Джеймс Чейз - Избавьте меня от нее
Нго открыл заднюю дверцу, ухватил Шеннон за лодыжки и вытащил ее из машины.
– Помочь? – спросил Клинг.
– Не надо, сэр. Нет проблем.
Нго затащил Шеннон в лифт и прислонился с ней к стене, Клинг вошел за ними и нажал кнопку верхнего этажа.
Держа Шеннон в объятиях, вдыхая аромат ее волос, Нго испытал какие-то новые, ранее неведомые ему ощущения. Он чувствовал упругость ее груди под правой рукой, тепло бедер под левой. В юности у него просто не было денег, чтобы проводить время в женском обществе. Да и мать предупреждала его держаться от них подальше – поскольку такие забавы дорого обходятся. Нго не очень страдал от этого. Иногда, конечно, он ощущал, как в нем вздымаются какие-то смутные желания, но легко их подавлял. Жизнь, которую он вел с матерью, приучила его к жесткому самоконтролю. Так что до сих пор женщины в его жизни ничего не значили.
И вот сейчас близость бесчувственного тела Шеннон, отяжелившего его руки, доставляла ему неиспытанное ранее наслаждение. И пока лифт плавно возносился на верхний этаж, Нго, сам того не понимая, без оглядки влюбился в Шеннон Джемисон.
Клинг что-то говорил, и Нго лишь огромным усилием воли смог сконцентрироваться на словах хозяина.
– Как ты думаешь, малыш, с ней все в порядке? – спрашивал Клинг. – Похоже, она в глубоком отрубе…
– Очнется, сэр, – ответил Нго. – Меньше чем через пару часов она придет в себя.
Лифт остановился, и дверь раскрылась. Клинг выглянул наружу, убедился, что никого вокруг нет, шагнул в коридор и ключом, который дал ему Лукан, открыл дверь квартирки.
– Заноси ее сюда, малыш, и побыстрее.
Нго подхватил тело Шеннон на руки и внес ее в роскошно обставленную спальню. Подойдя к широкой кровати, он нежно уложил на нее Шеннон и остался стоять, чувствуя, как колотится его сердце.
– Отлично, малыш, – сказал Клинг. – Оставайся с ней, а я отделаюсь от тачки. Осмотрись. Когда женщина придет в себя, скажи, что ее похитили, но беспокоиться ей не о чем. Не хочу, чтобы она начала скандалить. Все понял?
– Да, сэр.
– Продукты в холодильнике. Лаки об этом уже побеспокоился, – продолжал Клинг. – Женщина пробудет здесь не меньше недели. Присматривай за ней, малыш. Одежда для нее в шкафу. Будь с ней вежлив и услужлив и обращайся как с особо важной персоной. Джемисон хитер, и, если мы отпустим ее, у нее не должно быть поводов жаловаться на грубое обращение.
Нго пристально взглянул на хозяина.
– Но ведь мы отпустим ее, сэр?
– Тут все зависит от Джемисона. Не ломай себе над этим голову. – Он отдал Нго ключи от квартиры. – Надолго не отлучайся, а когда будешь выходить, не забывай запереть двери.
– Да, сэр.
– Ну хорошо. Пойду займусь тачкой. В мотель я вернусь на такси. Глаз с нее не спускай. Но никакой грубости, ясно?
– Да, сэр, – хрипло сказал Нго.
– Ты молодец, малыш. Я надеюсь на тебя. – И Клинг вышел.
Когда дверь за Клингом захлопнулась, Нго вернулся в спальню и принялся рассматривать Шеннон. На ней было белое платье очень простого покроя. Он слегка задралось, обнажая длинные стройные ноги и мягкую округлость бедер.
Юноша подошел ближе и осторожно одернул подол. Он стоял у постели и не мог оторвать от Шеннон взгляда. «Как она прекрасна», – думал он. Вновь в нем поднялось это волнующее ощущение вожделения и любви. Он мог бы так стоять часами, но сделал над собой усилие и отвернулся. Прошел в кухню, открыл холодильник, убедился, что тот заполнен замороженными полуфабрикатами. Он поморщился. На столе Нго обнаружил кофемолку и пакет с кофейными зернами. Осмотрев ванную, нашел там полотенца и мыло. Снова вернулся в спальню, опустился в мягкое кресло и стал смотреть на Шеннон, с восточным терпением ожидая, когда она очнется. И по мере того как он разглядывал ее, любовь его росла.
Что собирается делать с ней Клинг? Отпустит? Нго вспомнил, что ответил ему Клинг: «Все зависит от Джемисона. Не ломай себе над этим голову. Предоставь это мне».
Нго подумал о том, что сделал Клинг для него и его матери, и глубоко вздохнул. Он давно уже понял, что главным в жизни Клинга были деньги. В них для Клинга заключался смысл бытия. Деньги! Как можно так жить?
Для Нго деньги были средством для приобретения пищи, и ничем более. Для Клинга деньги были всем.
Нго снова глубоко вздохнул. Неужели Клинг сможет убить такую прекрасную женщину, если ее муж не заплатит выкупа?
Неужели у него подымется рука? Неужели он сможет?
Нго вновь посмотрел на Шеннон. Казалось, она спит.
