захватить наш номер?
— Да, это было потрясающе! Но я тороплюсь, Банни. Куда делся Наварро?
— Он тоже спешил. Это было самое странное.
— Где он, Банни? Я должен видеть его немедленно!
— Он… он вел себя как-то странно! Схватил меня за руку, притащил сюда и бросил. Он даже не вышел со мной на поклон! Я думаю, он пошел в свою уборную.
— Где она? Которая из них его?
Она указала:
— Направо за углом, номер три.
— Еще одно. Как он вел себя, когда вы встретились с ним вечером? Или когда ты с ним впервые увиделась после того, как ушла со мной со «Сринагара»?
— Это было, когда я пришла вечером в клуб. Он был уже здесь, и казался таким же, как обычно. Он даже не намекнул на то, что я уехала с яхты без него, и я, конечно, не напомнила ему об этом после того, что ты мне сказал.
— Правильно сделала!
— Он даже казался… ну, вроде бы еще в лучшем расположении духа, чем обычно. Словно он был чем-то очень доволен.
— Да! Я знаю чем!
Я бросился за угол, подбежал по коридору к комнате номер три, схватился за дверную ручку и рванул на себя. Дверь распахнулась, ударившись с размаху о стену коридора, и я влетел в комнату. Она была пуста. Длинные пестрые перья петушиного хвоста кучей лежали на полу, шапочка с петушиным гребнем валялась рядом.
Я прыгнул обратно в коридор. В его конце справа была дверь, слегка приоткрытая. Я бросился к ней, распахнул ее и услышал, как взревел заведенный мотор автомобиля. Снаружи была клубная автомобильная стоянка, граничащая с Вестмоунт Драйв, и когда я ступил на ее асфальт, бежевый «С-Бэрд» выехал на улицу и свернул налево.
В центре площади стоял служитель, провожая взглядом уехавшую машину.
— Эй! — окликнул я его. — Это был Джо Наварро?
Он обернулся.
— Ага. Ну и торопился же он, скажу я тебе, парень! Выскочил отсюда полуодетый, натягивая на ходу рубашку, с ботинками в руке, можете мне поверить! Несся, как…
Но конца я уже не дослушал. Стоянку окаймляла проволочная ограда, и быстрейший путь к моему «кадиллаку» лежал обратно через клуб. Я промчался по коридору, пересек площадку для танцев и бросился к выходным дверям.
Уголком глаза я заметил Эллен, стоявшую у столика и затем бросившуюся навстречу. Я, не останавливаясь, подбежал к выходу из клуба и выскочил на Ла-Сьенга. Эллен неотступно следовала за мной.
Я помчался к «кадиллаку», вскочил в него и вставил ключ в замок зажигания. Эллен распахнула правую дверцу и забралась внутрь.
— Убирайся отсюда! — рявкнул я на нее.
— Нет!
Я выругался сквозь зубы, но у меня не было времени вступать с ней в пререкания. Я покрепче уцепился за баранку и изо всех сил нажал на педаль газа. «Кадиллак» прыгнул вперед, задев крылом задний бампер стоявшей впереди машины, и через мгновение мы уже мчались по улице. Прижав тормоза, я свернул направо на Виварин Плейс, снова направо на Вестмоунт Драйв и опять выжал газ до отказа. Я выскочил на Роузвуд-авеню, пролетел по периметру круглого скверика и вильнул в узкую Вест Полл Драйв так, что завизжали покрышки. Я не был уверен, что Наварро не свернул где-нибудь в сторону, но если он продолжал двигаться по Вестмоунт Драйв в том же направлении, в котором поехал, покинув станцию, он должен был проехать здесь всего несколько секунд назад.
Это была узенькая улочка, параллельная Ла-Сьенга, и впереди меня виднелась только одна машина. Там, вдалеке, где улица кончалась бульваром Санта Моника, машина коротко мигнула стоп-сигналом и свернула на бульвар. Фонари стоп-сигнала были большие, красные и круглые, по одному с каждой стороны. Такие, как у «сандерберда». Это почти наверняка был Наварро. Во всяком случае, кто бы там ни сидел за рулем, он очень торопился.
Я снова прижал акселератор. Эллен молчала, но я краем глаза видел, как ее нога инстинктивно нажала на пол, когда нужно было притормозить. Я так и сделал: притормозил у бульвара Санта Моника и свернул направо. У следующего угла я снова увидел его. Он пересекал Ла-Сьенга, двигаясь на Санта Моника вдоль железнодорожной линии. И это был бежевый «сандерберд». Это был Джо.
Движение здесь было немного поспокойнее, и я проскочил Ла-Сьенга на красный свет, сразу сократив расстояние между собой и «сандербердом». Сейчас можно было немного и отдохнуть: теперь он уже не сбросит меня с хвоста.
— Эллен, — сказал я. — Какого черта ты не сидишь дома и не вяжешь чулки или что-нибудь в этом роде, как любая порядочная…
— Не смей так ругаться при мне!
Я повернулся и посмотрел на нее с выражением, которым не принято пользоваться при женщинах.
— Именно сейчас я чувствую необходимость…
— Шелл, перестань!
— Слушай меня! — рявкнул я, выведенный из терпения. — Всякий раз, когда я открываю рот, ты начинаешь меня перебивать! Не даешь мне даже слова сказать! Сиди спокойно и помолчи хотя бы для разнообразия! — я сделал глубокий вдох и выпустил воздух через ноздри. — И еще одно. Я не могу таскать тебя за собой.
Она, кажется, обиделась, но замолчала. С минуту она сидела спокойно, затем придвинулась поближе ко мне и осторожно положила мне руку на бедро.
— Я только хотела… — проговорила она. — Я просто хотела остаться с тобой.
Я возразил ей более спокойно:
— Послушай, глупышка, разреши мне ввести тебя в курс дела. Этот парень там, впереди, задал тягу потому, что увидел меня в клубе. Увидел и был неприятно поражен тем, что я жив. Он знал, что те парни у Спартанского отеля собирались наделать во мне дырок, и полагал, что это им удалось. И он был очень доволен всей этой затеей. Так что зная, что я все еще жив, он тем более обрадуется, если кому-нибудь удастся меня прикончить. Я не знаю, куда мы едем и что нас ожидает, я просто не могу действовать, чувствуя постоянную тревогу за тебя.
«Сандерберд» был вторым от меня в потоке автомобилей, и я заметил, как он свернул вправо, двигаясь уже с нормальной скоростью. Я немного поотстал и последовал за ним по улице, на которую он свернул. Потом я сказал Эллен:
— Мне дьявольски хочется, чтобы ты перестала следовать за мной по пятам… по крайней мере до тех пор, пока все это не кончится.