Он поднялся и впервые в жизни сделал то, от чего кровь быстрее побежала у него по жилам и сердце заколотилось.
Он легко поднял ее руку и поцеловал ее.
Когда Лукан увидел, что машина Клинга подкатывает к мотелю, он бросился навстречу Клингу и схватил его за руки. Лаки обливался потом, глаза бегали.
– Ну что? Как дела? – лихорадочно спросил он.
Клинг с холодным презрением окинул его взглядом.
– Не трясись! Все идет по плану. Она в полной безопасности, и малыш не спускает с нее глаз.
Лукан облегченно вздохнул.
– А я тут жду и с ума схожу, – сказал он. – Ведь все могло пойти не так.
– Только не со мной, – бросил Клинг и продолжал: – Вечером встречусь с Джемисоном и прижму его как следует.
– А если он откажется?
– А куда он денется? Он у нас в руках. Так что перестань, Лаки, изображать трагедию… Пойду, пожалуй, искупаюсь…
– Ты уверен, что ничего не сорвется и я получу свои полмиллиона?
– Конечно, Лаки, осечки быть не может.
– А как насчет моего счета в швейцарском банке?
На лице Клинга мелькнула дьявольская улыбочка.
– Слушай, да уймись ты! Все будет тут же устроено, как только Джемисон заплатит. Возьми себя в руки! – И, оттолкнув Лукана, Клинг вошел в свой номер и захлопнул дверь.
Лукан вернулся к себе. Полмиллиона долларов, думал он. Можно ли доверять Клингу? Как только деньги будут в Швейцарии, он соберется и уедет из Америки. Поселится, наверное, в Монте-Карло. Лукан ходил по комнате, размышляя. Господи! Как бы ему хотелось сейчас удрать!
Лукан постоял у окна, глядя, как Клинг в плавках бежит к воде. Его высокая худая фигура двигалась в четком ритме.
Было девять утра. Лукан прошел на кухню и заварил кофе.
Отпивая маленькими глоточками горячий ароматный напиток, он размышлял о предстоящей встрече Клинга с Джемисоном. Осталось еще несколько долгих часов. Клинг уверен в успехе, но и Джемисон ведь крепкий орешек.
Кто-то постучал в дверь. Лукан нахмурился, поставил чашку на стол, поднялся и открыл дверь. Его аж передернуло, когда он увидел перед собой лысину Сидни Дрисдейла из «Парадиз-Сити геральд». Вот уж кого он меньше всего хотел видеть!
Дрисдейл ласково улыбался:
– Привет, Лаки! Как поживаешь, дружище? Вот, проходил мимо, дай, думаю, загляну.
– Слушай, Сид, – ответил Лукан, запинаясь, – извини, но мне сейчас не до тебя. У меня… свидание. В другой раз, ладно?
– Я видел, что ты разговаривал с высоким, худым парнем. Кто это?
Лоб Лукана покрылся бисеринками пота.
– Какой парень? А, этот… Да я даже имени его не знаю. Он живет здесь, в мотеле.
– Да? – Чем больше нервничал Лукан, тем внимательнее разглядывал его Дрисдейл. – А как твои дела с миссис Шерман Джемисон?
Если бы Дрисдейл без всякого предупреждения нанес Лукану удар по лицу, его реакция не могла бы быть более очевидной. Лукан, смертельно побледнев, отпрянул назад.
– Я не понимаю, о чем это ты? – выдавил он из себя хрипло. – Слушай, Сид, поговорим в другой раз. – И он попытался закрыть дверь, но Дрисдейл навалился на нее всей своей тушей.
– Да не волнуйся ты так, Лаки. Ты же знаешь, как я умею хранить маленькие тайны. Так ты ее уже трахал?
– Проваливай, Сид! – истерически завопил Лукан. – Проваливай, слышишь?
Дрисдейл медленно улыбнулся:
– Что-то нервничаешь ты, Лаки. Не похоже на тебя. Ну, пока.
Дрисдейл отступил, давая Лукану закрыть дверь. Забравшись в свою машину, он закурил и задумался.
«Что-то тут затевается», – решил он.
Опыт редко его подводил, а запах жареного он чувствовал за милю.
Почему этот болван-жиголо так паникует? Почему он так перепугался при упоминании Шеннон Джемисон? Все это были кусочки мозаики. И кто такой тот крутой парень, с которым разговаривал Лукан? Дрисдейл был большим специалистом по складыванию таких кусочков.
Он включил зажигание и поехал в редакцию.
Вечером в 17.45 Джемисон уже был на своей вилле в Парадиз-Сити. За всю дорогу от аэропорта, где его встретил Конклин на «роллсе», он не проронил ни слова.
В дверях его встретил бледный Смит. Джемисон жестом приказал ему следовать за ним. Оба прошли в кабинет. Джемисон сел за свой рабочий стол, а осунувшийся, постаревший Смит остался стоять.
– Где записка от похитителей?
– На вашем столе, сэр.
Найдя клочок бумажки, Джемисон несколько раз перечел написанное и отложил записку в сторону.
– Вы следовали моим указаниям? Ничего не делали и никому ничего не сообщали?
